Записки сумасшедшего анимешника, который переехал в Японию, стал мастером боевых искусств и решил пр - "Swfan" - Страница 35

Впрочем, нельзя сказать, чтобы Коу завидовал.

Во-первых, потому что у него самого подрагивало сердце, когда он наблюдал, как Кобаяси всеми силами пытается отбить мяч, неловко прыгает, бегает и сверкает своей ослепительной улыбкой.

Во-вторых, после физкультуры у него всегда болели ноги, когда приходилось стоять за кассой.

Недавно появилась и третья причина.

Коу прищурился и стал наблюдать за тем, как его одноклассники медленно бегают за мечом, словно погружённые в желе.

…С тех пор как он пробудил свою родословную, Коу стал несколько побаиваться уроков физкультуры. Ему приходилось прилагать усилия, чтобы скрывать свои необыкновенные способности. А это требовало едва ли не большего напряжения, чем если бы он действительно старался.

Именно поэтому его оценки с недавних пор стали ещё хуже к неудовольствию физрука.

Именно поэтому Коу был совсем не против посидеть на скамейке, пока все остальные обливаются потом.

Тем паче, что ещё вчера Сенсей сказал ему, что сегодня тренировки не будет, ибо у него намечались важные дела. Коу был рад провести хотя бы один день, под конец которого его тело не будет напоминать отбивную…

Хотя, подумал Коу с лёгким чувством вины, пожалуй, ему всё равно нужно немного потренироваться.

Игра продолжалась. Счёт никто не отмечал. Все играли ради удовольствия под ленивым надзором учителя физкультуры. Коу сидел в телефоне, слушал музыку и вдруг услышал крики. Он вскинул голову и вдруг сердце бешено заколотилось у него в груди. Кобаяси сидела на полу и поглаживала коленку. Вокруг неё немедленно образовалась толпа игроков обеих команд. Несколько девочек прогнали парней, которые хотели отнести её в медпункт, и помогли подняться на ноги. После этого они усадили её на скамейку слева от Коу, ещё некоторое время расспрашивали на тему самочувствия, — Кобаяси улыбалась и говорила, что всё в порядке, — и вернулись к игре. Теперь количество игроков с одной и другой стороны было неравным, но про Коу никто даже не вспоминал.

Он горько улыбнулся и уже опять надевал наушники, как вдруг слева раздался мелодичный голос:

— А ты почему сидишь, Сунохара-кун? Плохо себя чувствуешь?

Коу повернулся и вздрогнул. Кобаяси сидела в метре от него и улыбалась своей ослепительной улыбкой.

— Нет, я… Просто неважно себя чувствую, — выпалил Коу первое, что пришло ему в голову.

— То есть… Как я и сказала?

— Кхм, да… А с тобой всё в порядке, Кобаяси-сан?

— Ну… Вполне! — сказала девушка, поглаживая свою коленку. — Просто немного ушиблась. Мне всегда было капельку сложно с физкультурой… Так ты каждый раз себя неважно чувствуешь, Сунохара-кун? В прошлый раз ты тоже просто сидел и смотрел… — заметила девушка.

Коу раскрыл рот в смутной надежде, что ответ сам слетит у него с языка, как вдруг раздался крик: Осторожно! и белый мяч скользнул по краешку его глаза. Он летел прямо в лицо Кобаяси. Не отдавая себе отчёта, Коу немедленно выбросил руку.

—…Ах.

Время застыло.

Кобаяси удивлённо смотрела своими большими чёрными глазами на руку, которая резко протянулась перед нею и поймала белый мяч.

— Фух… — выдохнул Коу и слабо бросил мяч назад в сторону зала. Лишь секунду спустя он почувствовал холодную дрожь. Коу немедленно повернулся к Кобаяси. Девушка смотрела прямо на него. У него застучало сердце. Он же не сделал ничего слишком… Странного? Или сделал?..

— У тебя… Отличная реакция, Сунохара-кун, — вдруг сказала Цуруя. — Спасибо, — и озарила его яркой улыбкой.

— Ах… Ничего. Спасибо…

Коу сглотнул.

Пронесло…

По крайней мере так ему казалось, но…

— Ну всё. Хватит сидеть. Идём, — сказала девушка, резко поднимаясь на ноги и хватая его за руку.

— А… стой, Кобаяси-сан, я… Но ты же…

— Со мной уже всё в порядке. Вперёд.

