Последний и решительный (СИ) - Лопатин Георгий - Страница 20

Но если с внутренним положением Ленин понимал, что и как делать, то вот с внешней ситуацией все обстояло куда хуже.

Полковник Климов двигаясь на север провоцировал своих врагов, так же откатываться дальше, гнал их перед собой словно корабль волну. Те же поляки по пути обрастали различными антантолюбами вроде Союза Возрождения, кадетов, энесов, правых эсеров, меньшевиков, ну и конечно к ним словно рыбы-прилипалы присоединялась вся эта бандитская погань кою Климов давил без всякой жалости и те в ужасе бежали от него, чтобы не попасть в штрафбат. Все они пробирались в Карелию и там, создав марионеточное правительство во главе с энесом Чайковским, формировали армию под командованием генерала Юденича. И вот это уже было по-настоящему опасно особенно если оценивать ситуацию вкупе с происходящими событиями в соседней Финляндии.

До недавнего времени в Финляндии шла вялотекущая гражданская война. Юго-восток заняли социалисты коих поддерживала красная гвардия сформированная из частей русской армии, а северо-восток оставался за чухонскими националистами под командованием генерала Маннергейма.

Но сейчас, все могло кардинальным образом измениться. И дело даже не в беляках Юденича, они не факт, что поддержат Маннергейма, ибо тот мало того, что требовал независимости от людей сражающихся за «Единую и неделимую», так еще и претендовал на часть русских земель. Гораздо большую опасность представляли войска Антанты.

После того, как во Франции в конце июля стихли бои и вновь установлюсь затишье, антантовцы стали перебрасывать продолжающие поступать из колоний войска не пораженных «испанкой» в Финляндию. И теперь не было никаких сомнений в том, что с такой поддержкой Маннергейм быстро подавит социалистическое движение.

«А потом антантовцы войдут в союз с белыми в Карелии и пойдут на Петроград!» — с легкой подумал Ленин.

Владимир Ульянов скрипнул зубами от осознания того, что ничем не может помочь социалистам Финляндии. Сначала Троцкий погубил армию, кою добила эпидемия тифа, а теперь стоит только хоть немного оголить столицу, как тут же атакуют белые даже без поддержки со стороны Антанты.

«А тут еще Климов!» — вспомнил он про третьего участника в «гонке» за овладение столицей.

Собственно атака на Петроград, так или иначе становилась неизбежной.

Ленина пробила дрожь.

— Надо отсюда уходить… в Москву. Да, в Москву… истинную столицу России!

12

В начале августа события понеслись вскачь, словно все это время накапливалась некая критическая масса и стоило только произойти резкому внешнему событию — пошла лавина. Для начала к нему в Новгород, где готовилась операция по наступлению на Петроград заявились представители левых эсеров, собственно весь их ЦК. О том, что они требовали от Ленина паритета в органах законодательной и исполнительной власти для своей партии не слышал только глухой, да и то наверняка прочел в газетах, как и то, что их жестко прокатили.

— Товарищ Климов, мы хотели бы обсудить с вами вопрос политического сотрудничества, — начал Натансон, — тем более что программы наших партий весьма близки если не считать некоторые нюансы…

— Я всегда за сотрудничество со всеми вменяемыми силами, что готовы работать на благо России, а не использовать ее в качестве охапки хвороста для разжигания мировой революции, как этого хотят так называемые большевики, — кивнул Михаил.

— А вы считаете, что она невозможна? — спросила Спиридонова. — Разе примеры той же Франции, а теперь еще и Болгарии не знаковы в этом плане?

— Я не знаю и мне по большому счету все равно. Я против того, чтобы Россию использовали в качестве дойной коровы для этого дела. Если огонь мировой революции все-таки неизбежен, то пусть в качестве топлива для этого послужит та же милая Франция.

— Мы вас поняли, товарищ Климов, предлагаю составить совместный манифест о союзе наших партий.

