Последний бастион – 2. Бремя белых (СИ) - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" - Страница 49

Ошарашенные, сбитые с толку происходящим, окруженные почувствовавшими запах крови неграми, белые африканеры просто не знали, что делать. Весь карательный аппарат государства — армия, военная разведка, полиция, все специальные подразделения — все просто взирали на то, как рушат страну. Многие из рядовых и младших офицеров подавали рапорты об отставке, не в силах смотреть на то, что происходит — их удовлетворяли без рассмотрения. Уже тогда из страны потянулся поток беженцев — белых беженцев…

Все протесты африканеров свелись к обычным, вялым митингам с принятием резолюций, которые никому не были нужны. У всех было оружие, нужно было выходить на улицу с автоматами и захватывать власть, нужно было поднимать армию, полицию и спецназ. Как и двумя годами раньше, в другой, намного большей по размерам страны не хватило полковника, который просто бы рявкнул "Вперед"! — и подобрал власть, которая валялась на дороге. Но ни в одной из стран такого полковника не оказалось — обе страны были обречены.

Недавно произошел инцидент, который сломил тех, кто еще во что-то верил, окончательно. На митинг собрались белые, у них не было никакого оружия. Все что они хотели — это высказать свое недовольство действиями правительства, ничего более. Когда собрались — все обратили внимание на необычно большое количество телекамер, собрались десятки репортеров, в том числе иностранных. Но никто не почувствовал опасности — а меж тем намечался спектакль, на котором должно было быть как можно больше зрителей. Намечалась срежиссированная подонками кровавая трагедия…

Митинг уже заканчивался, его участники начали разъезжаться, когда разыгралась трагедия — полицейские непонятно почему открыли огонь по одной из машин. Когда обстрелянная машина остановилась, полицейский офицер — белый! — подошел к машине и добил раненых выстрелами в упор. Все это снимали телекомпании всего мира и все это показали в вечерних новостях на всех каналах. Это окончательно подорвало саму суть белого братства — если белый офицер расстреливает белых же гражданских, причем явно невиновных — значит, никакого белого братства уже нет… [16]

Но сегодня, заброшенные ангары специальной стоянки на базе ВВС Вестерплатт, которые уже начали потихоньку растаскивать, преобразились — они снова стали похожи на самих себя в конце восьмидесятых…

— Вышка передала — самолет заходит на посадку!

Третий поднял голову к небу, вслушивалась в далекий шум моторов, пытаясь разглядеть в непроглядной тьме заходящий на посадку самолет. Ярким пунктиром вспыхнули огни, обозначающие границы взлетно-посадочной полосы…

— Он же разобьется…

— Успокойтесь, доктор Бойс — с легким презрением в голосе отозвался третий — наш друг знает, что делает…

— Я… — ученый не нашел что ответить, бессильно махнул рукой

Самолет они увидели только тогда, когда он пошел на посадку — летел он совершенно без огней, на предельно низкой высоте, не связываясь с диспетчерами и уходя от радаров. Военно-воздушные силы ЮАР, которые никогда не останавливались перед нарушением границ воздушного пространства соседей, составили целые карты с указанием "территорий тьмы" — мест, куда не проходят радарные волны и которыми можно пройти незамеченными. Теперь, в предстоящем деле эта карта была на вес золота…

Самолет походил на призрак — ни единого огня. Даже пилоты в пилотской кабине работали в кромешной тьме — на каждом пассажире этого самолета были американские приборы ночного видения последнего поколения. Летели по приборам, ежесекундно рискуя — но те, кто находились в самолете, привыкли к риску. Да и ставка в этой игре оправдывала любой риск…

Самолет подрулил к охраняемым ангарам, несколько техников сразу бросились протягивать шланги от заправщика к крыльям самолета, не дожидаясь даже полной остановки винтов. Это было правильно — самолет следует заправлять при первой возможности. Со скрипом пошла вниз аппарель грузового отсека…

— Доброго здоровья… — Девид де Вет легко, будто в молодости сбежал с аппарели самолета, как только она коснулась земли, направился к ожидающим его — привезли?

