Студёная любовь (СИ) - Билык Диана - Страница 51

— Ты знаешь, почему… — девушка побледнела, зыркнула на меня, намекая Дане, что они не одни, но дракон лишь отмахнулся.

— Если бы не знал, жестокая хозяйка, улетел бы от тебя подальше! А так… даю время. Пресытишься моим обществом и сама все сделаешь.

Ли совсем сникла, закусила губу до крови.

— Ненавижу тебя… — узоры на ее лице вдруг вспыхнули, а волосы тревожно задергались.

— Так убей, — прошипел Даня, наклонившись к ней ближе. — Чего тянешь?

Показалось, что набросится на хозяйку, но дракон резко отстранился, подцепил меня за плечо и потащил дальше.

Я чувствовал, что Даня срывается, лепечет непонятные мне ругательства, но с Лимией он говорит не зло, а обреченно. Между ними полыхает что-то недосказанное, что-то такое, что нам с Любавой и внезапной связью и не снилось.

— В таком состоянии лезть к Ульвазу рискованно! — крикнула Лимия вслед.

— Плевать на риски! — мы сказали это с Даней вместе и, переглянувшись, засмеялись. Он истерично, я крякающе. На большее сил не хватало.

Мы добрались до распахнутой двери, где я немного перевел дух. Размял затекшие плечи и руки, переступил с ноги на ногу. Холод не отступил полностью, но я мог хотя бы шевелиться.

— Син, быстро объясню, — пробормотал Даня, когда мы вошли внутрь, и на меня уставились десятки пар глаз. — Магии у девочек только на один заход. Найти Любаву можешь только ты, по истинной связи. Войдет в портал один человек, мощности на большее сейчас нет, все выжаты из-за… неважно, это тебе знать ни к чему. Дальше я не могу помочь — все от тебя зависит.

— Мне нужен меч, — сказал я твердо, смахивая с плеч остатки морозной слабости. Она залегла пока на дно, но стоило замереть, снова приподнимала голову. Как ядовитая змея.

— Я все приготовил. — Даня протянул мне в ладони небольшой плоский камушек на веревочке в форме прямоугольника. — Это руна паралича, раздави и брось в нужную цель. Не промахнись! Ульваза успокоит максимум на минуту. Не советую использовать без надобности, дождись момента. А это часы, — разноглазый вытянул из кармана курточки золотой кругляш размером больше инты и тоже отдал мне. Быстро показал куда нажать, чтобы открыть крышку. — Отцовские. Сохрани их, пожалуйста. Это для контроля времени.

— Спасибо. — Я нацепил шнурок с руной на шею и, спрятав часы в карман брюк, застегнул распахнутую на груди рубашку. Она была влажной, на плече и руках красовались маки — пятна крови. Мои раны и царапины стянулись и присохли, хотя и не зажили до конца, но мне было плевать. Сам виноват, нужно меньше психовать — карнизы бы не падали на голову.

— Слушай внимательно, — сказал Даня. — Через сутки, как резерв девочек пополнится, мы откроем проход снова. Найди невесту и выведи ее к исходной точке. Там не обязательно будет зеркало, Синарьен. Ты уж сообрази, куда выходить. Главное, не опаздывайте. Удерживать портал долго не сможем. Если кто-то запрыгнет вместо вас, будет катастрофа, ты понимаешь?

— Назад мы вдвоем войдем?

— Ли? — Даня умоляюще глянул на хозяйку.

Она коротко кивнула и отвернулась, будто смотреть на мужчину ей неприятно. Даня коротко выругался в сторону на ее реакцию, но снова обратился ко мне. Спокойно и уверенно.

— Поспеши, Синар, — разноглазый хлопнул меня по плечу, почти свалив, а потом протянул вещевой мешок и меч в ножнах. — Времени нет, портал едва держится. Запрыгивай. Там все наденешь и лучше не снимать одежду — Междумирье — нереальный мир, в нем можно потерять себя. Но ты справишься. Главное, к сердцу прислушивайся. А теперь… — он показал крупной ладонью на вереницу отражений, — найди нужное зеркало. Найди Любаву.

Я приблизился к сидящим на полу девушкам. Они переливчато шептали незнакомые мне заклинания. Серебряные полотна зеркал подрагивали, но их было слишком много. Я насчитал девять, пока не остановился напротив следующего. Незримая нить, что связывала нас с невестой, вдруг дрогнула в груди. Слабо, едва заметно, но шевельнулась. Серебро распустилось по поверхности портала ажурными завитками. Я потянулся рукой, шагнул ближе. Нить вновь зазвенела. Дернула больно.

