Завет (СИ) - "Се Эн" - Страница 29

— В этот раз сработало, — ответил пикси. — Ты бы рожу этого идиота видел.

— Придумай что-нибудь новое, а то эту схему скоро раскусят. Иначе придётся перевести тебя в Стоки, регулировать движение грузовых гондол в канализации.

— Нашёл чем напугать.

— Это ты ещё сами Стоки не видел.

Бео достал пейджер и начал читать очередное сообщение, потеряв всякий интерес к происходящему.

— Ты вообще здесь? — на всякий случай уточнил Виктор.

— Да. Можешь продолжать.

— Лучше возьми с собой Сицеро и Девятку, — предложила Альма.

— Зачем?

— Для представительности. Пара амбалов выглядит серьёзно.

— Мой выбор лучше, — отрезал Виктор. — Из Каина сделали настоящую машину для уничтожения врагов церкви, не ведающую ни пощады, ни логики. А Кальфу мне просто нравится.

Виктор осторожно взял её за руку, поклонился и поцеловал тонкие пальцы.

— У ваших ног, мадемуазель.

Кальфу слегка покраснела.

— А те двое одним своим видом всех девок распугают. Ты только посмотри на них — они даже паприкаш[2] со сметаной едят, как цислейтанские коммуняки завещали. И как их только земля носит?

— А ты всё надеешься кого-нибудь склеить?

Виктор мечтательно закатил глаза.

— Разве что какую-нибудь горячую сочную старлетку…

— Или толстого бородатого мужика с вот такенным шлангом.

Альма развела руки, будто показывая размер пойманной рыбы. Виктор смерил её презрительным взглядом.

— Да, в общем, и ты сойдёшь. Но только если крепко припрёт, а других вариантов не останется.

— Расслабься, Вик, тебя даже последняя курва братом назовёт и по головке погладит.

Виктор мечтательно закатил глаза.

— Хоть так.

— По другой головке, ты не путай.

— Ладно, отставить шутки. Ты новую форму получила?

— Да, сейчас покажу.

— Даже не верится, — сказал Девятка. — У нас обновки добывали так — ждёшь, пока кого-нибудь шлёпнут, и несёшься к меду. И пока труповозка пакует клиентов, ты по-быстрому тыришь оставшееся барахло. А за пару сотен форинтов санитары могли чего поинтереснее подогнать. Они и сами не брезговали перепродажей.

— Узнаю доблестную транслейтанскую армию, — заявил Виктор. — Воюет тем, что награбить смогла. Если пограбить не дали, то затачивает пехотные лопатки и идёт в бой с ними. Отребье дранозадое, чисто банда коммунистов.

Орк хмуро покосился на него.

— Ну да, до снабжения натовских наёмников мы в то время не дотягивали, — признал он. — Нечасто доводилось погонять в новенькой форме.

— Армия и сейчас выглядит удручающе, чего уж там.

— Ты вот что скажи — это вы тогда из Балатона[3] подлодку спёрли? — спросил Девятка. — А то мы так и не поняли, куда она делась.

— Это не мы, — ответил Виктор. — Её цыгане угнали, наверное.

— Из озера?

— Из озера.

— Хм…

— И что тебя удивляет?

— Разве что сам факт присутствия подводной лодки в озере.

— Цыгане всё что угодно могут угнать. И откуда угодно.

Вернувшаяся Альма бросила на стол запечатанный пакет. Виктор разорвал его и достал чёрную форменную куртку.

— Шикарно, — сказал он. — Даже шеврон «Сабатины» пришить додумались.

Виктор передал куртку Скарту.

— Наряжайтесь. На эту операцию пойдём под новым знаменем. Пусть знают, с кем связались.

— Эх, — протянул Девятка. — А я так привык к шевронам «Дельты».

— Так перешей, — предложил Виктор. — На правом плече как раз место есть. Знаки различий других подразделений допускаются.

— Тогда стоит перешить всем, — сказала Альма.

— Точно. Сохраним славное наследие разведвзвода второй роты, величайшего взвода в рамках одной отдельно взятой казармы и прилегающего к ней туалета.

* * *

После переодевания Альма построила взвод и начала тщательно инспектировать.

— А поаккуратнее пришить не мог? — спросила она у Скарта.

