Маг и Отшельник (СИ) - Малинина Маргарита - Страница 8

Просыпалась я тяжело, за два-три этапа, как всегда бывает после долгой насыщенной трансляции. Я в принципе не самый общительный человек, и необходимость разговаривать, да еще и трактовать карты, забирает у меня много энергии. А некоторые ведьмы, кстати, считают, что Таро – энергетический вампир и берут такую вот плату за оказанные услуги. Что ж, пускай. Они ведь меня кормят. Подумаешь, посплю на пару часов дольше…

Так вот, я проснулась, потянулась к телефону, увидела время и легла снова спать, не заметив значок нового сообщения – я по утрам тугодум и до ужаса невнимательна. Выдернув себя из утренней дремы и в очередной раз поняв, что вставать нужно сразу, а не «когда-нибудь» потом, ибо с каждым разом в голове все больше тумана, а в теле все меньше бодрости, я снова потянулась к мобильному. Времени уже было заполдень, а значит, я проспала после первого просыпания около часа. Я отложила телефон с намерением вот прямо сейчас встать, только пусть глаза еще чуть-чуть отдохнут… И в конечном итоге поднялась уже в половине второго. У всех так происходят утренние просыпания или я какой-то особый подвид гомо сапиенс? А впрочем, у большинства людей по утрам какая-то официальная работа, где их ждут к конкретному времени, а значит, им тройные засыпания и просыпания – непозволительная роскошь и блажь.

Итак, умывшись и позавтракав, я наконец-то добралась до сообщения. Мозг еще недостаточно проснулся, чтобы четко осознать посыл. Однако мурашки уже побежали стройным муравьиным рядом по спине.

«Я знаю, что ты сделала. Я расскажу».

– Ну и рассказывай, – ответила я нарочито бодрым голосом, зевнув, и бросила телефон на кухне. Сегодня я собиралась смотреть новый сезон любимого сериала, так что мобильный мне не понадобится. И стримить, пожалуй, не буду. Надо отдохнуть от общения.

Через два часа, проголодавшись, я заказала пиццу. Молодой курьер, вручая большую коробку, из которой вырывались аппетитные запахи, кивнул куда-то вбок, где должна быть стена метров три длиной, и только потом дверь соседей.

– Вандалы малолетние. Вызовите участкового, у нас в доме тоже бегали, когда домофон не работал, так он быстро их нашел и за уши оттаскал.

Господи, я, видимо, до сих пор не проснулась… А люди ведь столько подвигов успевают совершить к четырем часам дня, как минимум, отработать почти целый день, выдержать совещание и выполнить пятьсот тысяч различных заданий от неугомонных начальников…

– Вы о чем? – решила я уточнить, тряся усиленно головой и понимая, что это упражнение никуда меня не приведет.

– Да вот же! – доставщик опять куда-то вбок показал, на сей раз рукой, и, пожелав мне приятного аппетита, отчалил.

Я же решила выйти на лестничную площадку.

Между мной и соседями во всю стену на светло-голубом фоне было выведено черным баллончиком: «Я расскажу!»

В этот момент я перестала быть оптимистом…

* * *

Одеяло я заметила не сразу. Сперва ощущение невесомости сменилось неприятной болью в ногах и почти сразу – в ладонях в результате падения вперед на руки, только потом я заметила, что лежу на чем-то мягком.

Алекс весело расхохотался. Его забавлял мой страх.

– Видишь, глупышка! Я все просчитал!

Ага, все просчитал, но не потрудился меня предупредить об этом. Ему хотелось, чтобы я успела сильно испугаться!

– Невозможно все просчитать, – стала я спорить от злости и попыталась выдернуть руку – и в полете, и сейчас после приземления он так и держал меня, словно боясь, что сбегу. Только куда? Почему-то я была уверена: выдерни я руку, когда мы находились в пространстве между двумя крышами, я бы разбилась насмерть.

Неужели я верю в то, что он умеет левитировать?

– Перестань дергаться. Что с тобой?

– Пусти!

Он все-таки отпустил. Я поднялась и подбежала к самому краю. Эта крыша была чуть ниже той, с которой мы прыгнули. И тем не менее! Расстояние огромное. Я не верю, что смогла бы сама…

– Решила самоубиться? – хмыкнул он, глядя на меня исподлобья, все еще лежа на темном одеяле. Наверняка специально подбирал такой цвет – чтобы не заметно было с другой крыши.

