Пепельная маска мести (СИ) - Тулинова Лена - Страница 29

На самом деле у него был полон трюм всяческих вопросов к Эдвертону. И заодно уж к Уолтеру, но тот, видно, пока ответил бы на них ещё с меньшей вероятностью.

– Кэс Уолтер знает тебя в лицо, – сказал Нейт.

Эдвин кривовато усмехнулся.

– Это лишь маска, – сказал он, касаясь щеки. – К тому же – что с того? Вас он тоже прекрасно знает… А Эдвин Эдвертон был ранен и отправился восстанавливаться в южный городок, где тепло и плещется море. У Эдвина Эдвертона даже нет особых доказательств, что взрыв подстроил Уолтер. К тому же Кэссиан очень самоуверен и считает себя умнее если не всех, то многих. Разве что не умнее вас, мак, поэтому я прошу трижды подумать, прежде чем искать его в Льюдейле.

– Допивай свой кофе и побежали, – сказал Нейтан хмуро. – Я ничего обещать не могу. Сам понимаешь: доверять напарнику, который так много скрывает, очень трудно. Я только попробую найти в себе кнопку самосохранения и не лезть в самое пекло.

Про себя он подумал, что Кэса действительно лучше не трогать, пока он в столице: там слишком уж много на него завязано. Здесь, в Войдене, где преступник сидит на преступнике, а у каждой домохозяйки в кармане пистолет и на стене дробовик – Кэс волей-неволей будет играть по иным правилам.

Накрыть его здесь – недурная идея, тут Эдвин был прав.

Тут мысли его прервали самым невежливым образом: стуком в дверь и каким-то очень уж подозрительно жизнерадостным смехом.

– Рава и Магот пришли, – невозмутимо поведал Эд, как будто Нейт и сам этого не понял.

В просторном и светлом кабинете Дина гулял свежий ветерок, сплетал солнечные лучи в светлые косы, трепал край полосатого покрывала Равы.

Она сидела за длинным столом по левую руку от Квейна, дальше расположился Эдвин, а уж потом Нейт. Магот стоял за его спиной, слегка поскрипывая деталями. Автоматон был плохо приспособлен, чтобы сидеть на стуле.

По правую руку от Квейна, прямой, как линейка школьного учителя математики, сидел кап Туанг, а рядом с ним, лениво покачиваясь на стуле – тек Ричер.

– Сегодня несколько новостей и объявлений, – сказал роу Квейн, прокашлявшись. – Начнём с неприятных. Кап Туанг, поднимитесь-ка.

Туанг поозирался по сторонам, но встал со стула. Нейту это всё больше напоминало собрание в классной комнате – разве что они, ученики, не сидели каждый за своим маленьким столиком, а занимали места за большим.

– Я узнал, что вы не только злоупотребляли своими должностными обязанностями в абавийском квартале, но и пытались под шумок выпустить вчера вечером двоих задержанных. Объясните, почему?

Смуглое узкоглазое лицо Туанга оставалось каменно-спокойным, но он покрутил кистями, будто хотел драться, и лишь потом застыл на месте. Рава, напротив, так и заколыхалась. Покрывало – фиолетовые, рыжие, бледно-жёлтые и зелёные полосы – неумолимо поехало с головы на плечи. Это, как понимал Нейтан, служило своеобразным признаком того, как с Равы сползают все её абавийские условности. Их и так было мало, но когда женщина приходила в волнение – под действием эмоций слетали все остатки.

– Я… думал, что дело закончено, – сказал Туанг после заминки. – Слышал, что проданных задержанными девушек уже нашли…

– Это ваше дело, кап Туанг, или чьё-либо ещё?

– Я участвовал в его раскрытии, – приосанился Туанг. – Помогал, чем мог.

Нейтан приподнял брови, но Дину сейчас было не до мимики друга. Он не отрывал взгляда от каменной физиономии капа.

– Это ваше дело? – повторил Квейн.

– Это дело мака Хэрригана и его напарника Эдвертона, – хмуро ответил Туанг.

– Они сказали вам, что оно закрыто и что их подозреваемые свободны?

– Нет, роу Квейн.

– Вас ожидает внутреннее расследование. Сдайте оружие.

– Нет, роу Квейн.

Все молча наблюдали, как Туанг сдаётся и становится поодаль, всем своим видом демонстрируя, что не собирается бежать из-под стражи и как-либо препятствовать внутреннему расследованию. Но веры ему было – чуть. Нейт бы прибил мерзавца, вот точно прибил бы.

