Выбери любимый жанр

"Инквизитор". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Конофальский Борис - Страница 18


Изменить размер шрифта:

18

— Великие мастера, — произнес кузнец.

После этого солдат и Еган поехали к себе в малую Рютте.

— Господин, — начал Еган.

— Ну?

— Я тут подумал насчет рубахи…

— Какой еще рубахи? — не понял Волков.

— Ну, вот этой, — Еган хлопнул себя по груди, — кожаной.

— Ну и что надумал?

— Вот вы сказали, что отрабатывать мне ее три месяца, а вы тут у нас три месяца сидеть не собираетесь.

— Ну и? Вернешь рубаху?

— Нет. Не верну, я с вами поеду. Слуга вам нужен. Добра у вас много разного, а слуги нет, конюха нет, а вы ведь даже сейчас одеться не можете.

— Чтобы меня на первом кордоне схватили за укрывательство беглых крепостных?

— Так я ж не крепостной, я вольный! Мой отец с отцом барона договор заключал. Его земля — наши руки.

— А бабу свою, детей с собой возьмешь? А корову свою?

— А что, надо корову взять?

Волков не ответил, просто посмотрел на него.

— Корову не надо? Так оставлю ее детям.

— А детей?

— А детей брату.

— И жену брату?

— Не-е-е, жену не брату, хворая она у меня. У нее давно пальцы крючит. Она давно в монастырь хочет уйти. Да дети у нас, хозяйство.

— То есть ты все уже обдумал?

— Ага. Детей брату, он их любит, своих то у него всего двое, одна девочка и еще один дурачок. Он моих часто к себе берет, пряники им покупает, мед. А бабу в монастырь. И корову брату, и огород. А на детей я ему еще и с жалования деньгу давать буду. Всем хорошо будет. И вам хорошо. Вы без меня и огня сейчас не разведете.

— Болван! Я солдат, а не благородный. Большую часть жизни я прожил в палатке. Спал на земле, и даже на снегу, и в грязи. Половину своей жизни я провел в осадах. Либо ломал стены, либо сидел за стенами. Как ты думаешь, какое главное оружие солдата?

— Не знаю… Стрелы, наверное, или копье.

— Топор, мотыга и лопата. Мечом машешь редко, а лопатой каждый день. Я земли выкопал больше, чем ты. Я с утра приказы писал, днем копал, а вечером, когда другие солдаты отдыхали, я лейтенанту коней чистил, упряжь ремонтировал и за его доспехом следил, где к кузнецу ходил, где и сам делал. Понимаешь?

— Понимаю, — грустно вздохнул Еган.

— У меня никогда не было слуг. Даже когда я попал в гвардию. Там у многих были слуги, они могли себе это позволить, но я все делал сам. Сам мыл свою лошадь, даже стирал, если не было прачек, да и денег у меня не было на слуг.

— А сейчас то у вас вон, сколько вещей, лошадей, седел, талеров на сто.

— Может, и на сто, только часть из них нужно отдать.

— Кому? Барону?

— Нет, при чем тут барон. По обычаю военных корпораций десятина — деньга мертвых.

— Мертвых?

— Да, это доля принадлежит родственникам погибших. Так и называется — десятина мертвых.

— Десятина… Прям как попам. И что ж, всегда по-честному отдавали?

— Как правило… Корпорации, роты, набираются в одной местности, там все друг друга знают, а зачастую еще и родственники. Ротмистры за этим следили, чтобы родственники всегда свое получали. Чтобы офицеры вели себя честно.

— А что, бывают нечестные?

— Бывало. Иногда не все отдают, а бывало и вообще ничего.

Еган помолчал и спросил:

— Значит, не возьмете меня в работу?

— Некуда мне тебя брать. У меня ни кола, ни двора.

— Так двор тут можно купить, — оживился Еган, — тут много пустых дворов, за дарма можно взять.

— Угомонись ты, — сказал Волков, — подумаю я.

За разговором они подъехали к харчевне.

У харчевни, с удивлением, солдат заметил, как местный мужик из конюшни выводят одного из двух оставшихся у него коня. Подъехав к мужику, Волков схватил его за волосы, запрокинул ему голову и зашипел прямо в лицо:

— Куда ты, смерд, повел моего коня?

— Староста… — мужик вылупил от страха глаза, махнул рукой. — Староста…

Волков бросил мужика, спрыгнул с коня и кинулся к старосте, которого сразу не заметил. Тот только успел злобно тявкнуть:

— Мне?..

