Не пара для Его Светлейшества - Вознесенская Дарья - Страница 8

Вимала, оказывается, уже успела сбегать в библиотеку и даже найти там что-то вроде лекарского справочника.

Мы быстренько переместились на кухню. И опытным путем установили, что кашу и молоко ребенок вполне ест и пьет. Но ложку держать не умеет, об этикете не знает и, судя по количеству съеденного, был голоден. И действительно хотел спать.

Потому что как только поел и намочил еще одну ночнушку – на этот раз у Латы – уснул.

– Прятаться с ним в доме будете по-очереди, – сказала я после того, как мальчик снова был уложен в корзину и укутан одеялом, – Завтра у вас с утра лекции, потому одна больной скажется…

– Ведьмы же не болеют, – удивилась Вимала.

– Инквизиторы же не знают, – усмехнулась я. – Сами выбирайте, кто первый. Можете кости кинуть. А я попробую разобраться в происходящем.

Я вернулась в кровать, но сон не шел. Только мысли одна за одной.

Откуда вообще мог взяться детеныш?

Не в прямом,конечно, смысле – процесс деторождения был мне известен. И сама роды принимала. Но на территории инквизиторской Академии – откуда? Там, куда с трудом по приглашениям-то попадают? Да еще и не новорожденный? И человеческий? Все-таки сложно от поселений сюда добраться, а уж пробраться внутрь…

Если дело не в инквизиторах, которые могли его не только пронести, но и к ведьмам подложить – хотя эту версию я вовсе не отвергаю – то в ком?

Ученики все были сплошь мужчинами, как и большинство слуг.

Преподавательницы? Таких здесь несколько… И все – магички, мог ли у них родиться кто без магии?

Кухарки и прачки? Этих тоже было немного, вот они как раз и чувствовались человечками…

С них и начну, пожалуй.

– Ай, не донесла!

Выглянувшая из кухни на мой громкий возглас служанка застала замечательную картину “ведьма злится, стоя над разбитыми черенками”.

Злиться ведьмы умели прекрасно. Женщины, все-таки.

С пояснениями, что они сделают с каменщиками, у которых такой пол неровный, и с горшечниками, у которых такая глина хрупкая.

Голова дородной служанки в чепчике скрылась, чтобы появиться вновь – уже с двумя другими. Место для представления-то я выбрала правильное. В боковом коридоре, примыкающем к столовой, возле самой кухни. Здесь только слуги и ходили…Ну и ведьмы, решившие стащить после завтрака маленький кувшинчик вершков.

“Кыш” послышалось возле двери, и та распахнулась, обдавая меня разнообразными запахами и даже паром.

– Чего это вы вопите? – на меня, подбоченясь, уставилась статная женщина с выбившимися из-под чепца седеющими волосами, крупными руками и подозрительно прищуренными глазами. Не иначе, как главная кухарка.

– Сливки упустила, – одновременно с досадой и достоинством кивнула на лужицу на полу.

– А чего это вы тащите их из столовой, да еще и не через главный вход? – еще более подозрительно прищурилась кухарка.

– Ха, будет женщина секреты магии красоты всем показывать, – пожала плечами.

За спиной хозяйки кухни возбужденно загомонили, да и на лице у той мелькнул нешуточный интерес. Но она сумела сдержаться.

Ну-ну.

– Ведьма? – уточнила главная. Сомнительно, что не узнала меня – вряд ли те, кто обслуживал академию, не знали о нашем появлении. Цену себе набивала.

– Ведьма, – задрала немного нос.

– Гордитесь этим? – хмыкнула собеседница.

– Пользуюсь, – послала в ответ такую же усмешку.

Она открыла рот, но так и не решилась пригласить. А я преувеличенно вздохнула и пошла прочь, бормоча, что крем теперь не получится. И придется ждать следующего утра, ведь всем известно – чем свежее сливки, тем нежнее кожа и…

– Погодите… У нас в хладнике может что и осталось еще.

Подавила довольную улыбку и обернулась с самым независимым видом.

– Отдадите? – спросила, склонив голову.

– Зайдете? – так же внимательно посмотрела на меня.

Мы поняли друг друга.

