Я превращу твою жизнь в ад. Герадова ночь - Анжело Алекс - Страница 24

– В последнюю пару дней – определенно, – ответил некромант, словно прочитав ее мысли. – Хотя, очевидно, у меня тяжелый характер.

«Я бы сказала, у тебя дерьмовый характер, но это только пока ты не узнаешь человека получше».

Даниэль поднялся по ступенькам и, взяв ладонь Эммы, прижал ее к железной ручке, накрыв своей, – раздался щелчок замка, и входная дверь отворилась. В прихожей загорелся яркий свет.

Лефевра ничуть не смущало, что он в чужом доме. Советник главы рода уехал днем – об этом невзначай сообщил ему Ридж, – а Горидас Ритерд единственный, кто мог бы создать проблемы.

Затворив дверь, некромант направился к лестнице – все хозяйские спальни по обыкновению находились на втором этаже.

«Мы в моем доме? – услышав знакомый скрип половиц и едва уловимый запах выпечки с ванилью, догадалась Эмма. Дарина готовила очень много и часто, поэтому знакомый сладкий аромат, казалось, въелся в стены. – Черт! Она же…»

– Госпожа… – Служанка сощурилась от света в прихожей.

«…осталась на ночь из-за игры».

Некромант остановился. Девушка в простеньком платье в ужасе уставилась на него. Лефевр мысленно хмыкнул, представив, что увидела служанка: одетый во все черное маг смерти в мокром плаще и с прилипшими ко лбу волосами, собравшимися в мелкие сосульки, и госпожа в испачканной и местами порванной одежде. Как раз в этот момент рука Эммы свесилась, являя перепачканную кровью ладонь.

– Она в порядке. Покажи ее спальню, – бесцеремонно проговорил Даниэль, с малознакомыми людьми у него напрочь пропадали манеры.

Служанка не двинулась с места.

«Вот точно идиот… Ты испугал ее!»

Бровь некроманта вопросительно изогнулась.

– Д-да-а-а. Извините, – дрожащим голосом пролепетала Дарина и взбежала вверх по лестнице, показывая путь.

Пока они поднимались, девушка то и дело опасливо оглядывалась, чем действовала Лефевру на нервы.

– У Конкордии магическое истощение. Кровь на руках принадлежит ей самой, она поранила ладонь. Целитель уже излечил все раны и ушибы, – сообщил он и услышал облегченный вздох.

Даниэля мало интересовал сам дом, он не осматривался, потому что еще в первый свой визит сделал вывод: особняк построен теми же людьми, что и большинство зданий на Центральной улице. Похожая планировка и отделка, зачастую не имевшая ничего примечательного.

– Мы пришли. Но госпожа всегда запирает свою спальню на ключ, – не поднимая головы, сказала девушка.

– Запасного ключа нет?

– Нет, – девушка мотнула головой.

– Она либо взяла его с собой, либо спрятала, – озвучил свои предположения некромант, осматривая дверь, стены и окно в конце коридора.

Взгляд Даниэля вернулся ко входу в спальню.

– А она точно заперта? – протянул он, увидев едва заметную щель между дверью и косяком.

«Нет. Я боялась потерять ключ. А прятать его смысла не видела. Если мою спальню захотят осмотреть, то обычный замок не остановит». – Эмме начинал нравиться этот односторонний диалог. Приятно хоть на короткое время знать чуть больше некроманта, а то обычно это от нее скрывали правду. Но веселье омрачали мысли о Дарле. По всему выходило, что она знакома с троицей давно. От этой мысли Эмме становилось неприятно.

Некромант надавил на дверь коленом, и та с неохотой открылась, на пол упал свернутый клочок бумажки.

Даниэль усмехнулся, посмотрев на листок.

«Испортил замысел. Я хотела узнать, проникал ли кто ко мне в комнату. Зря только тратила время, чтобы отмерить расстояние и хорошенько запомнить, куда поместила листок».

– Принеси ножницы, – коротко бросил Лефевр, мельком взглянув на служанку.

«Для чего тебе ножницы?»

– Минутку, – помедлив, сдавленно откликнулась девушка и, бросив последний опасливый взгляд на тело госпожи, засеменила по коридору.

Некромант вздохнул, вошел в комнату и направился к широкой кровати. Положив природницу на постель, вернулся, чтобы закрыть за собой дверь.