Его глаза сверкали от возбуждения, на боку висел короткоствольный автомат. Он впервые за долгое время увидел свет в конце тоннеля, увидел выход из тупика…

— Привезли… — третий откинул полог брезентового тента армейского полноприводного грузовика…

— Сколько?

— Шесть. Все что успели изготовить…

Старый де Вет запрыгнул — даже не запрыгнул, а вспорхнул в кузов, склонился над ящиками…

— Такие маленькие?

— Это артиллерийские снаряды. Сделаны просто и надежно, максимально приспособлены для длительного хранения в полевых условиях. Я положил каждый в специальную упаковку, препятствующую распространению радиации и проверил сам лично перед отгрузкой… — сказал доктор, потирая лоб…

— Прекрасно, прекрасно… Давайте грузить…

— Сами? — изумился доктор Бойс

— Чем меньше народа об этом знает — тем лучше для нас же, не согласны, доктор? Бросьте, это всего лишь шесть небольших ящиков, перекидаем быстро. Заправить не успеют, как мы уже все погрузим. Давайте, доктор, беритесь спереди…

Доктор Андре Бойс погиб в автомобильной катастрофе, когда ночью возвращался с базы Вестерплатт. Вместе с ним, в одной машине, погиб и Третий. Нет, это не было убийством — сидевший за рулем Третий сам, выбрав момент, направил несущуюся по ночному шоссе на предельной скорости машину в лоб встречному грузовику. Потому что был профессиональным разведчиком и прекрасно понимал, что варианты могут быть самые разные. И иначе гарантировать сохранение этой тайны нельзя…

Мы смотрели друг другу в глаза — и все прекрасно понимали. Два человека, любящих друг друга. Два профессионала, которых жизнь развела по разные стороны баррикад. И я и она — мы оба все прекрасно понимали…

— Что в самолете, Марина?

— Зачем тебе это знать?

— Ну… хотелось бы знать, например, для чего ты сейчас целишься в меня из пистолета… Там ведь не только золото и бриллианты, я прав?

— Прав… Ты как всегда прав, Эдриан — там не только золото и бриллианты. Там есть нечто такое, что поможет новой Южной Африке вновь занять достойное ее место в ряду великих держав…

— И что же это?

— Там шесть тактических ядерных взрывных устройств.

— Их там не может быть. Все ядерное оружие ЮАР демонтировано под присмотром международной комиссии экспертов.

— И, тем не менее, они там. Мир многое не знает про Южную Африку, Эдриан. Кое в чем мы превосходили и США и СССР. Ты знаешь, кто такой доктор Джеральд Винсент Булл?

— Слышал. Гений артиллерии. Он работал на вас и на китайцев в восьмидесятых, потом был убит перед самой "Бурей в пустыне", то ли иракцами, то ли израильтянами, то ли еще кем…

— Верно. Доктор Джеральд Булл работал на нас, благодаря ему наши гаубицы G6 и G5 лучшие в мире. Но никто не знает о том, что доктор Булл разработал для нас еще две гаубицы — G7 и G8. Последняя — была гаубицей калибра 254 миллиметра — и она была предназначена для стрельбы на дальность до ста десяти километров специальными боеприпасами. Ядерными боеприпасами.

— И ты хочешь сказать, что про это никто не знал?

— Никто. Эти гаубицы осталась только в чертежах — хотя это были лучшие дальнобойные гаубицы мира. Мы сможем наладить их производство, когда вернем себе назад страну. А вот боеприпасы к последней успели изготовить…

— И ты хочешь сказать, что ЮАР изготовила ядерный боеприпас в таком калибре? Это же могут делать только США и Россия!

— Я уже сказала — мир многое еще не знает про Южную Африку…

— И что теперь? Мой дед, уподобившись пиратам, вывез сюда золото, бриллианты и ядерное оружие, а всех кто ему помогал — застрелил и оставил в этом самолете. А теперь ты хочешь застрелить меня, чтобы сохранить все в тайне. Скажи, ты случайно не внучка моего деда? Есть у вас в поведении… что-то общее, не находишь?