Упрямец (СИ) - Галактионов Алексей - Страница 31

Она издала смешок. Лангос протянул алый язык, закрыл глаза, предвкушая скорое наслаждение.

В этот момент улыбка Ады резко пропала. Она одернула руку и оттолкнула Лангоса. Барон от неожиданности открыл глаза. Спина встретилась с каменным полом. От жесткого приземления сильно заныло в боку. Что случилось дальше он едва понял.

Раздался щелчок. Дверь разлетелась на мелкие части. Во все стороны полетели щепки. Фрагменты побольше с гулким стуком завалились на пол. Ариадна отскочила назад. Барон почувствовал, как лицо обдало горячим воздухом. Раздался грохот. Звук был настолько мощным, что сотряс замок до основания. Стена поодаль от них взорвалась. Вместо серой глади камня над рабочим столом зияла дыра шириной с бычью голову. Лангос сглотнул и резко обернулся ко входу. В проеме стоял Нокс. Мрачное выражение бледного лица исказилось яростью.

— Кажется, я все-таки выполнил твою волю, барон. Хоть и не так как думал.

***

Ариадна или, говоря точнее, существо, которое должно ей быть, стояла в стороне. Она разглядывала Нокса, недоверчиво расширив глаза.

— Ты…ты должен был остаться там! Он клялся мне!

Она быстро взяла себя в руки. Лицо вновь приняло холодное выражение. Лишь притворная улыбка украшала непроницаемый фасад.

— Так значит вот каков ты, неуловимый охотник. Я так много слышала о тебе.

— Не могу сказать того же. Тебе на удивление долго удавалось ускользать от моих глаз. Использовать марионетку, промыть мозги аристократу, чтобы тот своими руками приносил тебе пищу, умно. Но ты просчиталась, явившись сюда. Тебе стоило заползти под ту корягу, из которой ты выползла, злобная мерзость. Когда такой шанс еще был.

— Ты так щедр на комплименты. Но все это уже не важно, — она отмахнулась от его слов, — если ты здесь, полагаю, теперь Ластер наверняка мертв.

— Твой слабовольный прихвостень? Он валяется у входа, — ответил Нокс, указывая большим пальцем в сторону искаверканного дверного проема.

— Подумать только, как же сильны его чувства. Берегись же! Он не умер вкусив мой поцелуй и теперь мертвец может восстать вновь, влекомый любовью. Хотя, не хотелось бы. Мне порядком надоело его нытье. Он свое уже отыграл и отдал всего себя. Прямо как те, кто были до него.

— Так значит были и другие? — Спросил Нокс.

— О, множество. Что бы я делала без моих возлюбленных. Но не суди так строго. С тех пор, как меня бросил мой единственный, я только и делала, что скиталась в поисках утешения. Знаешь, как это непросто? Ведь девичье сердце хрупко и так отчаянно нуждается в тепле.

— Все ли из тех, кого ты очаровывала своей кровью, были теургами?

Нокс старался сохранять спокойствие.

— Нет, что ты. Ластер — приятное исключение. Я просто не сдержалась. Он был силен, очень силен. Но позволял себе слишком многое. Я велела ему привести тебя, а он ослушался. Если бы не моя тогдашняя немощь и не сила его живительной крови он бы не пережил своей дерзости. Ах, как много времени ушло. Но знаешь, его крови мне мало. Силы в его венах оказалась недостаточно, чтобы удовлетворить мои желания. Я стала тем, что ты видишь перед собой, а не той жалкой оболочкой, какой была еще недавно. Но это все еще не то.

Существо мечтательно подняла глаза к небу.

— Ах, Ластер. Его кровь, о да, она была на удивление сильна. Какое разочарование. А что насчет твоей крови, Нокс? Она сильна?

Существо сделало шаг вперед, облизывая губы. Теург промолчал.

— Я не падок на монстров-людоедов, — ответил он наконец.

— Как грубо. Так тебя учили обращаться с дочерьми знатных семей?

— Как меня учили обращаться с богопротивной мерзостью ты скоро узнаешь.

Ее лицо исказила злобная гримаса. Но затем Ариадна усмехнулась и разразилась смехом.

— Ты пытался убить моего отца, испортил мою игрушку и вот теперь оскорбил меня уже который раз. Осторожнее, колдун. Я могу разозлиться всерьез.

— Отца? — Нокс усмехнулся и едва не рассмеялся в голос, — ты так долго играла, что, похоже сама поверила в свою ложь. — Сказал Нокс.