— Синар, — прошептала в спину Лимия, — возвращайтесь вдвоем.

— Или не возвращайся никогда… — добавил я сдержанно, но мои слова утонули в зыбкой зеркальной толще.

Я шагнул неосознанно, словно почувствовал, как нить, связывающая меня с Белянкой, натянулась сильнее, нетерпеливо позвала.

Когда обернулся, зеркало уже закрылось, спрятав в крошечном сияющем кольце замок и собравшихся там людей.

Я чувствовал, что время ускользает, что Любава удаляется, нить трещит от напряжения, словно вот-вот порвется. И болезненный холод выжидает, когда снова сдамся, чтобы напасть и окончательно лишить рассудка.

Я откинул страхи и сомнения, сейчас важнее всего жизнь Белянки. Жизнь Любавы не могла прерваться банально от иссушения — в нашем мире так казнили только самых опасных магов-отступников и кровавых бандитов, а чаще маньяков, что убивали маленьких девочек ради забавы. Я найду невесту, даже если это последнее мое путешествие. Пусть она этого и не оценит. Пусть я не знаю, почему так сильно привязан к ней. Пусть. Она словно росток, что пробился сквозь камни, вцепился корнями, крепко держится за мое сердце и не отпускает. Сердце, которое я добровольно ей отдал.

И не жалею.

По другую сторону зеркала было сумрачно и сыро, но относительно тепло. Даже душно. Воняло гнилыми водорослями и мокрой собачьей шерстью.

Сбросив мешок на пол, я оделся, насколько быстро позволяло дряблое вымученное тело. Подышав на холодные ладони и прикрыв нос от едкого неприятного запаха, всмотрелся в густой полумрак. Разобрать, что меня ждет впереди, не получалось. Все казалось размытым и мутным, будто меня подводит зрение. Я потер глаза, но ничего не поменялось. Ощущение, словно неподалеку кипит чан воды и пар расстилается молочной рекой, обнимая каменные стены и заглушая звуки. Здесь было очень тихо. Мои тяжелые шаги исчезали, толком не появившись.

Пристегнув к поясу ремень, я проверил, что меч крепко держится, перебросил через плечо мешок и прислушался к ощущениям. Зрение и слух сейчас точно не помогут. Поможет только магия, которой у меня ни капли.

И звонкая нить пары молчала. Несколько минут я бродил по коридорам, запоминая, куда поворачиваю. Подсвеченные мелкими маруньями черные стены, отдаленно напоминали лабиринт. Так и было — через какое-то время я уперся в тупик, а чуть позже добрел до разветвления в три коридора. Пришлось искать отправную точку, потому что иначе мы назад не выберемся.

Скинув куртку, я стянул мокрую рубашку и, съежившись от липкого холода, надел курточку на голое тело. После чего оторвал лоскут от окровавленной одежды и осторожно вбил ее острием меча в щель между черными камнями. Бледное пятно мягко окрасилось золотистым сиянием. Мелкие семена магических цветов, будто жаждали появления белого цвета, затрепетали вокруг метки.

Еще один лоскут я вбил в стену в левое ответвление. Решил слушать интуицию, хотя она сегодня была крайне капризной. Золотистые спутники, размером меньше ноготка, тут же засветились вокруг белой ткани, мелко запульсировали.

Даня рассказывал, что не прирученные маруньи в дикой природе довольно опасные, могут парализовать. И если доза будет слишком большой, даже убить.

Не прикасаясь к летающим семенам, я шел дальше, но много часов подряд ничего не мог найти, ни намека на Любаву или хотя бы других людей. Хорошо хоть монстры тоже не попадались. Только духота и гнилой запах.

Казалось, что темнота упокоит меня здесь навечно. Истинная связь с Любавой упрямо молчала, а стигма на плече совсем замерзла. Мне даже почудилось, что я впервые за много дней слышу в груди биение своего сердца. А еще пальцы нагрелись, кровь забурлила в венах, стало неожиданно жарко. Я так отвык от этого, что не сразу понял, что происходит.

Но этого быть не может!

Может, только если Любава при смерти. Только если… Ульваз что-то сделал с ней.

Но тогда я тоже должен умереть. Мы реализованная пара. Почему я нагреваюсь?