«Желтая смерть» (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 35

Ренненкампф пожал плечами — ожидаемое майское наступление кайзеровских войск явно провалилось. Задумано неплохо — нанести два сильных удара вдоль левого берега Вислы, чтобы сама река прикрывала открытый фланг. Один с севера, от Торна или Торуни, другой юго-западнее, на захваченный корпусом Келлера в самом начале войны Краков. Да и действовали немцы ожидаемо — подвезли крупнокалиберную артиллерию и стали проламывать фронт на полосе шириной в тридцать километров. Вот только сейчас на дворе стоял совсем другой 1915 год, и бросать в самоубийственные контратаки, расходуя драгоценный состав кадровой армии Ренненкампф не собирался, применив приемы из совсем другой войны.

Поступили намного проще — подвели тяжелую полевую артиллерию и начали подбивать горловину прорыва, стараясь превратить ее в «бутылочное горлышко». И впервые привлекли к делу новую «напасть», которую германцы совсем не ожидали увидеть.

По позициям крупнокалиберной артиллерии отбомбилась Эскадра Воздушных Кораблей, где уже насчитывалось три с половиной десятка четырех моторных бомбардировщиков «Илья Муромец». Вот это и было «ноу-хау», до которого все враждующие стороны еще не додумались. А перспективы авиации были оценены еще семь лет тому назад, когда хрупкие аэропланы еще еле держались в воздухе. Ведь самое уязвимое место в российском самолетостроении в годы 1-й мировой войны представляли авиамоторы — собственный выпуск на Русско-Балтийском вагонном заводе являлся мизерным, буквально несколько штук в месяц. А потому в двенадцатом году стали строить нормальный завод, закупив станки у Северо-Американских Соединенных Штатов — старались технологии брать у самой передовой на это время промышленной державы мира. Именно производственное оборудование было главным — авиастроение за океаном находилось еще на «пещерном» уровне. Зато к началу войны стали выпускать вполне надежные авиадвигатели РБВЗ в 90 и 140 л. с., причем производство от нескольких штук в месяц, к декабрю четырнадцатого года стало представлять недельный выпуск, сейчас ежедневный — два завода просто втянулись в работу, как и сами специалисты. И можно было еще наращивать как выпуск, так и мощность самих двигателей, которые конструктивно уже отработаны в производстве, лишившись большей части неизбежных «детских болезней».

Одновременно создали управление ВВС с фронтовыми структурами, с прямым подчинением им авиационных эскадрилий — дробить авиацию по корпусам, как делали все противоборствующие стороны, не стали с самого начала, образовав отдельный вид вооруженных сил. Во главе встал великий князь Александр Михайлович, крайне деятельный и энергичный, к тому же умный, что немаловажно.

За зиму наладили выпуск ПВ, синхронизированного «максима» для установки на истребители, и ДС — аналога ДТ, турель сразу начали использовать на бомбардировщиках и разведчиках. Финансы сэкономили на «колбасе» — от использования аэростатов и дирижаблей отказались заблаговременно, не «переболев» этой «болезнью». Да и собственное ПВО появилось — на грузовики «Руссо-Балт» стали устанавливать трехдюймовые пушки Лендера, как и было в прошлой истории, только в большем количестве. Появились и счетверенные пулеметы «максима», но ими не увлекались — на фронте каждый пулемет был на счету, хотя производство уже сейчас достигло максимального уровня декабря 1916 года — тысяча двести штук в месяц. Столько же уже выпускалось и «дягтерей», генерал Федоров наладил их производство на Ковровском заводе, причем гарантировал, к концу лета будут производить уже по две тысячи штук в месяц. И это только на казенных заводах, «частникам» заказы на производство нового оружия не давали, зато озадачили ремонтом, с которым арсеналы не справлялись…

— Польское население сильно недовольно, Павел Карлович, что война разрушает их жилища и приносит в жизнь бездну лишений, — в голосе царя сочувствия не прозвучало, впрочем, как и злорадства. А вот Ренненкампфа этот вопрос совершенно не беспокоил, наоборот — он видел, что сами поляки, которые с началом войны возлагали надежды на немцев, которые освободят их от «русских оккупантов», начинают яростно ненавидеть тевтонов. Обычные поляки, далекие от политических игрищ панства, что держали руку Вены, и кормились с ее ладони. Особенно такие «революционеры» как Пилсудский, что пытался сейчас создавать «польские легионы» для войны с русской армией. Тем лучше — самая действенная дискредитация выйдет!

