Ведьма, пришедшая с холода (сборник) - Коллектив авторов - Страница 14

— Это не имеет отношения к политике, — проговорила Таня тихо.

— Тогда зачем за мной следит цэрэушник?

— Он следит не за тобой. — «Надеюсь». — Я только пыталась показать, что в этом мире есть вещи, которые ты не умеешь замечать.

— Дай-ка угадаю: ты меня научишь, — произнесла Андула нараспев с издевкой. — В каком-нибудь трудовом лагере? Для моей же безопасности? Так же, как СтБ забрала мою сестру?

— Это все ни при чем. У Льда нет трудовых лагерей. — Таня понимала, что потеряла контроль над ситуацией. Андула раскраснелась, ее глаза горели. Падающий снег все путал: они говорили будто сквозь помехи. — Послушай. Если не хочешь идти со мной сейчас, есть способы связаться с нами, когда передумаешь. Мы не приблизимся к тебе снова, пока ты нас не вызовешь.

Андула покачала головой. Таня дотронулась до ее плеча и заглянула прямо в глаза. Андула была напугана. Таня это видела, даже чувствовала. Ей стоило бы прислушаться к словам дедушки. Нужно было подождать.

— Мы следим за тобой, это да, — признала она. — Но только чтобы обезопасить тебя от Пламени. Если передумаешь, зажги свечу на своем окне.

— Я думала, ты со Льдом, — огрызнулась Андула. — Не с Пламенем.

Таня вздохнула.

— Это не заклинание. В этом нет магии. — Она отпустила плечо Андулы и отступила на шаг. — Надеюсь, ты передумаешь, Андула Злата.

Андула следила за ней сквозь падающий снег со страхом в глазах.

— Зажженная свеча, — повторила Таня. — Все, что тебе требуется, чтобы позвать нас на помощь.

Андула не шевельнулась, и на мгновение в Тане забрезжила надежда, что девушка смягчится. Но потом она отвернулась и пошла прочь со двора, оставив Таню одну на холоде и под снегопадом.

***

— Ты ее видел? — спросил Гейб. Рядом стайка студентов разразилась смехом.

— Кого?

— Блондинку, которая стояла перед той картиной. — Гейб кивнул в нужном направлении. Джош уставился на него. — Невысокая, в синем свитере. Волосы зачесаны назад. Не видел?

— Под это описание подходит половина женщин в зале. — Джош сложил руки на груди. — Скажи, что ты нашел?

Гейб раздраженно фыркнул.

— Сам не знаю. Она говорила с Андулой Златой. В том углу. — Он понизил голос. — Ее зовут Татьяна Морозова, она из КГБ.

Джош широко распахнул глаза.

— И она говорила с Андулой? С той девушкой на лекции?

Гейб кивнул.

— Думаешь, Морозова ее обхаживает?

Гейб огляделся: группки студентов — болтают как ни в чем не бывало, смеются, машут друг другу через зал. Беззаботны, как сама молодость: возможно, кроме экзаменов и сочинений, им и беспокоиться больше не о чем.

Только вот Андула Злата не выглядела беззаботной. Она была в ужасе. В растерянности.

— Возможно. Не знаю. Что-то у них шло... не так.

Джош нахмурился.

— Не так?

— Девушка была напугана. Если это вербовка, то она идет криво. — Гейб напрягся. — Нам нужно ее найти. Андулу.

Джош придвинулся к нему.

— Если КГБ узнает, что мы здесь...

— Ты не видел лица этой девушки, Джош. — Гейб покинул напарника и направился к выходу. Открыл дверь, и тут Джош хлопнул его по плечу.

— Ты куда собрался?

Гейб отмахнулся от него.

— А сам как думаешь? Не бросать же ее с этой русской.

Джош сделал нейтральное лицо, изо всех сил стараясь не закатить глаза.

— Не глупи. Мы можем собрать информацию на работе. Сообщим Фрэнку. Но преследовать агентов КГБ — не наша задача.

В зале возникло какое-то движение. Гейб отодвинулся от Джоша. Его сердце забилось чаще. Это была она — Андула. Она проталкивалась сквозь толпу: пальто застегнуто на все пуговицы, голова и плечи припорошены снегом. Она шла, засунув руки в карманы и понурившись, волосы лезли ей в лицо. Казалось, она хочет сжаться до неразличимости.

Где, черт возьми, Морозова?

— Гейб, даже не думай.

Гейб проигнорировал его. Девушка шла прямо к ним: Гейб склонил голову набок и отступил, чтобы дать ей пройти. Но она даже не взглянула на него.

