Черно-белая любовь (СИ) - "Artemida" - Страница 3

Когда Адам все зачитал, я не заметила, как вновь погрузилась в сон, слишком многое произошло, тело мое ныло и болело, я была ужасно слаба и даже не понимала, радоваться ли тому, что я отдохну от того ада, в котором проживала, либо плакать из-за того, что мне все равно придётся туда вернуться? Нужно было что-то придумать, но сил для этого не было.

Хакан

— Все объяснил? — спрашиваю я у вошедшего в мой кабинет Адама и тот кивает.

— С правилами дома ознакомил, но..- он замялся, я выжидающе следил за ним. — Не уверен, что она послушается, она достаточно противная. — проговорил он и я усмехнулся.

— Противная- не то слово. — я делаю глоток Бурбона и расстегиваю пиджак, чувствуя, как алкоголь расслабляет мои мышцы. — Хорошо следи за ней. Мне не нужны лишние проблемы. — выдавил я, не испытывая интереса к диалогу.

Я не любил лишние проблемы, а эта девушка свалилась на мою голову слово камень. Да и биография ничем не примечательная, простая девушка, что старается заработать на жизнь меняя работу за работой. После официантки, аниматора в парке и продавца консультанта я запутался, и даже не желал слышать дальше, чем она еще занималась. Главным фактом было то, что она чиста и не связана со всеми возможными группировками в Турции и за ее пределами.

Но было бы гораздо лучше, если бы ей нужны были от меня деньги, я бы заплатил и выкинул ее на произвол судьбы. Но она была с характером. К тому же меня не обманешь, все было понятно по ее реакции, глаза ее даже не дернулись, когда я подозревал ее в корыстных целях, она смотрела на меня презренно и решительно, она не врала.

Значит это была чистая случайность. Случайность- от которой я хотел поскорее избавиться.

— Дэмир вернулся с переговоров от Дона Боттичелли? — уточняю я у своего секретаря, охранника и дворецкого в одном обличии.

— Да Хакан бей, итальянцы согласились на сделку с поставкой товара в наши территории. — проговорил он и я довольно улыбнулся.

С итальянцами никто не брался работать, они были крайне жестоки и всегда работали не по правилам. Но я любил рисковать. Поэтому и отправил им Дэмира, моего самого дикого и разговорчивого исполнителя, плюс ко всему друга, думаю он знатно им нервы потрепал своей болтовней. Но помимо этого он был высококлассным убийцей.

— Пригласи его завтра ко мне, мы обговорим детали. — диктую я и Адам принимается записывать мои поручения.

— Альп спит? — спрашиваю напоследок.

— Да, я разобрался с этим. — выдал Адам и я отпустил его отдыхать.

А мои глаза падают на фотографию, что покоилась возле ноутбука. Я потянулся к ней и стал разглядывать, карие глаза смотрели на меня с ласковой улыбкой, я погладил стекло и вдруг мое сердце пронзила знакомая боль, которая заставляла кровь сворачиваться, сердце медленно отплясывать шафл. Я подавил эмоции, что грозились овладеть мной, лишить рассудка, и поставил фото на место, вдруг понимая, что глаза девушки на фото очень схожи с глазами той дикарки, что лежит израненная в одной из гостевых комнат западного крыла. Смешно! Мне очевидно привиделось.

Я разом опустошаю бокал и повторяю действие, пока все перед глазами не начинает плыть, а разум притупляться.

P.S: Самые уважительные обращения в общении — «bey» («бей») для мужчин и «hanım» («ханым») для женщин.

Ягмур

— Я больше не хочу. — говорю медсестре, что уже неделю смотрит за мной, не отходя ни на шаг. Комната ее находилась напротив моей и если мне что-то нужно было, то меня просили просто нажать на звонок рядом с кроватью.

Все бы ничего, но стыдно было лишь за то, что она помогала ходить мне в уборную, ибо я была совсем не в состоянии, думаю ещё неделю как минимум она будет мне с этим помогать, и я буду с каждым разом все больше умирать от стыда. Хотя признаюсь честно, было бы куда хуже, если бы я делала все свои дела на кровати, а за мной бы убирали. Фу фу фу, даже думать не хочу об этом!

