Узы крови - Осадчук Алексей - Страница 9

– Это будет не сложно сделать, – кивнул Бертран и с легким укором в голосе добавил: – Особенно после того, как вы подарили Шарлю целых пять талеров.

– Деньги – не главное, – отмахнулся я. – Они всего лишь средство. Тем более, что скоро их будет очень много. Сам же видел.

Старик хотел было еще что-то сказать, но не успел. Из-за поворота нам навстречу выехали трое всадников с синими подвязками на локтях. Тот, что ехал в центре, быстрым взглядом окинул наши фигуры и лошадей. Осмотрел наши локти и криво многообещающе усмехнулся:

– Господа! Я вижу, что вы до сих пор не определились! Соблаговолите нам объяснить, по какой причине его высочество, принц Генрих не достоин вашего выбора!

Я хмыкнул. Господа дворяне хотят драки. И они ее получат.

– Встречный вопрос, господа! – обратился я к троице. – Почему именно принц Генрих? С какой стати я должен выбрать именно его? Чем вам не угодили другие сыновья Его Величества?

Вопрос был провокационным. Но этим троим явно плевать на мои провокации. Они, кажется, даже обрадовались. Такое ощущение, что они ждали чего-то подобного.

Должен заметить, что я был слегка обескуражен столичными нравами. Здесь, в отличие от того же Абвеля, к дуэлям было несколько иное отношение. Никто особо не заморачивался с назначением времени и места поединка. Схватки вспыхивали стихийно и стремительно.

Скажу больше, местные власти почти не реагировали на происходящее. Роль стражников в таких случаях, если, конечно, блюстители правопорядка оказывались на месте поединка, сводилась к тому, чтобы проследить надлежащее исполнение дуэльного кодекса. У меня с де Невером произошло примерно то же самое.

Оказывается, Карл III, и сам являясь знатным рубакой, не только не запрещал дуэли, но и всячески поощрял такое поведение воинственных аристократов. Поговаривают, что он в молодости любил, переодевшись в одежду попроще, инкогнито выбираться в город и встревать во всякие авантюры, в том числе и дуэли.

М-да… Любопытный монарх правит Вестонией… Такими темпами у него в королевстве кончатся все дворяне. Или все горячие головы… Которые, кстати, на войну не особо спешили, предпочитая резать друг друга поближе к королевскому дворцу, видимо, надеясь на то, что их доблесть заметят сильные мира сего.

Похоже, именно такие охотники за славой сейчас повстречались мне на пути. Вернее сказать – охотник. Двое его сопровождающих явно не любители лично махать мечом, а вот посмотреть, как льется чья-то кровь, это пожалуйста. Развлечений мало. Им острых ощущений подавай.

Тот, который ехал в центре, широко улыбнулся, поправил длинные черные локоны на своем плече и спрыгнул с лошади. Его прическа, широкополая шляпа, дорогая одежда и украшения указывали на то, что он тщательно следит за модными веяниями. Вместе с тем он был крепким и поджарым. Движения четкие и быстрые, развитая энергосистема, эфес меча и ножны без украшений – похоже, передо мной профессиональный поединщик.

– Ваше имя? – игнорируя мой вопрос и продолжая улыбаться, спросил он.

– Шевалье Максимилиан Ренар, а это мой слуга, – решил представиться я. – С кем имею честь?

Черноволосый самодовольно выпятил вперед нижнюю челюсть и оглянулся на своих спутников, выглядевших, кстати, заметно богаче, чем он сам. Молодой блондин в синем парчовом расшитым серебром берете ответил ему хитрой ухмылкой, мол, сейчас начнется шоу. А рыжий толстяк в широкополой шляпе с яркими перьями громко хохотнул.

– Мое имя вы, вероятно, уже слышали, – гордо подбоченясь и выставив правую ногу вперед, произнес черноволосый. – Я – виконт Андре де Шатильон. Со мной мои друзья: маркиз Оливье де Онжес и Гаспар Краон.

Когда я выпрыгнул из седла, Бертран уже стоял подле своей лошади, склонившись в почтительном поклоне. Бросив ему поводья, я сделал шаг вперед и учтиво поклонился. А потом уже по-новому взглянул на спутников де Шатильона.