– Дьер Магот, – обратился Дин к автоматону, – приглядите за Туангом.

Туанг покосился на вставшего рядом с ним бота и тихо зашипел сквозь зубы. Конечно, он терпеть не мог автоматонов… А также, как уже успел заметить Нейт, абавийцев, женщин и новичков. Тяжело, наверно, жить на свете, когда всех терпеть не можешь, остаётся только удивляться, как ещё терпишь себя самого.

– Ещё одна новость – я с утра, пока вы еще кофеек дома попивали, успел кое-что узнать про нашего дорогого динада Такхира. Подтвердились наши подозрения, что святоша у абавийцев такой же фальшивый, как его изумруды на кольцах.

– А они фальшивые? – удивился Магот.

– Ну, он пытался всучить их мне как плату за выход, но увы – отсюда и за более дорогую цену не выйдешь. Стекляшки, как есть, – Дин вздохнул, словно сожалея о фальшивости изумрудов, но Нейт понимал товарища: тому просто хотелось куда-нибудь сплюнуть, но не в кабинете же… и не при даме! – Так вот, он воевал. Причём нанялся и присягнул хотлингу Озейи. Каков красавец?

– Стыдно за таких соплеменников, ай, – с досадой прошипела Рава и, сорвав с плеч покрывало, принялась вязать узлы из бахромы: нервничала.

– Постыдилась бы, одна в присутствии мужчин, а накидку сняла, – сказал Туанг вполголоса.

– Не тебе меня стыдить, ты даже не настоящий верующий, и в Бохравию тебе не попасть, – огрызнулась Рава.

– Оставьте женщину в покое, кап, – буркнул Дин Квейн. – Не смейте обижать мейстрес Хамал, она показала себя храбрецом. В общем, сейчас Озейя, как известно, распалась на пять рейтляй… тьфу…

– Рейтлерств, – сказал Эдвин. – Зачем нам сейчас история враждебной страны?

– Затем, что во всех пяти по отдельности ищут этого Такхира за разные преступления, совершённые уже после войны. А он, стало быть, обзавёлся завидным загаром и поддельным акцентом, накрасил бровки-реснички – и вот уже он динад Такхир, красавчик-священник, торгующий девками из-под полы своего одеяния.

– Гнусность какая, – сказал Нейтан. – И что дальше?

– А то, что он и наш участок обработал, судя по деяниям Туанга и патрульных, которых он туда назначал, – сообщил Квейн. – Ты проверь, проверь, чем он там вам платил, кап, вдруг тоже всё фальшивое! В общем, тут всё тоже плохо: репутация наша пострадала. Одна надежда – абавийцы внемлют голосу разума и поймут, что мы им зла по-прежнему не желаем… И что эвройцы не все одинаковые.

– Ай, непросто будет, – пообещала Рава. – Но у нас тоже разные люди, и если старейшина старого священника уговорит вернуться, они его послушают. Их двоих, считай, слушать готова вся община – такие это люди!

– Хорошие? – с надеждой спросил Дин.

– Нет… Просто – люди. Не какие-нибудь там… рыба-шакал или красная акула. Люди! – энергично сказала Рава.

Квейн посмотрел на неё с необычайной нежностью. Нейтан как-то даже и не припоминал за этим старым холостяком и воякой подобных взглядов. Хотя, признаться, где ему было наблюдать за Дином в таких условиях, в которых вообще можно бросать нежные взоры на кого-либо? Очень хорошо, что на самого Нейтана он так никогда не смотрел… «Я б такого не пережил!» – подумал несостоявшийся пенсионер.

– Ладно… Люди так люди. Ещё одно: девочка в больнице в порядке, жива, хотя и не особенно здорова, мей Нола просила передать, что после полудня с нею можно будет поговорить. Эдвертон, слышал?

– Слышал, роу Квейн, – отчеканил дьер. – Хочу напомнить, что с этого дня по вашему распоряжению заступаю на патрулирование в районе Пыльного порта.

– Какого порта? А… Порта, – растерялся роу Квейн.

Нейта едва не разобрал смех. В хорошую историю попал Дин: или отменять наказание, справедливое, кстати, или искать другой выход.

– Отложим Пыльный порт на пару дней, пока не вернётся твой напарник, – сказал Квейн, – который, кстати, может не делать такое лицо, я вижу, что ты ржёшь аки морской лось. Перестань.