Кулак солдата заткнул его, сбил с ног. Староста упал на спину возле лужи, схватившись за лицо рукам, заныл противно и фальшиво, Волков не остановился, пнул старосту сапогом в ребра, затем еще раз, и еще. Люди вокруг стояли и смотрели ужасом.

— Вор! — орал солдат пиная старосту. — Крыса!

Староста пополз по грязи, пытаясь заползти под телегу, и визжал:

— Сказали мне, сказали коня взять.

— Кто? — орал Волков. — Кто сказал?

— Люди барона!

— Воровать тебе сказали?

Староста кряхтел, скулил, молчал. Солдат пнул его еще раз в морду:

— Кто тебе сказал? Что сказали? Где они?

— Там! — староста махнул рукой в сторону харчевни. — Там они!

Волков пошел туда, Еган кинулся следом. Трактирщик, стоящий на пороге, кинулся в сторону, чтобы не попасть под горячую руку, но Волков схватил его за рукав:

— Где они? — сухо спросил он.

Трактирщик сказать не смог, только указал пальцем на лестницу, что вела в его комнату. Солдат взлетел по лестнице, забыл про боль в ноге, толкнул дверь и увидел троих.

Это были люди барона, а именно: огромный сержант Удо Мюллер и два откормленных молодых детины. Они были в шлемах, в замызганных стеганках. У них в руках были копья, на поясах висели фальшионы. Морды наглые смотрели с издевкой. Один из них сидел на его кровати, разглядывал дорогую сбрую. Сержант стоял посреди комнат с кольчугой в руках, а третий присел у груды вещей, копался там.

— Сержант Удо, — сказал солдат, забирая из рук сержанта кольчугу, — а что ты делаешь в моей комнате, когда меня нет? Никак воруешь?

Тот, что сидел на кровати, встал, отбросил сбрую, взял в руки копье. Он был почти с сержанта ростом. Откормленный, румяный, морда наглая. Усмехаясь, сказал:

— Мы свое берем.

— Уходите, — сказал Волков, — иначе завтра расскажу барону.

— А, может, нам барон разрешил? — сказал сержант Удо.

— Вот я завтра у него и спрошу.

— А, может, и не спросишь, — загадочно произнес мордатый стражник.

— Так значит, грабите постояльцев на земле барона, — солдат улыбнулся.

— Никого мы не грабим, — ответил стражник, — за своим пришли.

— За каким своим? Что-то я тебя тут не видел, в харчевне, когда тут ламбрийцы живые были.

— Тут были мои люди, — сказал сержант.

— А, так вы за деньгами мертвых пришли? — догадайся Волков.

— Да, за деньгой мертвых, я их офицер и должен отследить, что бы родственники погибших получили свою долю добычи.

— Я им занесу, — произнес солдат.

— Мы сами им принесем, — сказал мордатый стражник, — и сами посчитаем, сколько с тебя взять.

«А что им будет, если они меня сейчас убьют? — подумал Волков. — Кто их будет судить? Барон будет? Не будет. Никто не будет. Убьют и все. Для них эти вещи — огромное богатство».

Солдат четко понял, что по-хорошему эта встреча уже не закончится. Но он попытался еще раз:

— Завтра я принесу ваши деньги, здесь добра талеров на сто. Семьям ваших людей причитается десятина.

— Никому ты ничего не принесешь, — сказал мордатый стражник уже без ухмылки, — мы все заберем и все сами посчитаем.

Волков, как бы невзначай, взялся за эфес, но ни как обычно, а как бы наоборот: большим пальцем от гарды, а не к ней.

— А ну не тронь железо! — зарычал мордатый.

Тот, что копался в куче добра, тоже встал на ноги. Он тоже бы рослый и тоже был крупный.

— А ну-ка стойте, — вдруг заорал Еган, хватая от стены ламбрийское копье.

Лучше бы он этого не делал. Держал он его, как крестьянин грабли.

— Стойте, — продолжал орать Еган, — сейчас к барону побегу. Доложу, что вы разбойничаете.

Сержант и стражники повернулись к нему, глядели на него, смеялись, один из них спросил:

— А не зарезать ли нам тебя, смерд?

Стражник, скорее всего, шутил, но Волков не стал выяснять, шутит он или нет. Зашипел меч, вылетая из ножен, и по ходу руки со всей силы солдат ударил в нос мордатого, снизу вверх, через зубы. Удар запрокинул стражнику голову. Он выронил копье, схватился за лицо руками, заорал.

18
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело