Институтка. Уроки страсти (СИ) - Пожидаева Алиса - Страница 27

- Кстати, о специфике… Баррингтон мертв, так что можем предъявить и обвинение в убийстве!

- И каннабис… - прошептала Амадин, потирая виски.

- Что?! - при упоминании о траве, лишающей воли и погружающей в сон, оба мужчины переглянулись.

- Они… одурманили… табак…

- Вскрыть каждую половицу!

- Будет исполнено! - Лайонель широко ухмыльнулся.

- Вы… вы за это ответите! - прошипела Шуаз.

- Несомненно!

Невзирая на слабые протесты инквизитор подхватил Амадин на руки и направился к выходу. Лайонель догнал его на крыльце.

- Рей, погоди. Я понимаю, ты уезжаешь?

- Ты чрезвычайно догадлив! Полагаю, дальше вы справитесь и без меня.

- разумеется. Только скажи, кому именно мы предъявляем обвинения?

- Всем.Соучастие, сговор, бездействие… Да хоть темные ритуалы.

Лайонель тоскливо вздохнул, предвкушая бессонную ночь:

- Допрашивать сейчас?

Герцог мотнул головой:

- Завтра. Сейчас просто распихай по камерам. Благо, их предостаточно.

- Как пожелаешь! Учти, скандал будет неимоверный, и перед королем будешь отчитываться сам!

- Когда было по-другому? Главное никого не выпускать до моего распоряжения. Даже если они принесут грамоту с подписями пресветлых жрецов.

Не выпуская девушку из рук, инквизитор направился к карете, подъехавшей почти сразу. вокруг суетились люди: инквизиторы, жандармы, за оцеплением стояли зеваки, бурно обсуждая, что наконец-то стражи порядка занялись делом.

- Ваша светлость, подождите! - окликнул его дю Барри.

- Да?

- Что нам делать с этим? - он махнул рукой. амадин проследила взглядом и заметила неуклюжую фигуру друга.

- Это же Пьер! - девушка взглянула на герцога. - Он… он не виноват, он со мной…

Она сникла под острым, как бритва взглядом инквизитора.

- Его тоже в камеру! - приказал герцог и мстительно добавил. - Одиночку. Пусть посидит и наконец-то подумает!

Заскочив в карету, он захлопнул дверцу. Кучер одобрительно крякнул и тронул коней, унося хозяина прочь от шума и суеты.

Всю дорогу Амадин молчала, забившись в самый темный угол кареты. Она видела, как хмурится ее спутник, как сжимает кулаки, и ей становилось страшно. Девушка не знала, что было лучше: остаться в салоне Шуаз или же сидеть рядом с карающим мечом королевства, ожидая возмездия за свою выходку. В том, что возмездие последует, девушка не сомневалась. Слишком уж мрачным выглядел инквизитор.

Когда неровный свет мелькающих за окном фонарей попадал на лицо герцога, Амадин видела, как играют желваки на его лице, и ей становилось страшно. Она была полностью во власти этого человека, магический договор лишал возможности сбежать и исчезнуть.

Амадин судорожно вздохнула. Воображение, подстегиваемое остатками дурмана, который все никак не мог до конца выветриться из головы, рисовало самые неприглядные картины. Тело то и дело сотрясала дрожь. Стараясь унять ее, девушка обхватила себя руками, но это не помогало.

Карета остановилась, заставив девушку еще раз вздрогнуть.

Герцог выпрыгнул первым и протянул руку, помогая Амадин выйти.

Его пальцы казались обжигающе-горячими. Или это она так заледенела?

До дома - она вяло изумилась, что начала называть особняк на рю де Флери домом - нужно было пройти несколько шагов. Ноги подгибались, и она не была уверена, что сможет преодолеть этот путь. Инквизитор бросил на нее ледяной взгляд. Амадин выпрямила спину и сделала шаг, пошатнулась и сразу же снова оказалась в крепких мужских объятиях.

Не говоря ни слова, герцог подхватил ее и стремительно направился к крыльцу.

- Я могу сама, - запоздало смутилась девушка.

Еле слышное хмыканье было ей ответом.

Если дорога до кареты в герцогских объятиях показалась ей шуткой сознания, то за время пути дурман окончательно отпустил ее и она ощущала теперь и твердость рук, и жилистые плечи, за которые она невольно обхватила своего покровителя, прижалась к груди, и пронизывающий осенний холод отступил.

- Откройте дверь, - приказал герцог.

