Фантомные боли железных грифонов (СИ) - Орлова Анастасия - Страница 19

Лицо Стали оставалось бесстрастным.

— Вы обработали отсканированный участок собственной личности? — предположила она.

— Нет. Я написал код с нуля. Без образца — мой разум никогда не оцифровывали, — ответил Хидден.

— И губернатор функционирует по заданной ему программе уже тринадцать лет!.. Что вы об этом думаете, Профессор?

Сталь перевела многозначительный взгляд на Профессора, и лампа в голове Саги погасла. В воцарившейся темноте зашевелилось что-то тяжёлое и малоцензурное.

Профессор скрестил руки и сунул ладони под мышки, оттопырив большие пальцы. Он внимательно смотрел на Хиддена, словно мог видеть сквозь череп работу его мозга.

— Что ж, — наконец кивнул Профессор, — Хидден либо гений, либо лжец. Других вариантов я не нахожу.

«Ни то, ни другое, — подумал Хидден. — Я просто допрошит». Но вслух сказал:

— Я мошенник, вы об этом наверняка догадались из-за отсутствия у меня чипа. Но я не лжец.

— Что ж, — повторил Профессор, забирая у вернувшейся Тэлли халат, — сейчас и проверим. Надевайте халат, и пойдёмте со мной, я подготовил для вас небольшой практический тест.

Хидден взял халат двумя пальцами за воротник, словно лишайного котёнка за шкирку:

— А можно без этого?

— Нельзя, — отсекла Сага.

— Таковы правила, — сочувственно улыбнулась Тэлли.

Хидден состроил обречённую мину и накинул халат себе на плечи на манер плаща, завязав рукава на груди.

— Не забудь заказать у снабженцев трико, будешь местным супергероем, — хмуро хмыкнула Сага.

Тэлли тихонько хихикнула.

Хидден с серьёзным лицом встал навытяжку, отсалютовал женщинам и, вскинув над головой кулак на манер Супермена из доапокалиптических комиксов, «полетел» за Профессором. Тэлли звонко рассмеялась — словно бубенчики по полу рассыпали.

— Детский сад! — едва слышно вздохнула, покачав головой, Сталь.

Сага ошпарила её взглядом — тем самым, который Сталь считала «хуже лоботомии», но та уже вернулась к своим бумажкам и как будто его не заметила.

— Какого чёрта? — сквозь зубы спросила Сага, когда они со Сталью остались в кабинете одни.

Та напряжённо посмотрела на неё поверх узких очков:

— Если вы о Профессоре, то ведь это именно он работает с кодами допрошивок, а не вы и не я.

— Но если Хидден и правда может то, о чём рассказывал?!

— Тогда его место тем более в команде Профессора.

— Как будто вы не знаете позицию Профессора, Сталь! Как можно так легко…

— Доктор Сага, замолчите, пожалуйста! — оборвала её Сталь, повысив обычно ровный в своей строгости голос.

Сделала глубокий вдох, словно считая про себя до десяти, и только потом продолжила:

— Это не тема для обсуждения, особенно здесь. И вообще, мои решения — не тема для обсуждения.

Сага сверлила Сталь взглядом, и непонятно, чего же в нём было больше: злости или презрения.

— Мне иногда кажется, — её голос прошуршал по переговорной сухим раскалённым песком, — что вам всё равно, чьим интересам служить. Лишь бы высококачественно исполнять свои обязанности, к чему бы это ни привело!

— Девчонка! — сквозь зубы бросила Сталь в захлопнувшуюся за Сагой дверь переговорной, и коротким, резким движением отшвырнула шариковую ручку.

Та ударилась о стену и с сухим треском покатилась по полу: пластик её корпуса всё-таки раскололся.

— Располагайтесь!

Профессор проводил Хиддена в небольшой кабинет, в котором помимо рабочего места, нашпигованного разнообразной техникой, стояло мягкое кресло и журнальный столик, у стены лежал высокий надувной матрас, а за узкой дверью наверняка была ванная комната.

— Это что, тюремная камера? — пошутил Хидден, но Профессор его слов не опроверг.