– Нет, проверяю кое-что…

– Что именно? – Я молчала. – Вернись ко мне. – Он похлопал по месту рядом.

– Да что с тобой?! – не выдержала я. – Почему ты так ведешь себя? Словно все в порядке! Словно ничего не произошло!

– Это ты почему так ведешь себя? Словно что-то не в порядке! Словно произошло что-то ужасное!

– Ты что, дразнишь меня?

Я демонстративно обошла одеяло, на котором он лежал, и стала исследовать крышу. Он быстро меня догнал – и снова взял за руку. Я опять же вырвалась.

– Да что с тобой! Ты же не ушиблась!

– Немного ушиблась. Но дело не в этом. Ты не мог этого знать наперед. Мы могли разбиться!

Он долго смотрел в мое лицо странным пристальным взглядом, будто пытаясь решить, доверить мне какую-то тайну или нет.

– Нет, не могли, – наконец сказал. – Так что перестань паниковать.

– Я не паникую! Но мне не нравится, что ты делаешь такие вещи без спроса!

– Без спроса – потому что это сюрприз. Когда сюрприз, об этом как бы не предупреждают заранее, если ты понимаешь, как сюрпризы работают… Но ладно, если тебе не понравился мой сюрприз, можем вернуться назад, – и он показал на соседнюю крышу, с которой мы прыгнули.

Мысль о том, чтобы снова полететь над городом, вызвала во мне неконтролируемый приступ тошноты.

– Нет! – наконец ответила я в резкой форме, справившись с позывами. – У меня акрофобия, ты что, еще не понял? Я боюсь высоты!

– Я знаю, что такое акрофобия, могла не пояснять, – грубо сказал Алекс, как будто я его задела подозрением в его невежестве. – Но другого выхода из этого здания все равно нет.

– Как это? – Я беспомощно огляделась. Яркие звезды, полная луна, фонари и неоновые огни города в совокупности давали отличный обзор. – Вон же выход!

Я направилась к центру крыши. Небольшое строение в три стены с люком – это ведь выход, правильно? Он должен привести меня на лестничную клетку верхнего этажа. Если он не заперт, конечно…

Люк был открыт. Слава богу!

– А, так ты хочешь поиграть? – прозвучало зловещее с крыши, которую я с радостью оставляла позади, ступив на шаткую железную лестницу. – Ну хорошо, давай поиграем. – А дальше… Дальше начался отсчет. – Десять…

– Ты с ума сошел? Что ты делаешь? – крикнула я, находясь на верхних ступеньках, но Алекс лишь продолжал считать в обратном порядке.

– Восемь… Семь…

И что-то подсказывало мне, что это не просто какая-то детская игра. За этим отсчетом кроилось что-то ужасное.

– Я не собираюсь играть с тобой в прятки, идиот! – разозлилась я, однако ярость моя довольно быстро преобразовалась в страх.

– Шесть…

«Бежать! Бежать от него!» – взрывом пронеслась в моей голове пугающая мысль. Интуиция или инстинкт самосохранения подсказывали мне, что, если он меня поймает, случится что-то плохое. Он явно неадекватен, за пару месяцев учебы такое можно и не раскусить. А вдруг он вообще на учете стоит в каком-нибудь психоневрологическом диспансере?

Я резко бросилась вперед к свободе – вниз по ступенькам, но лестница оказалась слишком неудобной для таких рывков, я споткнулась, и лишь перила удержали меня от падения, а ногу пронзила острая боль. Растяжение? Главное, чтобы не что-то похуже…

– Три… – доносился с крыши обратный отсчет. Он не шутит…

Я посмотрела вниз. На лестнице была темень, и сапожки с высокой шпилькой даже не посверкивали сотнями стразиков, как делали на улице или при искусственном освещении. Боже, как я их любила! Какими красивыми они мне казались. Но сейчас они мой враг. Я просто споткнусь еще раз, не успею схватиться за перила и сломаю себе шею, приземлившись на твердый цементный пол… Одним стремительным движением я расстегнула молнию на правом сапоге, сняла его. Пытаясь держать его в руках, я стала расстегивать второй сапог, но первый выпал и поскакал по ступенькам вниз, создавая много лишнего шума. Ясно. Я надеялась носить их в руках, но искать его в темноте на полу уже не буду – дорога каждая секунда. Я просто скинула левый сапог и продолжила спуск по лестнице в тот момент, когда сверху донеслось: