История любовницы короля (СИ) - Эфф Юлия - Страница 11

— Я здесь, Генрих, рядом с тобой! — громко прошептала на холодное мокрое ухо, и принц меня услышал. Все влюблённые одинаковы: готовы обманываться, если им это выгодно.

Застонал:

— Ила-рия, любовь моя! Девочка моя!.. Зови меня, не останавливайся!

Мой шлафор неумолимо намокал, но от холода ли по спине промчались мурашки? Я впервые была свидетелем подобных эмоций до сих пор сдержанного и хладнокровного принца. Мельком взглянула на расщеплённую порталом часть, показалось или нет, марево стало менее ярким.

— Иди на мой голос, Генрих, возьми меня за руку, — зашептала я ему, хватаясь за ледяные пальцы, и в мою руку вцепились, точно я протягивала её падающему в пропасть и пыталась вытащить. — Я здесь, Генрих, с тобой, иди ко мне!

А сама поглядывала на марево. Нижняя часть тела начинала появляться, мало-помалу. Мне не нравилось, очень не нравилось то, каким холодным был мужчина, сейчас нуждающийся в моей помощи. Теперь я видела, что его вынесло на террасу не просто в рубашке — в ночном белье, тонком и совершенно лишённом свойства согревать, да и какая разница, если он всё равно намок? Беспокоило другое — как долго он здесь находился? И когда восстановится, в прямом смысле этого слова.

Если не получится вытащить Его высочество из этого… (я не знала, как вообще называется этот фокус), то мы получим отличный шанс заболеть от холодного каменного пола и ливня вперемешку с порывами ветра. В детстве я была слишком восприимчива к простудам, могла неделями лежать с температурой. Как сейчас моё тело, напичканное магией, перенесёт этот шок, пока сложно было предсказать: так долго я не испытывала его возможности.

Чтобы ускорить процесс, прикоснулась губами к мёрзлым устам, попыталась дыханием согреть их, а ладонями обхватила лицо. Принц охотно откликнулся, но поскольку замёрз до деревянного состояния, даже мышцы на лице не слушались его.

— Генрих, будь со мной, иди на голос! Я здесь… Я здесь, рядом! — повторяла, словно заклинания — марево отпустило его ноги до икр и никак не показывало ступни. Теряя самообладание от отчаяния, я взмолилась богу, некогда уснувшему в Сердце Аднода. — Великий Дыв-Кариат! Услышь мою молитву, не оставь нас милостью своей, укрой своей любовью, осени своей силой. Великий Дыв-Кариат! Верни нам сира Генриха, неволею прикоснувшегося к твоей силе…

Я повторяла слова молитвы, написанные Тибо, и чуть было не сказала «возлюбленного», хотя, наверное, особой роли слово не сыграло бы. Да ведь и молилась я больше от отчаяния, чем от веры.

Вдруг сильная рука, до сих пор безжизненно лежащая вдоль тела, обхватила меня.

— Ты молишься обо мне, свет моего дня? Илария, клянусь… прости меня, я обещаю…

Быстрый взгляд позади себя — и моё сердце застучало радостней: Его высочество, кажется, полностью восстановился, телом, ступни его я видела отчётливо. Но разум его продолжал витать где-то далеко, рядом с возлюбленной. А ещё он собирался дать клятву, что было скверно, ибо о свойствах магических обещаний я уже знала на собственном примере. Поэтому прижала палец к губам принца:

— Генрих, не время обещать! Ты должен попробовать подняться… любимый. Давай, помоги мне!

Мои попытки были сведены на нет — мужчина приподнялся на локтях и снова откинулся на каменное холодное ложе, застонал от бессилия. Но я не успела отчаяться, потому что помощь всё же пришла.

— Я помогу, — сипло сказал кто-то. Я подняла голову, пытаясь понять, кто хозяин этих ног, и узнала господина Уриэна.

Вдвоём мы кое-как подняли принца и потащили его в коридор. По дороге бывший управляющий объяснил своё появление. Справившись со всплеском, он отправился проверять, всё ли благополучно во дворце, поднялся на наш этаж и обнаружил дверь, ведущую в комнату принца, открытой. Хорошо, догадался заглянуть на террасу.

— А сир Элиас и сир Одри? — я не договорила вопрос, но в целом и так было понятно.

— Они заняты, — без ухмылки пояснил господин Уриэн, давно привыкший к последствиям всплесков. Аднод победил инквизиторов, стократно потребовав оплату за двухнедельное, а может и дольше, воздержание.

Моя комната была ближе, так что я предложила пока занести Его высочество туда. Тащить ледяную мокрую глыбу, почти не передвигавшую ногами, оказалось непосильным делом.

— У меня горячий отвар есть, вам тоже он необходим, господин Уриэн, — вспомнила я про чайник, в котором наверняка уже остыл кипяток.

— Премного благодарен, но нам надо сначала привести в себя Его высочество, — прокряхтел мой напарник, затаскивая тяжёлую ношу через порог.

Прежде чем положить его на кровать и укрыть, пришлось снять всю скудную одежду, прилипшую к телу. Рассматривать подробности некогда было, но налитый орган не заметил бы только слепой. Я отвернулась, делая вид, что мне нужно откинуть покрывало и поправить подушки. За моей спиной ворчал на мокрую ткань господин Уриэн. Вдруг Его высочество вздохнул, и тональность этого возгласа мне была прекрасно знакома.

Камердинер пробормотал смущённое, и я повернулась. Решительно ухватилась за плечи Его высочества, помогая приподнять на кровать:

— Давайте, немного осталось!

Мы всё-таки сделали это — уложили полубезжизненное тело, укрыли, подтыкая покрывало по бокам.

— Я принесу ещё одно покрывало, — пообещал Уриэн. Кивнула ему, нам тоже стоило переодеться в сухое.

Шлафор отправился на решётку к камину, где я усилила огонь, рубашка туда же. А натянув сухое платье, я почувствовала, как мурашки от тепла расползаются по телу. Принесённым вторым покрывалом укутали стонущего принца. Я подогрела отвар, налила в кружку кипяток и протянула её господину Уриэну. Тот от горячего отвара содрогнулся невольно. Стоять под ливнем ночью явно не было его любимым времяпровождением.

— Мне стоит сходить к себе и переодеться. Благодарю, Ана. Та ещё ночка, верно?

— Верно, — улыбнулась я, запоздало соображая, где же мне сегодня спать? Принц застонал, выгибаясь. Его бред, в котором мужчина звал возлюбленную, снова набирал силу. — Что мне с ним делать, господин Уриэн? Ждать, пока придут в себя инквизиторы? Или бежать за лекарем?

Бывший управляющий хлебнул отвар, взглянул на меня, а потом сделал вид, будто содержимое кружки его заинтересовало:

— Сожалею, Ана, но правила Аднода одинаковы, как оказалось, для всех. Лекарь не поможет, если только Его высочество не подхватил простуду.

Лицо моё вспыхнуло:

— Значит, я буду ждать Йару. Когда она… освободится.

Я, конечно, уважала господина Уриэна и примерно представляла, что он ответит, но не была готова к этому. Мне сейчас тоже хотелось согреться. Теперь, когда ужас отступил, и опасность, вроде бы, миновала, меня начало знобить. Я тоже налила себе горячего, и с кружкой собиралась присесть перед камином, чтобы для начала просушить свои волосы.

— Договор с Йарой не был подтверждён, — пробормотал ставший нерешительным Уриэн.

— Со мной тоже! — я разозлилась. Мне теперь, что, всех нуждающихся спасать? И если Йара оставалась лумеркой, то для меня сейчас любая чужая магия может стать решающей, и потом я буду так всех спасать, что мало места всем мужчинам во дворце останется!

Господин Уриэн кивнул, по-прежнему не глядя на меня:

— Есть способ, который не требует договора. Но да, вы правы, госпожа, подождём Йару… Вернусь через полчаса, — он поклонился мне, перед выходом оставил пустую кружку, которая тут же полетела в закрывшуюся дверь, но не разбилась, к моему сожалению.

У меня было полчаса, если я действительно хотела помочь этому влюблённому, рискующему не только сойти с ума, но и заболеть телесно. Закрыла дверь на щеколду и печать Райана, почему-то мне показалось важным сделать это именно магией герцога. Отставила кружку и направилась к кровати, где молил о прикосновениях свою возлюбленную Его высочество принц Генрих.

Конечно, чтобы не чувствовать себя необручницей, приходящей на помощь всем страждущим, даже если это короли, хотелось бы немного ласки, нежного поцелуя и добрых слов. Но это был не тот случай, да и мне хотелось поскорее решить эту проблему и уже, в конце концов, отдыхать.