— Это проблемы польского населения, государь. Им всем было предложено уходить за Вислу, оказывалась помощь — и кто после этого виноват⁈ Они ждут немцев — и те придут, но в разоренный войной край — мы будем драться за каждый город, за всякое местечко. В худшем случае оставим только западную часть «польского балкона», но германская армия умоется тут кровью. Жалеть поляков я не стану — панство, единственное среди всех славянских народов, решило, что будет держаться немецкой стороны, Берлина или Вены. И это хорошо — чем больше поляжет «оголтелых», тем для будущего России лучше. Меньше проблем будет!

Ренненкамп сдержался, чтобы не выругаться в присутствии императора. За время, проведенное в Варшаве, он сделал немало выводов. Именно поляки охотно сдавались немцам и австрийцам в плен, не желая воевать за ненавистную им Россию, и сохранить собственные жизни. Вот только жестоко просчитались — теперь их насильно отправляли на войну с императорской армией, и первые бои привели к жестоким потерям среди «панства». К тому чехи и словаки, перешедшие на сторону Антанты, их яростно возненавидели — в плен друг друга не брали, борьба пошла на взаимное уничтожение, ведь от клейма предателей «славянства» вовек «пшекам» не отмыться…

Для первых двух лет войны «Илья Муромец» Сикорского являлся тяжелым бомбардировщиком, что мог вывалить на противника двадцать пять пудов бомб — четыре центнера. До подобного самолета союзники дошли только в конце войны, осознав ценность многомоторных аэропланов. Да и оборонительное вооружение с полудюжины пулеметов делало «Илюшу» опасным противником для вражеских истребителей, а отнюдь не жертвой.

Глава 38

— Всего какой-то десяток новых казенных заводов, построенных заблаговременно! Они если не решили проблемы, то сильно их сгладили, а суммы потраченные на их строительство плевые, в сравнение с теми, что сейчас выбросили бы на закупку всего необходимого…

Ренненкампф еще раз посмотрел на сухие строчки отчетности, в какой раз мысленно поблагодарив как великого князя Николая, так и его тезку императора. Эта парочка сыграла на опережение — прекрасно зная, что война неизбежно начнется, они сыграли на опережение. Ухнули приличные суммы, опустошив государственную казну, на строительство заводов, закрыв все те бреши, которые бы сейчас начали играть свою зловещую роль. Взять те же патроны — в прошлую войну их не хватало еще потому, что заново снаряжение отстрелянных гильз не производилось. Сейчас их собирали во всех полках, упаковывали в пустые ящики и отправляли в арсеналы. А там из готовых элементов уже снаряжали по-новому гильзы, а негодные отправляли на переплавку. Все потому, что в каждом батальоне по штату ввели отдельный взвод с офицером, которые этим делом и занимались, как и многим другим — солдаты именовали их «трофейщиками».

И такой подход был практически во всем — максимальная отдача при использовании любых ресурсов, включая людские!

Цифры, которые он вбил себе в память, говорили сами за себя — в прошлой истории царская Россия до конца 1916 года произвела чуть больше двух миллионов винтовок, столько же изготовили в Австро-Венгрии, на полмиллиона больше в Германии. В Англии и Франции произвели чуть больше полутора миллионов — и при этом только в России возник первым «винтовочный голод», тогда как другие участники о том не писали «передовицы» в своих газетах, а наводили порядок в войсках и на заводах.

А может все дело в том, что не было должного ухода за оружием, что призывали солдат и не давали им должного воинского обучения, раздувая армию запасными бородачами и новобранцами, которые не приносили реальной пользы, как показало «великое отступление»⁈