Упрямец (СИ) - Галактионов Алексей - Страница 7

По правде говоря, он ожидал чего угодно: потускневших от страха взглядов, стражников, которые внушали горожанам ужас своей жестокостью, массовых казней, а если барон перешел на службу ненавидящим силам — жертвоприношений и морей крови. Чего угодно, но не подготовки к празднику. Это сбивало с толку.

— Ну ты даешь, мил человек! Приперся и даже не понял, куда тебя нелегкая несет! Турнир, разиня, турнир! Будут молодцы удалью мериться, у кого мускулы крепче, грудь волосатее да корешок длиннее!

Нокс посмотрел в сторону пары девушек, на головах которых красовались венки. Они заливисто смеялись, но слов из-за общего гама и гула голосов было не разобрать.

— Не потому ль народ так доволен?

— А как же! Не каждый день нас зрелищем таким балуют! Сейчас как раз идут глядеть, как мутузить друг друга парни будут. За зрелища!

В ход пошла вторая кружка.

— Уж не барон ли постарался?

— А кто ж еще! Он конечно. Его превосходительство охоч до двух вещей: мясистой титьки да красивого боя. Хотя нет, до трех. Еще не прочь покутить. Порой такие гулянки закатывал, что королевская свадьба бедняцким застольем покажется. А теперь заскучал старик. Ох заскучал. Глядишь развеселится. То и дело его серая хандра за зад кусает.

— И что же, частенько хандрит?

— Частенько, мил человек. Твоя правда. Порой так долго, что не разобрать, жив он или душу Владыке отдал. Ни слуху от него, ни духу. Потом глядишь выходит какой-нить надушенный хмырь из дворца и давай приказы рассылать, да молодцев кликать. Живой значит. Мертвецы-то указов не пишут.

— Это верно. Да и церковников по матери не посылают.

— Тсс. Шибко ты разговорчивый. — торговец выпивкой схватил Нокса за рукав и слегка потянул. Оглянувшись, он убедился, что никто не слушает, а затем подался вперед и заговорил, понизив голос. — Мой тебе совет: об этом лучше не болтай. Его превосходительство добрый, да нет-нет кого и обласкает своей государевой лаской. Да так, что человек дух испускает. Особенно, если очередная любимица нервы трепать начинает.

— Смотрю неплохо ты осведомлен.

— Ну так. Все-таки двадцать лет как по всем злачным местам хожу. А в лучшие годы и во дворец был вхож. Эх. Были времена. Ладно, заболтался я с тобой. Ну, бывай, мил человек. Пора мне. Пойло само себя не продаст, а торговля идет не ух как бойко.

"Вхож во дворец?"

В голове Нокса закружилась безумная мысль.

— Беру всё и пять монет в придачу за пару дружеских советов.

— Десять.

— Семь.

— Вот это уже разговор.

Нокс склонился к толстому торговцу.

— Как переговорить с его превосходительством знаешь?

Тот на мгновение смутился, даже не пытаясь скрыть своей растерянности.

— До коли б знал… Я ж ему бормотуху гнал в количествах, что за год целой толпе не выхлебать, пока он окончательно не расклеился, — торговец говорил взволнованно и с каждым словом его душевное смятение только росло. — Я ж в туфлях сафьяновых ходил, кожи дранитовые носил. А теперь одну капусту жру, да в тряпицы трухлявые наряжаюсь. А что делать? Тут такие люди к нему приходили…

— И что?

— И то! Пинком под жопу и вон из славного града. Весь разговор. Так то вельможи! Станет он с нами, оборванцами, лясы точить.

Нокс вздохнул и посмотрел на толпу, которая все не уменьшалась.

— Говорю ж, припозднился ты, мил человек. Пришел бы раньше. — Торговец обошел его, осмотрел как кобылу на рынке, — парень ты видный, ладный.

Нокс задумался.

— Догадываюсь, что кумекаешь. Ты это, братец, брось коли жизнь дорога. Поймают — как пить дать распнут. Если б ты в турнире победил, вот тут дело другое.

— И что тогда?

— Аи, аю, аудиенция, во! Старик самолично обещался победителя в свой дворец позвать. А еще три тысячи золотом в придачу. Как бы помоложе, да покрепче был, сам бы надавал всем этим щеголям по мордасам.

