Сергиевград, призыв, кровь, хлябь и смыв (СИ) - "Грильяж" - Страница 8

— Блин, то есть, учитель, я ж так полысею, стану неуязвим и приобрету сверхсилу, как в мультике?

— Сверхсилу? Ты огненный, так что нет. Чем сложнее дар, тем выше шанс её получить на последующих стадиях. Но всё же лучше плоть или призыв. Тебя бы к норме развить, да не убить, — последнее взрослый отчего-то добавил очень тихо. — Обычно к нам лет в четырнадцать пятнадцать приходят. Так что ровесников тут не жди. И девчонок тоже. Ха-ха-ха-ха.

— Зато попердеть можно! — вставил своё Фома со звуковым сопровождением.

За две недели я немного привык к ним.

Да уж, на их фоне Скоморохов — верх адекватности и элегантности. Хотя я его не знал во плоти, так что представление может быть неверным. Шуточки-то у него порой проскальзывали из этой оперы, но скорректированные под быт фантомом.

Однако все вокруг меня сейчас аристократы. Причём учитель — граф и глава рода Коневых. Наверно, номинальный.

Илья Бумажников — барон второго поколения побочного рода клана Калиты (их титула не знаю, а уточнять не стал).

Фома Фомич Фомин — младший брат преальмы, то есть из великокняжеского рода Фоминых.

Кроме них только сейчас тут народу больше десяти человек, но простолюдин я здесь один единственный. Так как нормальные люди, наверно, в подобные кружки не стремятся.

Тут воняет потом, железом и мужским духом!

— Мелкий, да не прикрывай нос, а форточку открывай! — крикнул учитель.

И здесь своя атмосфера.

А я её заложник.

Рядом с нашим кружком расположены секция фехтования и кружок чудовищеведения с сопутствующим живым уголком.

А потому я в одиночку тут стараюсь не ходить.

У кого-нибудь сабля выскользнет или монстр вырвется, а тут спрятаться и негде. Почти везде плитка, камень или гладенькие стены без ниш.

Максимум горшок с растениями. Но они, блин, редкие. Так что кроме углов зданий защиты практически нет.

Выходит, что я фамильяр для качков. Так сказать сам пробник качка.

Но никому не скажу шутку, что я некромант-качок!

Вот будет прикол, если я из 33 кило веса достигну габаритов Бумажникова или хотя бы того аспиранта, Муромцева, кажется.

Буду честным, оба это какие-то исполины, но Илья явно крупнее. Хотя по магии непонятно.

Вадим Вадимович гораздо ниже, примерно 155–160 сантиметров, но при этом назвать его низким язык не повернётся. Так как у меня всё же есть инстинкт самосохранения. Да не вижу в этом ничего плохо, сам-то я коротышка ниже нормы для возраста.

Хотя целители и древние монстры (Жарптицева и работники обители, музея и воронежской ТК) заявляют, что из-за недоношенности всё в рамках нормы.

Ладно, я быстро смиряюсь и адаптируюсь. Да и в клубе атлетизма есть свой уединённый и на удивление чистый банный удел. Тут настоящая ненужная мне и пугающая баня, бассейн нормального размера, чтобы я мог там отмокать и душевые.

В первую я заходить не хочу, а вот плавать, оказывается, умею. Пусть в этой жизни не учился, но хватило одного раза быть брошенным в бассейн, чтобы тело выполнило незнакомые движения. До этого я пробовал лишь болтаться на поверхности в московской академии.

Но интересуют меня тут всё же душевые, так как в общаге нужно ждать своей очереди. А это долго, жилое здание скребёт небо своими тридцатью этажами, а расписание занятий у всех примерно одно.

Хотя проблема оказалась в месте, где уже больше половины учащихся выпустилось. Тоже самое сейчас или даже хуже в прошлой общаге, но мне ещё везло, когда я числился там, народу было мало. Но я слышал, проходя мимо той общаги, что там очередь в душевые на два этажа. Мрак.

Спасибо завучу!

*тихое недовольное бурчание*: За часы проведённые за окном в позе летучей мышки и тягание железа хрупким неокрепшим организмом.

Нервировало, что занятия первогодок начнутся позже.

Учебники я получил ещё десять дней назад по блату от главного библиотекаря (некоего В. В. Конева), читать не стал, пролистал и бросил в тумбочку. Успеется.

А вот сегодня, 1 сентября, всех собрали на центральной площади и ради пяти слов и распустили заниматься своими делами:

— Всех с началом учебного года!