Уже спустя минуту я сидела за чисто выскобленным столом в окружении нескольких девиц и раскладывала травки и порошки, которые “случайно” оказались со мной в сумке.

– Вот если розмарин добавить, то никаких прыщиков не останется, – объясняла я свои действия, попутно намешивая в чашках мази и крема, – А от лепестков роз перетертых кожа гладкая становится, как у ребенка. А вот эти порошки – корни разные, лучше магии личико красивым делают… И вот эту траву можно заваривать, а потом умываться. А если есть какой животный жир, то я вам покажу, как сделать чудеснейшее средство для рук – будут что у благородных…

Кухарки охали, сравнивали свои натруженные руки с моими и с должным усердием слушали. Но и между собой общаться не забывали, а я не забывала разговоры эти куда надо направлять.

И дождалась таки.

– Ах, вот начну мазаться, и стану такой же красоткой, как Мириш… – сказала одна мечтательно.

– Тьфу на тебя. А ты не помнишь, как она закончила? И Дала тоже. Рожи смазливые у обеих были, а в голове пусто. Это ж надо, понести, а потом еще скрывать от всех! Сначала одна, потом вторая… Ладно Дале не впрок Миришина история была, ты то куда лезешь со своими мечтами дурными? – резко осадила главная кухарка.

– От Его Светлейшества не скроешь, – поддакнула худощавая, с тонкими губами, и сцапала сразу половину мази.

– А то! Тут же из академии вылетели, – подтвердила главная.

– И куда потопали? – это уже прочие заинтересовались.

– Да кто их знает? Домой может к мамкам вернулись.

– Глядишь и папочек осчастливили…

– А то они знали, кто отцы… Никто не знал. Да и не поймешь сейчас – год почти прошел. Кто-то говорил, что заезжие магистры обрюхатили, а может и старшекурсники. А по мне так с конюхами позажимались в углах, и все…

– Но магистресса Догра вряд ли с конюхами зажималась.

– А что, она тоже?!

– Кто ж знает, про нее вообще разное говорили… Жестокая была не в меру, что с учениками, что со слугами. И на ректора вроде вешалась.

– Так, хватит болтать. А то еще и Его Светлейшество приплели! – обрубила кухарка сплетни. – За работу давайте, а то все им на щеки помазать чего-то, обед сам себя не приготовит!

Кухарки разошлись, не позабыв своих порций, ну а я в задумчивости двинулась прочь.

И что дальше?

Могли ли эти девицы вернуться в академию уже с готовым ребенком и от… ну не знаю, от нечего делать подкинуть его на наше крыльцо? Они может какие тайные проходы знали или пустил их кто…Или с десяток других вариантов.

Я вздохнула.

Буду проверять все последовательно. Сейчас есть хотя бы за что взяться. Ведь при наличии ребенка и полного имени матери – а лучше еще и отца – ведьмы могли провести ритуал на поиск.

Только где сведения достать и о служанках, и о магистрессе, и о заезжих магистрах, и о конюхах?

Правильно, в учетной книге да личных делах, если речь о гостях и преподавателях.

А где это хранится?

Правильно. У ректора, скорее всего. В кабинете.

Ох, а вот следующую мысль правильной и не назовешь… Но что поделать.

Подумала уже.

Что надо идти туда. Только как ведьме попасть в кабинет ректора Академии пресветлой инквизиции?

Я вышла в сад и невидяще уставилась на подстриженные кусты.

Как правило, ведьмы шли, куда им надо, под покровом ночи. Если еще и Триединая в полной силе – так и вовсе прекрасно. Но конкретно эта ведьма что ночью, что днем смотрелась темным пятном на светлых стенах замка. Во всех смыслах. И рисковать даже не собой, а воспитанницами не хотела. Неизвестно, что ректор сделает, если застукает. Или охранка какая сработает.

Значит, надо открыто. Не сведения испрашивать, конечно, а зайти открыто. И когда я буду в кабинете – сделать так, чтобы его что-то отвлекло. И пока ректор будет бегать, разбираться – поискать книги и записи. И чем скорее, тем лучше: сейчас-то он в Академии должен быть, да и время вполне рабочее…

В целом, план выглядел достаточно коварным, а значит ведьме подходил. И отвлечь чем я знала. Не зря почти весь экстренный набор трав носила с собой.