Гизем ханым поставила мне очередную капельницу и собирает посуду с пустыми тарелками в поднос. Еду, что мне приносят, я каждый раз с удовольствием уплетаю по обе щеки. Поедая такую пищу я моментами погружаюсь в те моменты, когда голодала и любая еда показалась бы мне подношениями богов.

Медсестра выходит и я остаюсь одна. Наконец-то!

Женщина вроде бы хорошая, но совсем со мной не разговаривает, только в последние дни несколько предложений из себя выдавила, и то с огромным трудом и под моим давлением. Не понимаю, то ли ей приказали не разговаривать со мной, либо Хакан бей подбирает безэциональный персонал, подстать себе.

Я беру книгу «Поющие в терновнике» и продолжаю чтение, зная, что это затянет меня надолго.

Так и проходили мои дни, я ела, спала, и читала.

Хакан бей здесь не появлялся, однако мне удалось вспомнить на днях, где же я видела его, и память ко мне вернулась. Я слышала о нем по новостям, видела статьи в телефоне. Хакан Кайя — владелец самых крупных IT компаний в Турции, однако было много слухов, что он не только этим занимается, но и чем-то нелегальным… это настораживает, ведь наблюдая за этими людьми, правилами и обстановкой, я все больше начинала верить, что живу в доме какого-то мафиози.

Но думать об этом и забивать свою голову не хотелось, боялась, что сама себя до белого каления доведу. Я все равно уйду отсюда и чем раньше, тем лучше, даже если мне некуда идти…! Но для этого мне нужно лишь поскорее оправиться.

Увлечённая чтением я не сразу заметила, как наступила ночь и лишь Гизем ханым с подносом лекарств для перевязки моих ран, напомнила мне о том, что пора готовиться ко сну.

— Спасибо Вам за все. — говорю ей, после того как она закончила повязывать мои руки, ссадины заметно заживали, из всего меня лишь беспокоила нога и жуткие боли в спине.

— Доброй ночи. — все так же, без каких-либо эмоций, говорит женщина и выходит, а я смотрю на свои руки.

Как же я рада, что мои пальцы не пострадали, ведь я не смогла бы рисовать больше, для меня это было бы хуже смерти..

На запястье красовались яркие синяки, что моментами пульсировали и напоминали о том, что это дело рук не аварии, а животного, что наглым образом выкупил меня.

Побои, что были на мне в тот вечер, смешались с травмами от аварии, тем самым не вызывая вопросов у врачей и хозяина дома.

Пальцы спускаются плавно к запястью, на которых красовались шрамы, напоминавшие отчима, и сердце начинает биться где-то в горле, образуя ком.

— Аллах, что же мне делать..- прикрываю я глаза дрожащими пальцами и с уст моих вырывается тихий всхлип. — Почему ты даже забрать меня к себе не захотел? — дрожащим от усталости и боли голосом твержу и быстро стираю набежавшие слёзы. Они обжигали и оставляли раны хуже всего.

— Прости мама, я так виновата перед тобой. — шепчу я и шмыгаю носом. — Обещала ведь никогда не проливать слёз…но так сложно сдерживаться. Не представляешь как сложно. — говорю я в пустоту и зарываюсь головой в коленях.

Поработав с дыханием и восстановив его, я ложусь удобнее на кровати и выключаю небольшую лампу у тумбы.

Я смотрю на тонкую светлую полосу на черном ковре, что возникла от лунного света и перевожу взгляд в окно. Шторы всегда полуоткрыты, но окно находилось так далеко… не было возможности даже взглянуть в него. Где я вообще находилась? Каков был дом? На каком я этаже в конце то концов? Ничего не знала. Я была действительно в заточении.

— Агх! — резко вскрикнула я, когда услышала скрип двери. — Проклятье! — кладу я большой палец под передние верхние зубы и резко подталкивают им голову вверх, убирая волосы со лба и тяжко вздыхаю. Из-за ветра дверь распахнулась, видимо Гизем ханым плохо ее закрыла.

Я вновь легла на подушку, но тусклый свет с коридора так и бросался в глаза, ритм сердца учащался, и перед глазами начали всплывать картины…когда я забывала закрывать дверь, он приходил…открытая дверь словно провоцировала отчима, он будто вспоминал о моем существовании и желал поиздеваться… вот и сейчас я лежу и словно жду, когда он войдёт.