Пепельная маска мести (СИ) - Тулинова Лена - Страница 9

Эд посмотрел ему в глаза. Там светилось искреннее и благожелательное любопытство.

– Я не женщина, мак, – сказал Эдвертон. – Но предположим, я хочу затеряться… Лучше всего устроить так, чтобы все считали меня мёртвым. Ещё надо поменять внешность. Ну, а потом подумать, чем можно зарабатывать, чтобы не сдохнуть с голоду и не привлекать лишнее внимание. Если устроился на схожую с твоей работу, лучше делать вид, что неопытен.

Нейтан кивал на каждое слово.

– Мы ведь сейчас о Джанне Мелик говорим, да? – уточнил Эдвин.

– Конечно-конечно, – заверил его Нейт.

– Судя по прижизненному фото, внешность она не меняла.

– Сложно скрыть коричневую кожу и чёрные волосы – их не так-то просто перекрасить, правда же? – спросил Нейтан. – Но стрижка очень меняет лицо.

Эд взъерошил собственные вихры – тёмные, коротко и не слишком ровно остриженные.

– Итак, если предположить, что девушка пыталась скрыться, то попытка вышла неудачной. Четыре года слишком долгий срок, чтобы нельзя было отыскать такую красавицу, тем более занимающуюся таким, гм, женским делом. Даже случайный посетитель Войдена мог на неё наткнуться. Кстати, я бы проверил на всякий случай местный бордель – может быть, Джанна оттуда.

– Хорошая мысль. Развивай дальше.

– Нечего особо развивать. Зарабатывая проституцией, девушка могла привлечь внимание соплеменников и те убили её на религиозной почве. И последняя версия… То, как лежало тело, – Эдвин вытащил из папки фотографии с камеры спасённого им репортёра, – и магические знаки вокруг могут указывать на то, что это ритуал. Тогда надо уточнить, какие в городе есть секты и какие фанатики могли так поиздеваться над несчастной. Было ведь групповое совокупление…

– Но оно могло и не быть связанным с убийством, – заметил Нейт. – А почему версия последняя? Ты говорил что-то про отвлечение внимания. Причём эта версия пришла тебе в голову первой, ещё на пляже. Теперь же ты от неё вдруг отказываешься. Почему не уверен?

– Потому что это мои страхи и мании, – пожал плечами Эдвин. – Это будет скорее мешать, чем помогать в расследовании.

– Но овеществлённые знаки, раскиданные вокруг тела, лучше всего вписываются именно в последнюю версию, – неожиданно поддержал его Нейтан. – Если б это был ритуал или религиозное преследование, скорее всего, знаки были бы иные.

– Знаки оставил боевой маг. И на уничтожение отнюдь не тела. Они были для тех, кто придёт расследовать. Причём рассчитаны не на магов, на обычных людей, – стал размышлять вслух Эдвин.

– Так что давай подытожим и начнём прорабатывать версии от более вероятной к менее вероятной, – сказал Нейтан. – Отвлечение внимания… от чего, интересно?

– Это несложно будет определить, если узнать городские новости. Знаете что, мак? Давайте я поищу новости, а вы запросите список сект и прочих местных сообществ, падких на ритуалы. Потом я поговорю с капом Туангом, потому что он бохравийской веры, хотя и не из Абавии родом, а вы отправитесь в бордель.

– А сам ты туда не хочешь? Можем посетить это место вдвоем, – предложил Нейт. – Там, кстати, есть очень красивые девочки.

Эдвин почувствовал, что мучительно краснеет – лицо стало горячим, глаза слегка заслезились. Но он постарался оставаться бесстрастным.

– Не вижу смысла ходить туда вдвоём. Разве что вас надо подстраховать в таком интимном деле, мак.

– Дьер Эдвертон!

Эдвин сделал очень честное и невинное лицо и спросил:

– Мак Хэрриган?

– Бросьте шутить, Эдвертон!

– Это сложнее, чем бросить курить, но я постараюсь, – ответил Эд. – Разрешите приступить к расследованию?

И, даже не дослушав мрачное бурчание, означавшее, что дьер Эдвертон волен идти ко всем морским лосям, вышел из кабинета.

Ему всё ещё было очень жарко.

Боб Магот стоял на людном и солнечном перекрёстке. На могучем металлическом плече автоматона краснела повязка с символом городского патруля: белой мордой собаки с одним поднятым ухом. Второе было полуопущено, что придавало даже такому схематическому рисунку, напечатанному на ткани, добродушный вид. Впрочем, та сторона морды, где ухо было сторожко приподнято, выглядела более сердито. Эдвин полагал, что рисунок был призван показать гражданам, что патрульный может быть и добрым другом, и сердитым стражем порядка.