Выходит, вон тот рыжий маркиз, судя по титулу, это сынок одного из маршалов Вестонии, герцога де Онжеса, а блондин – из самой богатой семьи Мэйнленда, банкиров Краонов.

– Прошу вас простить мне мое невежество, виконт, – махнув своей треуголкой и коротко поклонившись, ответил я. – Ваше имя мне, увы, не знакомо. В отличии от имен ваших спутников. Весть о победах на южных рубежах его светлости герцога де Онжеса уже разлетелась по всем уголкам Вестонии. Ну, а о надежности банков семьи Краонов ходят легенды, собственно, именно поэтому я и держу свои скромные сбережения именно там.

Я уже понимал, чем именно закончится разговор с виконтом. Но я старался вести себя как можно более учтивей. Сейчас за мной наблюдали отпрыски влиятельных родов Вестонии. Думаю, это у них такое развлечение. Таскать за собой профессионального бретера и задирать первых встречных дворян. Молодые люди хотят развлечений? Они их получат.

Скрип зубов виконта после моего ответа услышал даже я. Рыжий и блондин сразу подобрались. Шоу начинается.

Не давая опомниться своему оппоненту, я продолжил:

– Виконт! Вы так и не ответили на мой вопрос. Чем вам не угодили принцы Филипп и Луи?

Андре де Шатильон, выпятив нижнюю губу, презрительно произнес:

– Шевалье, судя по вашему внешнему виду, вы либо впервые оказались в столице, либо очень давно здесь не были!

– Вы правы, виконт, – кивнул я. – Последний год своей жизни я был вынужден провести далеко от этих мест.

Виконт и рыжий маркиз пренебрежительно усмехнулись. А вот светловолосый Гаспар Краон их веселости не разделял. Он, слегка нахмурившись, словно вспоминая что-то, внимательно разглядывал мой скромный наряд. Проследив за его взглядом, я заметил, что из-под моего плаща выглядывает краешек «серебряного крылышка». Гаспар Краон задумчиво разглядывал именно его.

Хм… А ведь парень явно в курсе, что за украшение висит у меня на груди.

Тем временем виконт продолжал. Он окинул меня с ног до головы насмешливым взглядом и произнес:

– Может быть, это и к лучшему, шевалье?! Может быть столичная жизнь не для вас? Не зря ведь мудрецы говорят: «Меньше знаешь – крепче спишь».

– В ваших словах есть доля истины, – вернул я ему усмешку. – Но мне нравится другое, не менее мудрое изречение: «Прежде, чем открыть рот, хорошо подумай» или вот еще: «Язык мой – враг мой».

Виконт дернулся, как от пощечины. В его глазах уже не было ни капли веселья. Его правая ладонь легла на рукоять меча.

– Объяснитесь, шевалье! – потребовал он.

– С удовольствием, виконт, – продолжил я, снимая свою треуголку и передавая ее Бертрану. Утомил меня этот придурок. Теряю время. – Дело в том, что я задал вам дважды один и тот же вопрос, но так и не получил на него ответ. Следовательно, я пришел к выводу, что вы кретин и болван, не способный думать и держать свой длинный язык за зубами!

Пока Андре де Шатильон краснел и рычал проклятия, а Оливье де Онжес и Гаспар Краон ошарашенно таращились на меня, как на какое-нибудь чудо света, я спокойно отцепил плащ и обнажил свой клинок. Взмахнув им несколько раз, я произнес:

– Виконт, я с удовольствием возьму на себя труд преподать вам урок хороших манер!

Свиток с очередным списком имен людей, которые по какой-то причине заинтересовали один из отделов Королевской Счетной Палаты, Сусана Марино получила еще в конце осени.

На самом деле, для простых граждан Вестонии Королевская Счетная Палата была вполне себе обычным учреждением, где, как и указано в названии, сотни клерков-счетоводов занимались какими-то только им известными подсчетами. Согласно легенде, что ходила в народе, Счетную Палату основал еще дед нынешнего короля, после того как его советники не смогли предоставить ему точные цифры количества умерших во время чумы в северных провинциях. С тех самых пор эта палата и занималась подсчетами всех и всего.

Была она учреждением тихим и скучным, с множеством разных отделов, которые отвечали за определенные направления. Именно в таком невзрачном и никому особо не интересном месте и был создан небольшой отдел, который занимался подсчетом въезжающих в столицу телег, повозок и других транспортных средств.