— Разумеется отца. Кто еще как не отец бросит все на поиски дочери? Пожертвует силой и бросит вызов тем, кто может сокрушить его одним движением руки? Его любовь не знает границ.

— Миазмы темного окончательно лишили тебя рассудка. Ответь мне, чудовище, ради чего затевать столь сложную и опасную игру? Не проще ли набивать утробу где-нибудь на тракте? Подальше от пристальных взглядов.

— Не равняй меня с трупоедами, вроде тех, с которыми шушера вроде тебя постоянно имеет дело, — она фыркнула. — Я желаю лучшего, ради себя и моего единственного избранника.

— Ты всего лишь разожравшееся чудовище. Чудовище, у которого нет ни власти, ни могущества. Чудовище, продавшее свою жизнь и свою душу проклятым силам.

— Да неужели? Я здесь госпожа и владычица, я выбираю, кто достоин стать частью меня. В моих руках целый город. А что насчет тебя? Нет, не говори. Я скажу сама. Ты, — она указала на него, — ты и подобные тебе всего лишь моя добыча. Знаешь сколькие сгинули в моем желудке? Но это лишь начало.

Ариадна выпрямила пальцы. Из каждого вытянулся коготь длиной вдвое больше медвежьего.

— Нет, отродье. Это конец, — сказал Нокс.

— Ада, ты… — сказал барон сдавленным голосом, — доченька…

— Очнись, барон! Ты все еще считаешь, что это создание — твоя дочь!? — Рыкнул Нокс. — Когда она появилась на свет? М? Кто был рядом, когда ее посвятили Владыке? Сколько лет твоей дочери? Ну! Отвечай!

Барон открыл рот, поднял глаза. По лицу было видно, как роятся мысли в голове Лангоса. Он в ужасе, исступленным взглядом посмотрел на Нокса.

— То-то и оно.

Нокс сжал кулак, стараясь сдержать нахлынувшую ярость.

— Эх. Похоже, мой обман раскрылся. Как жаль. Признаю, ты меня поймал, — сказала Ариадна с заметно издевкой. — Что же мне теперь делать?

Она хищно посмотрела на барона.

— Ты его не тронешь.

— О, я не собиралась его есть. Всего лишь поблагодарить. Он столько для меня сделал.

Нокс достал клинок, отбросил ножны в сторону.

— Думаю, он обойдется без твоей «благодарности». Я заберу твою жизнь и заставлю эту поганую пасть захлопнуться навсегда.

Ариадна нехорошо ухмыльнулась.

— У меня есть мысль получше.

Она бросилась вперед, сделала ложный выпад. Нокс поднял клинок чтобы отразить атаку, но тут же почувствовал удар в грудь. Воздух покинул легкие. Теург рухнул, перекувырнулся. Первый обмен был не в его пользу. Он принял устойчивую позу и выставил клинок вперед.

— Рыцари, убийцы, молодые искатели славы. Не важно, кто приходит на мой зов! Все они существуют, чтобы давать мне силу! Знаешь, вся соль — в качестве добычи. И теперь мне в руки пришла лучшая из наград!

Она бросилась вперед, ударила наотмашь, костяные когти не уступали по прочности усиленному металлу. Противники обменялись серией быстрых выпадов.

— Какая ирония. Он хотел убить тебя, но в итоге ты здесь, как я и пожелала! Ты достойная добыча, ты стоишь того, чтобы стать частью меня! С твоей кровью я наконец смогу вернуть своего единственного, он поймет, что я сильна! Что я стала намного сильнее! Юная плоть особенно прекрасна. Уверена, плоть молодого колдуна еще вкуснее. А теперь не сопротивляйся и прими меня!

Очередной удар рассек пустоту. Нокс коротким движением отклонился, перехватил меч и мощным хуком слева заставил демоницу сделать шаг назад. Она оступилась, но быстро восстановила равновесие. Коснулась лица, словно удивленная, что такая простая атака нанесла ей вред, бросила на Нокса взгляд, полный убийственной ярости.

— Тогда заставь меня, поганая сука.

— Ааааргх!!

Она взревела, оскалила острые зубы и ринулась без оглядки. Взмах когтей рассек воздух. Блеск костяных придатков разорвал полутьму бароновых угодий. Теург наотмашь отразил атаку, круговым пасом перенаправил одну из рук чудовища. Тут же последовал новый яростный удар. Теург нырнул в сторону и уклонился.

Существо махало когтистыми руками, но Нокс то парировал клинком, то уклонялся, пытаясь нанести ответный удар. Однако толку было мало. Ни одна атака больше не достигла плоти чудовища. Теург с досадой отметил, что демоница стала быстрее.