Прошла мимо, так близко, что Гейб почувствовал запах приторно-сладких духов. Она распахнула дверь, и снаружи ворвался холодный воздух.

— Я за ней, — прошептал Гейб.

— Гейб, это не по правилам. Я знаю, что ты расстроен из-за Драгомира, но это не повод нарушать приказы. Мы знаем их имена, знаем, где они живут, — просто сообщим Фрэнку.

Гейб разозлился, что Джош припомнил ему Драгомира. Девушка была встревожена. Растеряна. Если это действительно попытка вербовки, Морозова провалилась.

Он накинул пальто и вышел. Андула была в нескольких шагах от него, каблуки ее ботинок стучали по мостовой. Снег падал большими хлопьями, приглушая звуки. Хорошо. Это ее отвлечет. Она не заметит.

Он последовал за ней. Отойдя подальше от университета, Андула замедлила шаг. Похоже, направляется к реке. Может, домой? Или встречается с кем-то? С тем, кто способен защитить ее лучше Морозовой?

Боль начала сверлить висок. Черт бы ее побрал. Не сейчас. Гейб потер лоб, приказывая боли отступить. Боже, у него нет времени на эти фокусы.

Боль стихла. Чуть-чуть.

Андула споткнулась о трещину в тротуаре. Вскрикнула и топнула ногой. Остановилась. Гейб замедлился. Впереди был магазин — Гейб мог скрыться внутри и следить за ней из окна, если потребуется.

Андула закрыла лицо руками. Ее плечи дрожали. Гейб понял, что она плачет.

Он приблизился к магазину. «Скорей, скорей», — мысленно поторопил он девушку, но тут же его сердце сжалось, и он укорил себя. Бедняжка до смерти перепугалась на приеме. Кто знает, что в КГБ собрали на нее? Чем ей угрожали?

Гейб проскочил в магазин. Воздух там был теплый и сухой, пахло специями. Его голова запульсировала от внезапного приступа боли, и перед его мысленным взором вновь предстали узкая улочка Каира, засыпанная песком, и желтые глаза, следившие за ним из тени. Образ появился и тут же исчез.

По крайней мере, он все еще видел Андулу из окна.

— Здравствуйте! — проскрипел голос из-за прилавка. — Чем могу помочь?

— Я просто смотрю, — отозвался Гейб. Он взял пакет муки и притворился, что изучает надписи, наблюдая за Андулой через дорогу. Та все еще плакала.

В дальней части лавки раздалось шарканье.

— Ищете что-то конкретное? — спросил продавец. Гейб оглянулся: сгорбленный старик, опирается на шаткую тросточку. Агент вновь посмотрел в окно: Андула еще здесь. Еще плачет.

— Моя жена хочет испечь koláče[13], — проговорил Гейб, следя за Андулой. — Послала меня в магазин.

Старик фыркнул в ответ. Снаружи Андула вытирала глаза. Подняла голову, огляделась: может, и КГБ у нее на хвосте? Гейб никого не заметил.

Она вытерла глаза, пригладила волосы. Гейб вернул муку на полку.

— Уже не хотите koláče? — спросил продавец.

— Хочу, конечно. — Андула уходила прочь, слегка пошатываясь. — Я просто вспомнил, что у нас дома есть мука.

И он снова выскочил на холодную улицу. Андула свернула за угол, Гейб напрягся, но когда он тоже обогнул здание, то легко ее нашел. Головная боль стала тупой и приглушенной, но, сосредоточившись на Андуле, он отвлекался от мигрени. Они оба шли параллельно реке: он чувствовал запах воды, металлический и едкий — вонь старого бензина. В это время года река превращалась в кашу, и баржи толпились, запертые льдом за пределами города.

Андула брела, он следовал за ней. Падал снег. Они миновали баржу, та покачивалась на воде: старая ржавая развалина с заглохшими двигателями. Ждет своего часа. Ветер откидывал волосы Андулы назад, сама она сгорбилась, держа руки в карманах. Ветер здесь был пронизывающим из-за влажности от реки. Голова Гейба раскалывалась.

«Боже правый, не сейчас».

Он заставлял себя идти вперед. Боль в голове нарастала, растекалась, как расплавленное серебро, от виска к бровям, в пространство за правым глазом. Он сжал руки. Звуки Каира вернулись к нему: пронзительный резкий смех, завывание бури, которая на самом деле не была бурей. Он приказал себе вернуться в настоящее. Он был не в Каире, а в Праге. Воздух тут холодный и влажный, а не сухой и жаркий.