Открытый мир (СИ) - Хорошко Евгений Алексеевич - Страница 42

— Он организовывал! — не согласилась Нора.

— Кто же спорит? — спросил я.

Естественно, к Электрику сразу мы не попали. Как-никак, теперь он был важная шишка и единственный экологически чистый источник электричества во всей округе. Беговых хомячков в расчет я не брал — во всем поселении, скорее всего, не нашлось бы для них колеса в человеческий рост. Иначе, думаю, кто-то бы в нём уже бегал, заряжая себе телефон. Не всё же Электрика звать?

Знать бы ещё, как теперь здесь со связью… Интернетом, наконец? Скорее всего, вещь это теперь настолько эксклюзивная, что простым метаморфам не положена по определению. Ведь одно дело, пустить электричество с генератора в розетку и включить туда компьютер. Инфраструктура — это уже куда масштабней! Даже это слово звучит солидно. Как нечто, доселе в родном Прасковске невиданное и неслыханное. Сейчас, так вдвойне.

Старший по подъезду, он же — старший по дому и старший всей местной магический братии (не считая инопланетника Лео), Валера облюбовал себе место на самой верхотуре, как я того от него и ждал. Это называлось, если я правильно припоминаю, Пентхаус. В его колхозе он тоже, похоже, был.

— Ой, не закатывай глаза, — сходу упредил я возражения Норы, — По нынешним временам это именно Пентхаус.

Почём зря упреждал, впрочем. Нора оказалась сильно отвлечена тем, что хихикала каждый раз, когда моя нога наступала на деревянные ступеньки самодельной лестницы. Ступеньки и перила жалобно скрипели, хотя был я совсем не жирным — насчет этого Шура в тот раз сильно погорячилась. Просто тяжёлый. Как-никак, во мне было сейчас пол-горгульи. Если кости не считать.

До прихода Электрика, колхоз «Красный путь» переживал не лучшие времена, и это здание тоже. Как я понял, одна из бетонных плит на потолке когда-то благополучно обвалилась внутрь второго этажа, открывая его обитателям отличный обзор на звёздное небо. Ребята не нашли ничего лучше, кроме как возвести на этом месте самодельную коробку, служившую лестничной клеткой на крышу. Именно внутри неё мы сейчас с Шурой и шли, игриво перепихиваясь и толкаясь.

Знать бы ещё, с какого чёрта Электрика понесло жить на крышу?! Ведь Карлсон жил там же, и теперь за него было тревожно. Весёлый толстяк в расцвете лет, любитель Малышей, всегда рассчитывался в магазинах мелкой монетой (в количестве — 1 шт.), и никого в жизни не обидел. Похоже, любители Пентхаусов прогнали его нафиг с крыши, на мороз. Звука пропеллера я не слышал…

Именно этот момент выбрала одна ступенек, что особенно жалобно скрипнуть и проломиться внутрь лестничной клетки. Кроме своего громкого скрипа, больше ничем она, с моей точки зрения, не выделялась и выглядела в остальном безобидно. Так что я ничтоже сумляшесь опёрся на неё всем своим весом, и лишь тогда она проявила в полной мере своё коварство.

Крац!

С громким треском ступенька под моими ногами подломилась так, словно я на неё не тихо-мирно наступил, а как минимум отработал по ней, как каратист во время показательных выступлений. Почти сразу же я ухнул вниз ногой в образовавшийся пролом, но реакция у меня была на высоте, как никогда раньше в человеческой жизни. Стальные пальцы впились в следующую ступеньку, как челюсти пираньи в неаккуратно подставленную конечность, и даже лучше. То есть хуже.

Силёнок я немного не рассчитал, и мои пальцы просто откусили кусок древесины со ступеней, словно они были трухлявой прогнившей массой. Набранной инерции падения хватило прочим ступенькам, на которые я тут же оперативно опёрся, чтобы также проломиться внутрь.

Но по счастью, падать было невысоко — примерно, как сверзиться с двухметровой стремянки. В моём положении было даже немного весело провалиться в деревянную коробку лестничной клетки. Настолько весело, что я на рефлексах ещё в полёте повернулся так, чтобы упасть на спину. Я думал, что Шура провалится вслед за мной и сделал всё так, чтобы она упала на мягкое. Мне на грудь, то есть — я видел что-то подобное в одном романтическом фильме и уже готовился сделать так же. Впрочем, при взгляде наверх, в образовавшийся пролом, моя улыбка тут же увяла.