Что думал Боб Магот, оставалось неизвестным. Он просто стоял и следил за тем, что происходит на перекрёстке.

– Работаем, дьер Магот? – спросил Эдвин.

Автоматон повернулся, чуть скрипя шарнирами, и навёл на товарища окуляры.

– Привет, – сказал он сипло.

Речевой аппарат автоматона состоит из пары звуковых катушек с заранее подобранными словами. Давление воздуха заставляет катушки крутиться и воспроизводить звуки. Обычно с речью автоматона управляется маг-техник, сидящий на достаточно далеком расстоянии, поэтому порой автоматоны отвечают на вопросы не сразу. Это если ещё у них есть такая функция – отвечать, потому что не во всех встроен речевой аппарат. Так что Эдвину ещё повезло с его металлическим другом.

Да и техник ему не требовался: Магот был самоуправляемым. Кап Тьенг этим утром с суеверным ужасом рассказывал новичкам, что автоматон разумен. Эдвин, проходя мимо, поспешил сказать, что это чепуха. Успокоил сослуживцев, что не стоит ждать, пока машины захватят мир. Если это и произойдёт, то не в эту эпоху. Про себя он подумал, что если бы не магия северян, то автоматон не вызывал бы вопросов. Магот был уникален – и об этой уникальности доподлинно знал только Эдвертон.

– Жаль, что тебе не нашли лучшего применения, – сказал Эдвин, похлопывая Боба по железной спине, нагретой солнцем, – чем следить за порядком на улице.

– Я с утра снял с дерева котёнка, вытащил ребёнка из канализационного люка и поймал двух нарушителей, – похвалился автоматон. – Когда ещё у меня будет такая простая работа?

Эдвин слегка улыбнулся.

– Мне нравится твой настрой, – сказал он. – Значит, в округе всё спокойно?

– Да, – ответил автоматон. – Спокойный город.

– Мастер Хэрриган рассказывал о нём совсем другое, – сказал Эдвин. – Да и роу Квейн говорил, что здесь не бывает спокойно. Тебе просто выдалась пара таких часов.

– А! Ещё в доме бога Абавии шумят, – сказал Боб.

Ему недоставало некоторых слов на катушках.

– В Бохравийском храме? – уточнил Эдвин. – Где это?

– Недалеко. За углом направо, – Магот показал направление, и Эдвин кивнул.

– Что за шум?

– Не знаю. Мне сказали идти мимо – я пошёл. Только что вот ушёл – не люблю женских истерик.

Могло показаться, что Боб невесело усмехнулся.

Тут чей-то мобиль с ревом и гулом промчался по улице – правыми колёсами по пешеходной части, громыхая и отчаянно сигнализируя прохожим – и автоматон сказал:

– Пора!

После чего запыхтел, присел и выпустил из ног два колеса. На которых и выдвинулся в погоню за нарушителем – только его и видели!

Эдвин улыбнулся ему вслед. Да, с таким поведением Боб Магот и правда мог показаться кому-то почти очеловеченным! Надо будет ему напомнить, чтобы с посторонними вёл себя более по-автоматонски. Хоть это и не так-то просто, особенно если учесть, что меньше года назад его душа вольготно обитала в самом обычном человеческом теле.

Улыбка быстро покинула лицо молодого дьера. Он вспомнил, что у него важное задание и что ему сейчас дали замечательную наводку. Надо было проверить, что там за шум в храме!

Бохравия – страна бога, которой нет нигде на Планете. В Бохравию можно лишь верить. И попадут в неё лишь самые неистово верующие, вот почему таких фанатиков, как приверженцы бохравийской веры, ещё поискать. Пуще всех других частей тела они моют лицо и руки, яростнее всего защищают не семьи, а свои храмы и безликих божков, сидящих на венчиках вырезанных из камня или дерева цветов. Бохравийцы-мужчины не прячут лиц, их глаза не любят смотреть вниз, потому что там грязно, и часто устремлены в чистую высь неба. Женщинам же, напротив, смотреть в небеса не позволено, поэтому они носят на голове широкие темные покрывала. В религии Абавии и других юго-восточных стран женщинам отводится не самое завидное место: у ног владык. Даже после смерти они будут лишь ступеньками, по которым праведники поднимутся к вратам Бохравии.