Гегемон Греции! (ЛП) - "Chen Rui" - Страница 374

С другой стороны, Куногелата рассматривала более долгосрочные вопросы: «Однако это будет большой проблемой, как справиться с Бруттийцами после того, как они будут побеждены!».

Корнелий задумался на мгновение и неуверенно сказал: «Мы должны управлять Бруттийцами так же, как и Луканцами!».

Куногелата на мгновение задумался, а затем сказал: «Бруттийцы отличаются от луканцев».

На этом он замолчал и снова покачал головой: «Как далеко зайдет война? Какое соглашение будет подписано? Пока еще слишком рано рассуждать об этом, так как невозможно предсказать результат. Однако, если им удастся завоевать регион Бруттий, то с этого момента Турий будет в полной безопасности!».

***

На Сицилийском острове Мотия война все еще продолжается, день за днем, в том же духе. Все жители Мотии — солдаты, и, несмотря на большие потери, они все еще не сдавались. Атака Сиракузов продвигалась все дальше и дальше, но им так и не удалось занять весь город, несмотря на значительные потери.

Время шло, Дионисий становился все более беспокойным, что даже заставило его казнить двух стражников по ничтожным причинам.

Наконец, он понял, что силовая атака на Мотию не годится. Приняв предложение бывшего лидера наемников Марсиаса, он решил организовать отряд смерти, чтобы ночью пробраться в район, обороняемый Мотийцами.

К счастью, его авантюра удалась. После короткой, но ожесточенной битвы они окончательно сломили сопротивление мотианцев.

Однако греческие воины вовсе не стремились захватить и разграбить свою добычу. Потеряв слишком много своих товарищей в предыдущей битве, они хотели только одного — отомстить. А поскольку зверства карфагенского полководца Ганибала* десятилетней давности были еще свежи в их памяти, они решили быть такими же жестокими и безжалостными, какими были карфагеняне по отношению к греческим городам, и так началась резня. (Этот Ганнибал — не тот Ганнибал, который был в римскую эпоху. В разные периоды существования Карфагена было много карфагенских генералов по имени Ганнибал, а этот Ганнибал более известен как глава Магонидов).

После дня непрерывной резни, которую Дионисий в конце концов прекратил, но не потому, что был милосерден, а потому, что считал, что мертвые не могут стать пленниками, поэтому победившие солдаты обратили свое удовольствие от резни на грабеж, разграбив карфагенский город и продав всех пленников в рабство.

Дионисий оставил часть людей охранять этот пустой город, наполненный трупами, а другую часть — продолжать атаковать Сегесту, ведя остальную часть своей армии обратно в Сиракузы. На данный момент у карфагенян осталось несколько прибрежных городов в северо-западном углу Сицилии, таких как Эрикс, Салус и Палермо. Он не то чтобы не хотел полностью уничтожить оставшихся на Сицилии Карфагенян, но пайки, которые он заготовил для своей армии, почти закончились, а поскольку был уже октябрь, приближалась зима. Поэтому он решил вернуться в город на зиму и вернуться следующей весной, чтобы решить проблему Сегесты.

Падение Мотии стало большой честью для Дионисия и великой победой для греческих городов-государств, чего никогда не было в истории Сицилии. Для карфагенян, однако, это был величайший удар. С потерей Мотии, Карфагенские города на африканском континенте напрямую столкнутся с греческими войсками на Сицилии, что серьезно угрожает их безопасности.

***

Глава 311

В карфагенском сенате радикальная фракция во главе с Магонидами, которых народ горячо поддерживал, энергично критиковала консервативные фракции во главе с Ганно. Наконец, их предложение напасть на Сиракузы и восстановить оборонительный барьер для Карфагена на севере было принято.

Таким образом, карфагенский сенат вновь назначил Гимилько, главу Магонидов и одного из шофтимов Карфагена (подобно Архонту), верховным главнокомандующим. Затем он начал отзывать армию, отправленную на исследование Пиренейского полуострова, верховным главнокомандующим которой был брат Гимилько, Маго, а также начал готовить провиант для армии.