Амадин послушно коснулась пальцами двери, руны вспыхнули, позволяя хозяину особняка войти, не спуская девушку с рук.

Услышав шум, встревоженная Герда выскочила в холл.

- Мадемуазель,наконец-то, где… - служанка осеклась, испуганно смотря на хозяина дома.

- Еще раз посмеешь впутать госпожу в подобное - сгною за решеткой, - процедил инквизитор сквозь зубы. - Пока - свободна.

Горничной не требовалось повторять, и она, вжав голову в плечи, спешно ретировалась в свою комнатку.

- Это несправедливо, она не знала, что я… - Амадин попыталась заступиться за Герду, но была остановлена очередным мрачным взглядом.

- Еще слово, и я за себя не ручаюсь, - предупредил герцог, поднимаясь по лестнице.

Это было последней каплей.

- И что же вы сделаете? - Амадин гордо, насколько это было возможно в ее положении, выпрямилась. - Сгноите меня в тюрьме? Вышвырнете прочь?

Рейнард вошел в свою спальню, ногой закрыл дверь.

- Просто выпорю, - спокойно подтвердил он, ставя девушку на ноги. С секунду они смотрели друг на друга, а потом его прорвало:

- Маленькая дурочка! - он хорошенько тряхнул девушку за плечи. - Похоже, ты единственная в городе не знала, что охранник у Шуаз запоминает всех, кого хоть единожды видел! На что ты рассчитывала, суясь в это осиное гнездо? Неужели так сложно было засунуть свою гордость подальше и рассказать все мне?!

От несправедливых обвинений Амадин даже задохнулось. несколько мгновений она стояла и ловила ртом воздух.

- Мою гордость? - воскликнула она, когда спазм прошел. - Письма вам не доходят, вестники сгорают! А мне вы вчера и рта не дали раскрыть! Потащили в ресторацию, зачем-то пригласили Полетт…

- Она же ваша подруга, - Рейнард озадаченно нахмурился, понимая, что разговор уходит куда-то не туда.

- Нет, скорее знакомая, - Амадин покачала головой.- Мы учились вместе, и только…

- Но тем не менее наша первая встреча произошла именно в доме л’Эрме, - Рейнард слышал, как звенят стекла в рамах, это означало, что девушка на грани истерики, и в таком состоянии не станет лгать. - Помните, в саду вы свалились мне на голову?

Амадин кивнула.

- Да… В тот день магистр Сайлус… он ждал меня в одной из комнат у Шуаз…

В памяти снова вспыл тот вечер и ту стыдливую брезгливость, которую Амадин испытывала к самой себе, поднимаясь по ступеням. Девушка снова обхватила себя за плечи и, видя что инквизитор не сводит с нее взгляда, продолжила:

- Я… когда я поняла, что не смогу с ним… я убежала… и долго бродила по улицам. Полетт увидела меня и позвала в гости. предложила остаться на ночь…

- Зачем?

- Не хотела, чтобы муж приходил к ней. Сидя в спальне, я подслушала ваш разговор и решила, что… если уж… вы хотя бы симпатичный…

Она опустила голову, чувствуя себя преступницей, ожидающей приговора. Давно растрепавшиеся волосы упали волной, закрывая ее лицо. Герцог молчал, и она рискнула снова взглянуть на него.

- Рейнард, поверьте, я… я действительно хотела вам рассказать про аукцион, но вы так быстро ушли, и я не знала, к кому еще обратиться…

- Поэтому решили действовать самостоятельно? - он почувствовал, как его снова охватывает злость, но не на девушку, а на самого себя, на обстоятельства, заставляющие таких вот девочек продавать себя ради куска хлеба или лучшей доли…

- Мне казалось, что если один раз удалось, то получится и второй. Признаю, я была неправа… и я…я готова понести любое наказание, которое вы сочтете необходимым.

Все-таки в ней была порода. То, как девушка гордо выпрямилась, с вызовом смотря на Рейнарда, свидетельствовало об этом. Порода и еще гордость. почти никто из женщин, с которыми Рей был знаком, а знал он их немало, никто из их не стал бы так стоять, выслушивая его обвинения и с таким достоинством признавать свои ошибки. Они смущались бы, заламывали руки либо пытались обольстить герцога, стараясь смягчить его гнев, и клятвенно бы уверяли, что подобное больше не повторится. Да никто из них и не стал бы рисковать собой, чтобы спасти незнакомую девушку. Все переложили бы на его плечи.