Мед и горечь - Смит Дебора - Страница 4

• Предыдущая
• 4/40
• Следующая

– Пожалуйста, примите мои извинения, – повторил он, глядя на нее с любопытством. – С вами все в порядке?

Она смущенно кивнула.

– Это, по-видимому, была одна из моих жизненных неудач. Цепь совпадений и путаница. Я принимаю ваши извинения.

– Означает ли это, что я узнаю ваше имя?

– Бетти.

– Прекрасно. До этого я не был знаком ни с одной Бетти.

– Ни с одной моложе восьмидесяти лет, по крайней мере. Теперь это имя не в моде.

– Вас назвали в честь какой-то родственницы?

– Нет. Мой отец настоял, чтобы меня звали, как Бетти Рабл из романа «Кремни».

– Я думаю, мне бы понравился ваш отец. А как зовут этого зверя?

– Фокс По. Это от французской фразы – foux pas,[1] которая означает…

– Я знаю, – он с легким упреком взглянул не нее, – Да, мисс, я немного знаю французский.

– Извините. Я просто хотела…

– Судить о книге по ее обложке.

Она неуклюже отвернулась, чувствуя себя, как подросток, испытывающий волнение от пристального внимания взрослых.

– Извините. До свидания. Встреча с вами обогатила меня интересным опытом.

– Я думаю, сейчас не время говорить, что вы выглядите великолепно в грязном комбинезоне и что вы прелестны, несмотря на следы летучих мышей на щеке. И что мне бы хотелось пригласить вас завтра вечером на ужин.

– Да, вы правы, не время.

– Неподходящее время. Я сделаю это позже. – Он поднял свое ружье и закинул ремень за плечо. – Ну что ж, до моего джипа идти очень далеко. Если вы измените свое мнение обо мне, вы сможете найти меня в Вебстер Спрингс.

– Я приняла ваши извинения. Я не заберу свои слова обратно. – И все же она не смогла удержаться от вопроса: – Вы работаете в городе?

– В здании суда. Неполный день. С понедельника до пятницы, с девяти до часу. – Он благодарно кивнул, а глаза его были нежными и проницательными, когда он внимательно рассматривал ее с головы до ног. – А где я могу найти вас?

– В доме старого Колтона. Справа от площади.

– Вы купили один дом в городе, а другой за городом?

– Я превращаю дом Колтона в ресторан. Моя профессия – поставщик провизии. И сейчас я расширила свое дело.

– Как интересно. Я увижу вас снова и, надеюсь, очень скоро.

Она начала подозревать, что это, действительно, произойдет очень скоро, и во рту у нее пересохло. Макс кивнул ей.

– До свидания, Бетти. Аи revoir, Фокс По. Улыбаясь, он двинулся в чащу.

– А чем вы занимаетесь? – окликнула его Бетти. Он остановился, окаймленный золотистой листвой тополей. Таким и запечатлелся в ее сердце навсегда.

Макс улыбнулся. Широко, ободряюще и неотразимо, несмотря на злодейски разрисованное лицо.

– Я мировой судья.

Он повернулся и, насвистывая, направился к лесу, а Бетти смотрела ему вслед, совершенно сбитая с толку.

– Он, действительно, мировой судья, – говорила ей Грейс Ларсон, пока они наблюдали, как рабочие устанавливали коптильню из нержавеющей стали в нишу кухонной стены.

Грейс, опрятная и чистенькая, в узких джинсах с блестящим ремнем и в кашемировом свитере, была женой мэра. Она была также главой Торговой палаты и владелицей магазина готовой одежды по соседству с рестораном Бетти.

– Законодательный орган штата сменил все несколько лет назад, – продолжала Грейс. – Сейчас это называется «магистрат», но это то же самое, что «мировой судья». Макса выбрали в прошлом месяце. Его отец в этом местечке был мировым судьей более сорока лет. – Грейс застенчиво расправила седой завиток и улыбнулась. – Бертрам Темплтон был легендой, вот что я скажу.

Джинсы и рубашка Бетти уже покрылись слоем пыли, и она, отряхивая ее, подняла в воздух огромное облако.

– Хорошая или плохая легенда?

– Это зависит от твоего отношения к данному предмету. Если бы ты была мужем одной из подружек Бертрама, то сказала бы, что он плохая легенда.

Бетти застыла и уставилась на Грейс.