И вот ради этого нужно было идти, искать своё место и толкаться с одноклассниками на узком выделенном участке.

Ну, всяко лучше занудных речей, как в московской академии.

Отслушал и свободен. Хотя не совсем ясно ради чего весь пафос? Да, потом без слов отыграли гимны страны, города и школы, а классные руководители забрали детей выдавать учебники.

Но можно же было обойтись и без подобного торжества?

Вот устроили бы демонстрацию волшебства, было бы хорошо. А так? Хотя кому кроме меня вообще интересна магия? Аристократы её по телевизору видели и у репетиторов.

Эх, бесполезная кража времени все эти собрания.

Я принял душ и дождался компании для прохождения мимо опасных кружков.

Когда мы проходили мимо секции фехтования, то послышался звяк, лязг и крик:

— Осторожно, судари!

В двух сантиметрах от моего носа в каменную стену вонзился клинок и вошёл на треть в твёрдый материал.

— Ха-ха, снова с новичками играешься, Михайлов? Вот же неугомонный боярский сын, вечно у них хватка слабая, выскальзывает всё, — рассмеялся Фома. Потом повернулся ко мне, — а чего такой белый, малой?

— Холодно, — пробормотал я, наблюдая за отражением своих глаз в незаточенной, а потому тусклой сабле. Затем отошёл и обошёл это место, присмотрелся, восемь дырок в здании и следы недавнего ремонта. А потом уточнил о реализации своей шутки, ставшей явью. — Часто тут так?

— Да в сентябре постоянно, пока молодёжь не научится держать оружие нормально, — рассмеялся попутный качок.

— Это же опасно.

— Ну, да. Но тут и ходить нельзя, но не охота тратить время на обход здания по разрешённой дороге.

— А где она?

— Да там, где крапива пробилась сквозь плитку и мхом поросло.

— Ааа, ясно, — протянул я.

В этот момент к нам подошёл парень в чёрном костюме. Ещё один качок?

— Михайлов, как новички? Много? — спросил мой сопровождающий.

— Да трое. Два пацана и очередная чокнутая. Как обычно сбежит скоро, — с усмешкой ответил молодой человек лет восемнадцати с появившимися усиками. — Да и пацаны тут по настоянию родственников, тоже долго не протянут и в дуэльный подадутся. Буду ждать кого-то старше, кто по собственному решению записался, а не из-за желания родителей. Это юный атлет? — показал он на меня.

— Да, рекрут Бумажникова. И его новый сосед по комнате. Ты скоро к нам? — уточнил Фомин.

— Пока мелочь есть, то по вечерам буду ходить, Фома, — ответил парень, потом повернулся ко мне, — да уж, восемь лет назад я слёзно умолял пересилить меня от него классную, что сейчас стала завучем. Зато подкачаешься.

И он сочувственно похлопал меня по плечу.

— Не парьтесь, переживу, — ответил я и гораздо тише добавил, — надеюсь.

На этом мы двинулись дальше.

Ужин и отбой.

На следующее утро я проснулся, пробежался в своём темпе, пока великан меня обгонял, вокруг здания общежития и позавтракал тем, что мне выбрал Бумажников. Отварная курица, гречка и вода с лимоном.

Первую неделю я привыкал к этой пище, но не первая диета на моей памяти, не буду придираться. Я ж не рыжий и безумный, чтобы охотиться за сладким.

Ну, в обед зато будет что-то бобовое с мясом, а на ночь трава, фрукты и овощи с кисломолочкой.

С этими мыслями я двинулся второй раз в первый класс.

Занятие первого года проходило в здании для начального обучения.

В корпусе было не так уж много кабинетов, но я задолбался искать «1-Ё».

Нет, на карте он был обозначен, но без маршрута к нему.

А после парадного входа я постоянно упирался в сплошную стену.

В итоге после попытки пройти дальше на каждом этаже, я подошёл к первому попавшемуся взрослому и спросил:

— Здравствуйте. А как пройти к кабинету 24, где будет обучаться «1-Ё»?

— Ну, пацан, это на втором этаже, тебе надо вернуться на третий, там за дверью будет знак лестницы, спустишься по ней и окажешься в восточном крыле, там его нужно пересечь и по подземному переходу окажешься в юго-восточном. Как ты на седьмой-то попал? Карта есть? Тебе классный руководитель ничего не объяснил вчера? — спросил меня молодой мужчина в серой мантии.