— Но команды… Перевес!

— Всё равно! Мы просто играем, Сунохара-кун, давай…

Несмотря на все свои тренировки, Коу чувствовал себя неспособным оказать ни малейшего сопротивления, пока девушка тащила его в лакированный зал. Прочие одноклассники несколько удивились его появлению, но никто и слова не посмел сказать, пока он находился под «протекцией» Кобаяси.

Вскоре Коу занял место среди них и принялся отбивать мяч. Он старался изо всех сил чтобы не перестараться и не отбить его слишком сильно, и время от времени поглядывал на Цурую. Но последняя больше его не замечала. С предельно сосредоточенным личиком, девушка сложила свои мягкие руки и пристально следила за мячом, отбить который у неё ни разу так и не вышло…

Физкультура была последним уроком, и после неё Коу с чистой совестью побрёл к себе домой. Вернулся он необыкновенно рано и первое время не имел ни малейшего понятия, чем заняться. Он свалился на кровать и некоторое время вспоминал прошедший день. Временами он поглядывал на свою руку, которую так просто схватила Кобаяси, вспоминал нежное касание её пальцев и чувствовал, как заливается краской…

Наконец Коу открыл окно и, наблюдая за тем, как ветер медленно надувает белые шторы, присел на кровать и сосредоточился на медитации.

Время шло незаметно. Ближе к вечеру вернулась его мать. Коу несколько поморщился, когда услышал, как хлопает дверь в прихожей; затем устыдился собственного раздражения и проследовал на кухню. Там его встретила женщина с длинными чёрными волосами и немного пухленьким лицом, очень молодым для своих лет.

— Привет, Коу… — сказала она приглушённым голосом, — она всегда говорила с ним приглушённым, как будто неловким голосом, — и озарила призрачной улыбкой.

Коу кивнул.

— Я приготовлю ужин, — сказал он.

— Хорошо… Я… Могу заказать, если хочешь…

— Нет, — резко ответил Коу. И замолчал. Его голос получился слишком грубым, и после этого на кухне повисла плотная тишина…

За столом они молчали. Как всегда. Мать никогда не спрашивала, как дела у него в школе, на учёбе и тому подобное. Не потому что ей не было интересно, напротив, просто она понимала, что нервирует его своими вопросами, и молчала.

Вечером Коу удалился в свою комнату и свалился на кровать; он горько улыбнулся, думая о том, что этот день, несмотря на то, что ему не нужно было ни работать, ни тренироваться, ощущался в разы более выматывающим, чем обычно.

Правду говорят: душевные потрясения потрясают намного сильнее, нежели телесные.

Коу уже собирался взяться за уроки, как вдруг со стороны окна раздался звон. Коу удивился. Что это было? Птица? Он встал, положил руки на подоконник и выглянул наружу…

Коу уже собирался взяться за уроки, как вдруг со стороны окна раздался звон. Что это было? Птица? Он встал, положил руки на подоконник и выглянул наружу…

Их квартира находилась на четвёртом этаже. Из комнаты Коу открывался прекрасный вид на детскую площадку. Уже стемнело, и последняя нежилась в жёлтом свете фонаря. Коу прищурился и вдруг заметил фигуру, которая стояла на самой границе светлого конуса. Вот она, покачиваясь, повернулась, и его сердце точно стиснули холодные пальцы.

…Странно повёрнутая рука, бледная кожа, грязные волосы… Это был Малый дух.

Коу вышел из комнаты в прихожую. Надевая кеды, он заметил, к некоторому удивлению, что не испытывает страха; напротив, его душа была даже более спокойной, чем несколько минут тому назад. За последнюю неделю он победил не меньше дюжины этих созданий. Теперь это была рутина. Ещё немного, и ему больше не нужно будет ходить на тренировки. Он сможет сам за себя постоять и не будет больше отнимать время у Сенсея…

И хотя Малые духи прежде ни разу не заявлялись прямо к нему домой… Коу выпрямил спину и пожал плечами… Всё бывает в первый раз.

Он был одной ногой в подъезде, когда за спиной раздался взволнованный голос.

— Коу?.. Ты куда?

— Я… — Коу на секунду замялся. — Прогуляться. Скоро вернусь, — не дожидаясь ответа он выскочил на площадку и закрыл за собой дверь.