— Не имею ничего против.

Союз с левыми эсерами Климову был необходим как воздух, ибо эта партия имела громадный вес не только на селе, но и в армии, коя собственно по большей части из крестьян и состоит и в тех же Солдатских комитетах они не только достигали желанного паритета с большевиками, но и крыли их как бык овцу.

Откуда армия?

Дело в том, что генерал Бонч-Бруевич, что чуть ли не первым перешел на сторону большевиков (что неудивительно, учитывая что его брат Владимир состоял в их партии чуть ли не с ее основания) создал так называемые армии «завесы», что призваны были контролировать линию фронта и которыми командовал прежний генералитет, что согласен был воевать против внешнего врага, но по возможности не участвовать в гражданской войне.

И если бы большевики смогли вдруг стронуть всю эту массу войск против него… от него не осталось бы и мокрого пятна.

Осознавая опасность, Михаил засылал своих агитаторов с пластинками и кинопленками, но генералы, такие генералы… аполитичность въелась им в подкорку и даже доказательства откровенного предательства «внешних» большевиков могло их ни в чем не убедить, особенно на контраргументе, что это все провокация или показания даны под пытками. Ну и во власти генералы были ограничены комиссарами и Солдатскими комитетами. И вот союз с левыми эсерами давал власть уже над командующими армиями «завесы».

Да, они могли отказаться участвовать в гражданской войне на стороне РОДа, да еще под верховенством непонятного Предводителя в звании полковника, но даже их нейтралитет — это уже огромное достижение.

Так же Климов пытался выйти на генералов Генерального штаба и убедить их сменить сторону. Примерно половина этих штабистов перешли на службу к большевикам. Не по идейным соображениям — упаси бог! Просто именно в большевиках эти генералы в момент кризиса увидели единственную силу, что способна спасти Россию от развала и окончательного уничтожения. И то, что они не пошли за белыми, действительно говорило о них, как о людях умевших думать и анализировать.

«Слащев возможно действительно гений тактики, но хватит ли его гениальности пусть и с моими какими-то придумками из будущего, чтобы перебороть зубров Генерального штаба? — размышлял полковник. — Все-таки не зря говорят, что порядок бьет класс. А они за эти годы войны чему-то все-таки должны были научиться. Опять же прошел отсев откровенных паркетных шаркунов вроде Жилинского, а те, что остались, по большей части ушли к белым или просто где-то затерялись…»

В общем… такая корова нужна самому.

Видимо полковник Климов заявил о себе достаточно громко, как военноначальник, а главное смог бросить очень густую тень на большевиков в правильности своего выбора (как бы аполитичны ни были генералы, но такое не заметить и не отреагировать они уже не могли), что данное генеральское сообщество решило все же как минимум пообщаться с новым претендентом на верховную власть в России.

Прибыло три генерала. Некто генерал от инфантерии Данилов Николай Александрович, генерал-лейтенант Балтийский Александр Алексеевич и генерал-майор Елизаров Николай Степанович.

— Товарищи генералы…

Гости чуть скривились, на что Климов заметил:

— Увы, возвращение к прошлому в принципе невозможно, так что в любом случае придется привыкать к обращению «товарищ».

— Что вы хотели сказать нам… товарищ… полковник? — спросил Данилов. — Точнее какие доводы вы хотите привести в пользу того, чтобы мы перешли на вашу сторону.

— Да, товарищи генералы, все так, я очень рассчитываю, что вы действительно перейдете на сторону РОДа. Что до доводов, то помимо уже прозвучавших… кино с Троцким все смотрели?

Генералы кивнули с кривыми усмешками. Кого-то они терпели, кого-то не любили, но вот Троцкого они все ненавидели, чистой незамутненной ненавистью.

— Вот оригиналы документов с компрометирующими материалами на верхушку большевистской партии, — кивнул Михаил на лежащие на столе толстые папки. — Из самой Франции. Но и их при желании можно объявить подделками…