— Я полагаю, что одного рабочего дня на моё задание вам может не хватить. — Голос его был по-прежнему мягок, даже вкрадчив, глаза смотрели с интересом и благосклонностью. — И вам придётся оставаться здесь, пока вы не справитесь с ним или не откажетесь от его выполнения, — закончил Профессор, протягивая Хиддену пухлую папку с распечатками.

— Хм… — Хидден мельком заглянул в бумаги, взъерошил волосы на затылке. — То есть «гулять не пойдёшь, пока домашку не сделаешь»?

— Можно сказать и так. Отдыхать, безусловно, не запрещается, но я должен быть уверен, что вы находитесь в информационном вакууме и используете только собственные силы. Обед я вам принесу. Есть пожелания?

— Если вот это у вас — «небольшой практический тест», то что же тогда «большой»?

— О, над ним мы работаем уже несколько лет. Вы обязательно всё узнаете, если справитесь с заданием, Хидден. Приступайте, не смею вас задерживать, — Профессор вежливо улыбнулся. — Если понадоблюсь — я за стенкой.

Задание было напрямую связано с кодами допрошивки и оказалось, как его назвал Хидден, «вусмерть хитрозадым», но он справился бы с ним за день или чуть больше. «Однако что за жук этот ваш Профессор, чтобы перед ним с порога интеллектом заголяться?» — подумал Хидден и решил потянуть время, чтобы его собственная допрошитая и выданная за естественную «гениальность» не вызвала лишних подозрений.

— Что ж, приступим!

Он отбросил свой «плащ-халат» на матрас и, хрустнув пальцами, уселся за компьютер.

В обед в «карцер» Хиддена (надо отдать должное — предварительно постучав) вплыл Профессор, балансируя тарелками и чашками на хлипком пластиковом подносе.

— Как продвигается? — поинтересовался он, поставив еду на журнальный столик.

— М-м-м… — Хидден откинулся на спинку офисного кресла и сцепил пальцы на затылке. — Вы не против поговорить о моём завтрашнем успехе чуть позже?

— Конечно-конечно! Как вам удобно. Вы не возражаете, если я составлю вам компанию за обедом?

Хидден не возражал, и Профессор устроился в кресле, расстелив на коленях салфетку.

— Как вам Город, Хидден?

— Неприветливый.

Профессор снисходительно прикрыл глаза:

— Не судите по Саге, Хидден. Она… глубоко травмирована личной потерей.

— Вообще-то я не о ней.

— А о ком тогда?

— О Творецке. Вы разве не про Город спросили?

— Тогда я с вами, уж простите, не соглашусь. — Профессор отставил взятую было тарелку с картофельным салатом и аккуратно соединил перед собой подушечки пальцев, уперев локти в подлокотники. — Город старательно заботится о каждом из своих жителей. Выполняет их капризы. Закрывает глаза на мелкие осечки. Терпит их вечное угрюмое недовольство и не знающую границ неблагодарность. Даёт каждому по потребностям.

— А в ответ спрашивает по возможностям?

— Разве ж это много? Творецк никогда не попросит больше, чем вы сможете сделать. И никогда не накажет, если что-то вдруг не получится. Чего он не потерпит — так это предательства и разгильдяйства. Он щедро поощряет не только за результат, но и за честную работу. Вы когда-нибудь работали в государственных или частных структурах, Хидден? О чём я, простите, конечно же нет! — Профессор потёр средним и указательным пальцами морщинку на лбу. — Но если бы работали, на своей шкуре бы знали, что там не ценится труд, только результат. И не всегда вознаграждается тот, кто этого результата добился — чаще его отодвигают в тень, а плоды его работы и все лавры достаются бездельникам, находящимся ступенью выше. Потому что всё решают личные выгоды, интересы и лицеприятие[1]. Здесь же всё иначе: Творецк беспристрастен и справедлив. — Профессор отпил из своей чашки и вернул её на журнальный столик.

— Прям предвыборная кампания получилась, а не тост, — пошутил Хидден.

Губы Профессора тронула едва заметная улыбка, но взгляд остался серьёзен и проницателен.

— Хидден, вы не похожи на человека с «багажом». Я прав? Вы сами по себе, одиночка без привязанностей и обязательств.

Хидден дёрнул бровью и тоже отставил свою тарелку.

— Если я прав, — продолжил Профессор, так и не дождавшись ответа, — вы здесь адаптируетесь ещё легче.