– Ты мне говоришь о «городском распутнике?»

– Нет, милая. Мы говорим о «городском Ромео». Бертрам никогда не крал сердца тех, кто этого не хотел.

– Он обманывал свою жену, мать Макса?

– О нет. Она умерла, когда Макс был еще ребенком. Говорят, она была единственной, кого Бертрам действительно любил – он не женился почти до сорока лет, а когда она умерла, больше никогда не женился. Это, правда, не мешало ему хорошо проводить время. – Грейс улыбнулась. – Прежде чем выйти замуж, я имела с ним всего несколько свиданий. Но их трудно было забыть.

– Тогда почему…

– Он не собирался жениться. Я собиралась.

– Так получается, что Макс вырос под наблюдением стареющего плейбоя в роли отца.

– Ах. Макс протоптал к местным девицам довольно широкую дорожку, хотя и не был похож на своего отца. Окончив среднюю школу, он пошел в морской флот и, мне кажется, мы нечасто встречали его после этого. Только иногда он приезжал к Бертраму. Прошлой зимой он приехал на похороны отца и спустя несколько месяцев вернулся сюда навсегда.

Грейс придвинулась ближе, чтоб их не услышали рабочие.

– Бертраму было уже за восемьдесят. Но он умер в седле. Ты понимаешь, что я имею в виду.

Бетти выдавила улыбку:

– А я знаю эту лошадку? Грейс кивнула:

– Кони Джин Браун.

– Еще не старая маленькая леди, которая держит магазин йогуртов!

– Она самая. Спасибо небесам, ее муж не расстроился. Я думаю, он даже несколько горд за Кони Джин. Она стала сексуальным объектом старейшего гражданина города.

Бетти шлепнулась на стойку, бросив в сторону щетку. Она уже не могла смеяться.

– Грейс, я приехала сюда, чтобы обустроиться навсегда, чтобы жить там, где люди все еще верят в традиционные ценности. Если Бертрам Темплтон и его похождения – это просто эксцентричные сплетни, тогда мне повезет. Это великолепная история.

Грейс тоже рассмеялась:

– Сейчас она покажется тебе еще лучше. Ты знаешь, чем занимался Бертрам после службы? Слышала когда-нибудь о «Свадебном бюро!»

– Гмм. Я припоминаю статью в одном из журналов Атланты о довольно странном предприятии.

– Да, это именно то. Его организовал Бертрам, – улыбнулась Грейс, – и Макс просто возобновил его.

Бетти скрестила руки на груди и с ухмылкой уставилась на Грейс.

– Ты хочешь сказать, что он организует брачные церемонии? Он женит людей?

Грейс рассмеялась.

– Да, милая. Ты так удивилась, как будто он женит их на себе. – Она игриво подняла бровь. – Мы называем это «свадебное ателье», а не церковь. Если Макс Темплтон похож на своего отца, то его свадьбы не похожи ни на что, виденное вами раньше. Ты знаешь, как женятся в его заведении?

Бетти посмотрела на нее широко открытыми глазами.

– Как?

– Они женятся в маскарадных костюмах. Я имею в виду, если хотят. За это особая плата. Гражданская война, индейцы, первопроходцы – есть даже доспехи, которые сделал один сварщик. Кучера наряжают рыцарем. Если Макс делает все, как его отец, женитьба становится очень большой шуткой.

– Это же ужасно.

– Я тоже иногда так думаю, – Грейс взглянула на нее с любопытством. – Но ты, похоже, по-настоящему расстроилась.

– Я думаю, что свадьба должна проходить с достоинством. Я думаю, замужество слишком важная вещь, чтобы шутить. – Бетти заколебалась, но потом продолжала мягче, делая признание. – Я современная женщина, но не понимаю тех, кто не признает институт законного супружества обязательным. Поверь, это очень серьезно. Я верю в супружество. Я думаю, что это самый приятный и подходящий образ жизни.

Грейс согласно похлопала ее по руке.

– Милая, ты найдешь себе здесь доброго парня, который мгновенно женится на тебе. Тебе ведь только тридцать. У тебя еще осталось несколько приятных лет впереди.

– Что ж, спасибо!

– Только не увлекайся Максом Темплтоном, если не хочешь просто хорошо проводить время.

– Я уже устала просто хорошо проводить время. Не так уж это и хорошо.

• Предыдущая
• 4/40
• Следующая