Девушка-телекинетик с сомнением заглянула внутрь и взгляд её говорил, что она и мысли не допускала, чтобы провалиться туда вслед за мной, даже случайно. А на меня она сейчас смотрела неодобрительно и с каким-то внутренним смирением. Словно я дурачок какой-то, и нарочно эту лестницу доломал. Даже обидно стало.

— Так, это что за шум? — услышал я громогласный голос уже со стороны крыши. Судя по знакомым рычащим оборотам, это был Валерий и обрушение лестницы сдёрнуло его с места, — Шура!? Ты что это здесь устроила!?

— Это всё он! — тут сдала меня девушка-телекинетик, ткнув на меня пальцем через пролом в ступеньках, — Я просто рядом стояла.

— Кто это — «он»? — резонно, но с некоторой агрессивной горячностью в голосе вопросил Валера, — Ладно, плевать. Всё равно ему крышка за мою лестницу. Как я теперь буду к себе забираться?!

Это начало не внушало мне никакого оптимизма, ведь кто знает, насколько за два месяца испортился у Электрика характер? Я за тот срок только подобрел, но почему? Потому что раньше гарема у меня не было. Вряд ли Валере могли обломиться на Земле такие же бонусы. Он мог меня теперь со зла и током шандарахнуть, если подумать. Не хотелось бы до этого доводить.

— Это Виктор! — поспешила сгладить острые углы Шура, — Представляешь, Валера? Он живой!

— Серьёзно? — изменившимся тоном переспросил у неё глава поселения.

Я услышал поспешный переступ чьих-то тяжёлых стоп, скрип многострадальных ступенек, и уже вскоре в пролом между ними заглянула всклокоченная, небрежная русая борода Электрика. Да, барбершопов чтобы мыть его бороду шампунем, в Прасковске больше не осталось, но его это, похоже, не остановило. За два месяца она стала ещё длиннее и ещё небрежней, как у засидевшегося в шахте гнома. Чуть полноватое, лицо Валеры заметно посветлело с нашей последней встречи, что немудрено — энтропию можно тратить не только на прокачку читерных способностей. Поправка здоровья в комплект точно входила. Не сказать, чтобы председатель колхоза «Красный путь» наел себе рожу, но то, что она теперь лоснилась, как у жирного кота — это был неоспоримый факт.

— Валера! — преувеличенно радостно воскликнул я, пытаясь как-то выпрямиться внутри деревянной коробки. Причём так, чтобы окончательно её не доломать, — Это я, привет!

Выражение лица, с которым Валера оглядел моё трепыхающееся туловище, было сложно описать. Это было одновременно неверие, удивление и нечто, совершенно невыразимое. Словно человек увидел жидкий лёд или твёрдый свет — вот что отразилось у него на лице.

— Не узнаешь, что ли? — засмеялась Шура, — Он это, он. На лицо взгляни.

— Б…дь! — выдавил из себя Электрик, — Как это тебя угораздило нафиг?

Он словно не мог найти правильных слов, чтобы задать вопрос. Задумавшись, я вдруг понял, что мои новые габариты смутили Шуру не так уж и сильно, можно сказать. В отличие от неё, у Электрика буквально отпала при моём виде челюсть. Кажется, я и правда переборщил с трансформациями.

— Только не надо теперь сдавать назад! — тут же взмолилась Нора, — Мне нужно хоть немного места, чтобы разместить новые модули. Хочешь бить током не хуже Валеры? Я могу устроить, но в стандартном теле такой орган просто не поместится. У меня есть и куча других задумок, которые помогут даже против дурацких магов!

Я мысленно вздохнул, услышав отчаянную тираду. Нора, очевидно, не сидела сложа руки и очень хотела пригодиться. Возможно, доносящееся до меня периодически, посапывание в кулачок было не тем, чем это казалось — на самом деле, это просто Нора бросала вычислительные мощности на поиск всяческих решений!? В таком случае мне оставалось только надеяться, что размещать новые «модули» не придётся где-нибудь между булок.

Точнее, если я уменьшусь в размерах, то между булок эти модули размещать и придётся. Так что от греха подальше, я, пожалуй, продолжу шокировать всех размахом плеч. Целее буду. Как бы двусмысленно сейчас слово «целостность» не прозвучало.