Нокс ухмыльнулся.

— Так ты пойло-то брать будешь или как?

***

На площади собралась толпа. Импровизированная каменная арена возвышалась над землей, доходя до пояса. На углу, сложив ноги под собой, сидел человек лет тридцати с черными, завязанными в длинный хвост волосами и тонкими как линии, начертанные тушью, усами. Проходя мимо, Нокс услышал, как тот с закрытыми глазами бормочет молитву на сунрийском: Владыку прославляли на всех наречиях.

С четырех сторон место будущего боя окружали трибуны. Лучшие места предназначались для господ. Богатые горожане коротали время за светской беседой. Дамы притворно смеялись, пряча напудренные белилами лица за ладонями в бархатных перчатках. Мужчины в дорогих тканях отпускали остроумные шуточки. Народ попроще столпился плотной грудой между башенного вида конструкциями. Места хватило не всем. Мальчишка едва по колено отцу взобрался папаше на шею, радостно кричал и махал руками.

Те, кому не повезло прийти поздно, забирались куда придется. Окрестные деревья были увешаны людьми. Издали те походили на плодовые гроздья.

— Славные господа и не менее достопочтенные дамы! Сегодня мы станем свидетелями…

Герольд распевал дифирамбы, рассказывая, какое дивное зрелище ждет всех присутствующих. Но Нокса интересовало другое. Его внимание привлекло странное ощущение. Воздух вокруг тела слегка искажался и вибрировал. Словно танцевал в такт неведомой силе. Он пытался, много раз, но не мог описать точнее, хотя чувство было очень знакомо. Иногда оно приходило как странный аромат или отвратительный смрад. Порой — в форме движений, дрожи в ткани реальности. А иногда как видение, призрачный образ. Теург зажмурился, потер глаза, а затем вновь взглянул на каменную арену.

— Первый претендент прибыл к нам издалека, но уже успел заслужить славу и почет. Сможет ли он закрепить за собой статус сильнейшего? Узрите Крона черногривого!

Толпа возликовала в ожидании грандиозного финала. Сидевший на камне арены человек встал и небрежно поклонился.

— Второй претендент из славного города Эшт. Его сила и мастерство соперничают лишь с его красотой. А вот и он, приветствуйте же мастера Гилиона, непобедимого повелителя клинка!

На арену изящным движением взобрался парень в белом одеянии. Его блондинистые волосы до плеч развевались на ветру. Теург невольно поморщился когда в носу противно защекотало. Разносился аромат галатерий вперемешку с приторным запахом гниющих яблок.

Блондин отсалютовал девушкам, стоявшим возле арены. Те густо покраснели и начали шушукаться. Затем повернулся и поклонился присутствовавшим на одной из трибун.

— Сегодня свершится судьба главного приза! Кто же получит право выполнить волю нашего славного владыки и три тысячи золотом? Пусть же решит холодная сталь! Да начнется битва!

Раздались торжественные фанфары, которые были сигналом к бою.

Крон достал два длинных кинжала, встал в низкую стойку. Гилион с нарочито скучающим видом вытащил меч с узким, в два пальца лезвием и опустил клинок. Заостренный кончик коснулся камня.

Крон нахмурился, сделал шаг в сторону, еще один. Его противник зеркально повторил движения, словно двойник, но в другом направлении. Бойцы обошли полукругом, примеряясь друг к другу. Крон начал первым. Восточный воин бросился вперед, одним рывком преодолел половину арены, вмиг оказался перед лицом Гилиона. Чуть склонившись, вложил силу в ноги и пружинящим движением тела словно живой хлыст попытался полоснуть противника по груди.

Гилион отклонился назад и вбок, когда последовала новая атака, на сей раз сверху. Блондин сделал легкий шаг в сторону, изящно, словно кот, и тут же взмахнул рукой. Тонкий клинок описал дугу снизу, едва не пропоров восточного воина от паха до шеи. Крон отскочил, но тут же пошел в новое наступление.

Гилион скривил губы в улыбке, приосанился и принял стойку. Парировал боковой удар ребром клинка, резким движением отбросил руку Крона, сбил темп противника, вновь уклонился. Второй кинжал ожидаемо промахнулся мимо цели. Черноволосый воин оступился, инерция движения гнала вперед и вниз, когда под ребра ему прилетел нос белого сапога.