— У него руки под хрен заточены, — любезно пояснил Девятка, чем тут же привлёк к себе пристальное внимание.

— Что за херню ты нацепил? — заорала Альма, осмотрев орка.

— Нашивки, значки…

Вся форма Девятки была увешана символикой нилашистов[4] и йоббиков[5].

— Да ты настоящее воплощение сегедской идеи[6], — хмыкнул Виктор.

— Я не потерплю в подразделении ультраправую символику.

Сицеро вытащил нож.

— Смирно! — рявкнул он.

Девятка тут же замер — сработали накрепко вбитые армейские рефлексы. Ловко орудуя ножом, Сицеро принялся спарывать не прошедшие проверку знаки отличия и принадлежности.

— Так-то лучше, — сказал он, закончив. — Не забудь выбросить это фуфло. А лучше сожги.

— Ты ещё и за нациков на прошлых выборах голосовал, да? — поинтересовалась Альма. — И всё время поддерживал это отребье пожертвованиями из своих скудных доходов?

— Нет, конечно.

— А в восемьдесят девятом что было? Забыл уже, что ли? Так я напомню.

— Да не было ничего такого!

— Кому ты рассказываешь? Раз в жизни выиграл в лотерею и проголосовал за каких-то клоунов, которые у сороки из-под хвоста вывалились…

— Надо было голосовать за партию Двухвостой Кошки[7], — сказал Виктор.

— Так она ненастоящая и придумана каким-то шутником, — возразил Скарт.

— Партия что надо, у неё даже место в парламенте есть.

— Оно же пустое.

— …И слоган достойный: «Счастливая жизнь, снижение налогов, бесплатное пиво. Но не всем, так что спешите стать не всеми!». Самое то, уже пять лет за неё голосую.

— Впервые слышу о такой, — сказала Альма.

— А! Так ты много упустила. Партию назвали в честь той самой двухвостой кошки, которая обоссала предвыборную трибуну, избирательный участок и одного из политиков. И потом ещё несколько лет гадила по углам в Парламенте. Да и сейчас случаются казусы.

История неуловимой двухвостой кошки циркулировала в Офенпеште уже не первый год, обрастая всё новыми и новыми подробностями. Кошке постоянно приписывали различные мистические особенности и сверхспособности, вплоть до самых невероятных. Временами она становилась то неофициальным символом страны, то маскотом[8] протестных партий, то просто персонификацией ненависти. В настоящее время даже упоминание двухвостой кошки было под запретом, но полиция не особо следила за этим, и на каждом рынке всё ещё можно было приобрести сувениры с её изображением. При этом за все годы не удалось сделать ни одного снимка, который признали бы достоверным.

— Это же легенда.

— Отличная легенда, жизненная и отображающая весь бардак последних лет, — не отступал Виктор. — И прекрасно иллюстрирует политическую составляющую Транслейтании.

Каин заметил на бронежилете Сицеро гвардейский значок — обрамлённый серебряными крыльями ромб.

— На что уставился? — спросил Сицеро, повернувшись к нему.

— Значок у тебя интересный. Где взял?

— С трупа засувенирил.

— Да ну?

— Ага, — Сицеро похлопал по прикладу автомата. — Ты бы не лез со своими расспросами. А то я начинаю расстраиваться.

— Да как скажешь.

[1] Нелиберальная демократия — политическая система, имеющая некоторые формальные признаки демократии, например выборы, но исключающая реальные механизмы и институты народовластия, такие как свобода слова, свобода собраний, независимый суд, разделение законодательной и исполнительной ветвей власти и др.

[2] Паприкаш (венг. paprikás) — блюдо венгерской кухни. Кусочки мяса тушатся в сметане (сливках) с паприкой и луком.

[3] Балатон (венг. Balaton) — озеро на западе Венгрии, крупнейшее в Центральной Европе.

[4] Нилашисты (также салашисты, от венг. Nyilaskeresztes párt — Партия скрещенных стрел) — национал-социалистическая партия в Венгрии, основанная Ференцем Салаши в 1937 году. Неоднократно запрещалась венгерским правительством и вновь легализовывалась.

[5] Йоббик (венг. Jobbik — букв. «правый, лучший, правильный»; полное название венг. Jobbik Magyarországért Mozgalom, буквально Движение «За лучшую Венгрию») — правая националистическая политическая партия Венгрии.