***

Несколько дней назад в Грументуме произошел грандиозный инцидент. Два небольших племени на севере Грументума вступили в конфликт из-за территориальных споров и даже устроили вооруженную драку. Багул, претор города, отправился лично выступить посредником, но внезапно оказался застигнут врасплох и был осажден воинами племени. К счастью, благодаря своей личной охране, ему удалось бежать в город Грументум. А вскоре после этого распространилась весть о том, что Багул тяжело ранен и находится в смертельной опасности. В то же время городские ворота были закрыты, город находился под усиленной охраной, но ни один солдат не был послан атаковать два племени, открыто поднявших флаг восстания.

Некоторое время племена под юрисдикцией Грументума, живущие за пределами города, находились в напряжении, так как слухи распространялись повсюду.

Вскоре новости дошли до Пиксуса и Потенции.

«Сынок, этот старый лис, Памот, наконец-то начал действовать! Мы не можем больше ждать и должны немедленно послать войска, чтобы атаковать Грументум!». — Сказал Цинциннаг взволнованно и тревожно.

«Отец, разве ты не говорил, что мы должны посылать войска только после того, как Потенция отправит войска?». — Озадаченно спросил Геннат, увидев, что Цинциннаг взволнован.

«Сейчас ситуация изменилась! Даже если Потенция еще не отправила свои войска, они уже действуют. Разве ты не слышал, что «претор Грументума попал в засаду и был тяжело ранен»? Должно быть, это дело рук Памота и других, которые тайно подстрекали племена Грументума к приближению к Потенции! Обычно Теонийцы должны были послать свои войска, чтобы отомстить этим племенам, но Теонийцы этого не сделали и вместо этого заперли городские ворота. Что это значит?».

Цинциннаг взволнованно сказал: «Это говорит о том, что у Теонийцев просто нет свободных войск, чтобы подавить эти мятежные племена, так как все их солдаты были отправлены для нападения на Бруттий. Почему Бруттийский посланник, который прибыл сюда вчера, больше не нервничал, как в прошлый раз, когда он пришел умолять нас присоединиться к нему? Он уже ясно дал понять, что «несмотря на то, что Теонийцы отправили почти двадцать тысяч воинов для нападения на Бруттийские горы с севера, они все равно не смогли атаковать город Верги и вместо этого понесли большие потери. И даже десять тысяч солдат, отправленных на завоевание Клампетии с юга, также не смогли продвинуться дальше гор». Теонийцы были втянуты в битву с Бруттийцами, поэтому единственное, чего они хотели, это удержать город Грументум. Сейчас эти племена в Грументуме в панике, как телята, потерявшие мать. Поэтому мы должны опередить Потенцию и немедленно отправить наши войска на территорию Грументума, эти племена обязательно покорятся одно за другим, а наша сила будет быстро расти. К тому времени, когда Памот прибудет, будет уже слишком поздно, и Грументум будет в наших руках!». — Думая об этом, Цинциннаг не мог удержаться от смеха.

«Отец, я немедленно соберу воинов!». — Геннат был так взволнован словами отца, что немедленно выбежал из гостиной, сзади послышался полный ненависти голос Цинциннага: «Хитрые Теонийцы, посмевшие отобрать у меня Грументум, наконец-то настал день мести, которого я так долго ждал! О бог Асину, я, Цинциннаг, принесу тебе в жертву кровь греков в надежде получить твое благословение!».

***

«Брат, что ты все еще колеблешься?!». — тревожно вскричал Палет: «Пиксусы первыми нанесли удар! Должно быть, это хитрый Цинциннаг покорил племена Грументума и задумал нанести большие потери Теонии и Багулу! Пиксусы, должно быть, уже отправили свою армию! Если мы до сейчас не отправим свои войска, Грументум падет перед Пиксусом!».

По сравнению с нетерпеливым Палетом, Памот — великий вождь Потенции, которому было более пятидесяти лет, услышав эти слова, он даже не шевельнул бровями, медленно сказав: «Я все равно скажу то же самое — ждите».