– Я рассчитывал застать дом пустым, – разминая руки, проговорил Даниэль, его взгляд скользил по однотонным стенам, непримечательной мебели и остановился на столе, заваленном книгами и блокнотами. Парочка фолиантов лежала стопкой на краю, а их страницы пошли волнами. Неподалеку стоял пустой кувшин для воды.

В дверь постучали.

– Вот, как вы просили. – Вернувшаяся служанка протянула сверкавшие новенькие ножницы.

– Спасибо. Можешь идти.

– Вы остаетесь?

– Да. – Даниэль холодно взглянул на девушку и внезапно спросил: – Как тебя зовут?

– Дарина, – пробормотала служанка.

В абсолютной тишине некромант прошелся по комнате, положил ножницы на постель рядом с мешочком от целительницы и лишь потом заговорил:

– Так вот, Дарина. Я не причиню Конкордии вреда. Наоборот, собираюсь помочь. У нее первое магическое истощение, а на фоне не вошедшего в силу дара будет лучше, если я за ней пригляжу. Если же у тебя остались какие-то опасения, сообщи об этом Райалинам. Уверен, ты держишь связь с кем-нибудь из них, – твердо сказал Даниэль. – Если вопросов нет, прошу покинуть комнату.

«Иногда ты удивительно красноречив, – прокомментировала про себя Эмма. – Но вот касательно Дарины… Я, конечно, ей не доверяю, но она неплохая, и мой двойник ей доверяла, раз просила помощи. Даже если она может связаться с моими родственничками, то вряд ли доносит на меня».

Тем временем служанка вышла. Некромант пугал ее, и поначалу девушке показалось, что он просто выставит ее за дверь спальни, не дав никаких объяснений. Дарина беспокоилась не только за госпожу, но и за себя, случись что, Райалины сделают ее жизнь невыносимой.

Лефевр взял тканый мешочек, разложил на кровати его содержимое и склонился над природницей, расстегивая ее плащ.

– Эмма, эта комната не для тебя, – сказал он и подошел к столу, чтобы взять стул. – Моя понравится тебе гораздо больше.

Даниэль поставил стул рядом с постелью и сел. Лицо приобрело серьезность, он вздохнул, сцепив руки в замок.

– Не могу сказать, сколько ты пробудешь в этом состоянии. Может, несколько часов, а возможно, и дольше… Когда магические силы чуть восстановятся, скорее всего ты сразу уснешь, так и не открыв глаз. – Даниэль смотрел на Эмму, ее грудная клетка едва поднималась, дыхание было тихим. Взгляд парня задержался на измазанной в крови ладони, и на лице заходили желваки, а в глазах заплескались едва заметные красные искорки. – Поэтому мы не можем ждать, пока ты проснешься и сама займешься своей ногой. Это придется сделать мне. Хм… Почему возник ожог? Ты хотела скрыть знак и сожгла себе кожу? Хотя нет, ты не так глупа, чтобы додуматься до подобного…

«Думай, гадай… А когда я очнусь, то спрошу: что, черт возьми, между нами творится?! Почему, когда ты мне снишься, я просыпаюсь с горящим пятном на бедре, а когда пытаюсь помочь, то лежу пластом?»

Эмма вновь разозлилась, но внезапно возникший внутренний голос притупил гнев: «Когда он тебя спас под той башней, то пережил нечто куда более ужасное, чем то, через что ты сейчас проходишь».

– Я буду говорить, чтобы тебя отвлечь. – Даниэль взял в руки ножницы. – Знак находится довольно высоко, обычно я с подобными вещами не заморачиваюсь, но тебе не понравится, если я начну тебя раздевать. По крайней мере, сейчас. Поэтому я просто разрежу штанину.

Некромант поднялся со стула и приступил к делу. Эмма слышала его дыхание и испытала облегчение после объяснений Даниэля. Будь она без сознания, все было бы куда проще. Все же девушка не раз бывала на пляже, а современные купальники отнюдь не отличаются целомудренностью. Но находиться в сознании, когда тебя раздевают, не видеть, но чувствовать каждое прикосновение без возможности пошевелиться – подобно извращенной пытке.

– Здесь так тихо, что я слышу, как быстро стучит твое сердце, – прошептал Даниэль, улыбнувшись. Он разрезал штанину почти до самого пояса и, добравшись до перевязки, остановился. – Я все равно должен был увидеть знак. Но я только сейчас подумал… Советник предположил значение знака. Он его видел?