Зомби (СИ) - Парсиев Дмитрий - Страница 52

— Вот только мне эту вашу сектантскую херню про трансформацию не заливай…

— Не хочешь, не верь. Я просто предупреждаю. И хочу, чтоб ты знал, без женской ласки тебя не оставим. Алена, кстати, будет не против, — Кукла полуоборачивается, отчего халатик ее распахивается еще больше, — Алена, ты не будешь возражать?

— Нет, — ровно отвечает Алена, — Ты ему нравишься. Я видела. Я не против.

— Вот видишь, она не против, — Кукла подходит вплотную к моему креслу и немного наклоняется, я чувствую ее одуряющий запах, ее гладкое упругое тело безупречно, — Поверь, тебе это пойдет на пользу. И Алена потом спасибо скажет. Вы мужики совсем не умеете ублажать женщин, вы даже лижете как кобели, будто из молочной миски лакаете. Все в себя… все в себя… а я научу, уж в этом-то можешь мне поверить.

У меня мозги плывут как кисель, еще немного и я растаю совсем, тогда Кукла в самом деле сможет меня учить чему захочет: хоть на задних лапках ходить, хоть хвостом вилять, хоть молоко из миски лакать. И ведь не боится, за дверью фанатики, под боком Алена, целитель высокого класса. А у меня даже молотки забрали. И как сквозь туман я вспоминаю про жреческий кинжал, что стал невидим и неосязаем, как только я его закрепил на бедре, тот, которым жертвы приносят.

— Извини, Кукла, но один раз я тебе уже поверил, — я всаживаю кинжал ей в грудь.

Кукла охает, оседает, валится на ковер и к ней сразу же бросается Алена.

— Нет, нет, нет… Витя, что ты наделал, что ты наделал, — шепчет она и пытается ее лечить, но я вижу, этот кинжал особенно жаден до крови самых красивых женщин. Шансов у Куклы нет. Шкала ее здоровья осыпается прямо на глазах.

«Вы убили коменданта поселения «Универ», ваша репутация с поселением — вражда. Рекомендация: немедленно покиньте территорию поселения». Надо валить, но оставить Алену я не могу. Она шепчет беспрерывно, вливая в уже мертвое тело Куклы свою силу.

— Алена, Алена, — я пытаюсь отодрать ее от Куклы, — Надо уходить, слышишь?

Алена вцепилась в Куклу мертвой хваткой.

— Алена, она сейчас в зомби превратится…

В коридоре звуки боя: удары, лязг металла, выстрелы, вопли. Успеет ли прорваться сюда обещанная помощь от Красавчика с Котярой? У меня вообще никакого оружия, даже кинжал будто провалился в тело Куклы, и невменяемая Алена. Открывается дверь, на пороге один из фанатиков, в руке меч, уровень семнадцатый. Все, я влип, с этим молодцом мне не совладать.

Фанатик делает шаг внутрь, и в этот миг его голова лопается с треском. Тело с проломленной головой падает, и я вижу в дверном проеме Тролля, с бойка его молота стекают кровь и склизкие мозги. Тролль радостно скалится и убегает дальше по коридору. «Ваша враждебная репутация с поселением «Универ» временно заморожена по обоюдному согласованию кандидатов на должность нового коменданта. Перевыборы состоятся через один час. Рекомендация: покиньте территорию поселения до оглашения итогов выборов».

И на том спасибо. Красавчик с Котярой подарили мне целый час. Видимо Алена много своей силы в Куклу влила, пальцы ее разжались и мне удалось ее оттащить. Подхватываю Алену, она не сопротивляется. Вот и ладно. Дверь открыта, звуки боя отдалились куда-то вглубь коридора. Выбегаю из комнаты с Аленой на руках, если какой-нибудь фанатик сейчас попадется, ответить мне будет нечем.

Вспоминаю про лаборантскую и бегу туда. Повезло, по пути никого не встретил, лаборантская не заперта. Захожу внутрь и закрываюсь изнутри. На какое-то время мы с Аленой в безопасности. Здесь ничего не изменилось, все так как было в день моего ухода. Опускаю Алену на расстеленный спальник.

— Алена, ты как? — тормошу ее осторожно, она открывает глаза.

— Витя.

Выдыхаю. Жива! В глазах появилось чуть больше осмысленности. Слезинка из глаза выкатилась. Вот и первая эмоция. Целую ее глаза и губы. И новые слезы катятся из ее глаз. Значит я действую в верном направлении, я растоплю лед, который Кукла на нее успела наморозить. Я целую ее жарче и жарче, а она начинает мне отвечать. Стаскиваю с нее одежду и раздеваюсь сам.

Когда я вхожу в нее, она слабо вскрикивает, не от боли, от удивления. Она шепчет и шепчет что-то неразборчиво, но я уже не пытаюсь вслушиваться. Мои движения ускоряются, Алена постанывает, но в перерывах между стонами продолжает шептать громче, а затем еще громче. И я начинаю различать ее слова:

— Не надо, Витя, не надо, Витя…

Как не надо? Я ведь не для себя это делаю, для нее. Ведь явно на пользу ей. Остановиться я все равно уже не могу. И Алена шептать ерунду свою перестала, обняла меня крепко. А затем ее стоны слились в один непрерывный стон блаженства. Потом какое-то время мы отдыхали, лежа на спальнике. Я смотрел на Алену, а Алена смотрела в потолок.

— Эх, Витька, — Алена поворачивает голову ко мне, — Что ты наделал?

— Да что ж не так опять?

— Я же просила, не надо было этого со мной делать.

— А, по-моему, надо. Очень даже надо. Ты хоть снова на человека стала похожа.

— На человека… — Алена улыбается грустно, протягивает руку и треплет мне волосы, — В том и беда, столько труда насмарку.

— Алена, ты просто в себя еще не вполне пришла. Не знаю, как там тебе Кукла мозги задурила, но это все выветрится.

— Витька, твоя проблема в том, что ты никому не веришь.

— Это не проблема моя, а преимущество. Нельзя никому верить.

— Даже мне? — Алена садится и скрещивает ноги по-турецки, а я сдвигаюсь и кладу голову ей на бедро, гляжу на нее снизу-вверх, она продолжает, — Сначала ты себя убедил, будто для всех ты — пустое место.

— Разве не так?

— А ты сам разве не заметил, что любое данное тобою прозвище тут же приклеивается к человеку намертво: Красавчик, Котяра, Тролль, Кукла… посуди сам, если б ты был для них пустым местом, разве бы такое было возможно?

— Просто прозвища подходящие, — пожимаю плечами, — Вот и приклеились.

Алена хмыкает недоверчиво и продолжает.

— Потом ты себя убедил, будто все пытаются тебя использовать.

— А это типа не так?

— А тебе известно, Витька, что Красавчик и Котяра продули выборы, потому что народ в универе подозревал их в твоем исчезновении? Тебя считали первым претендентом на должность.

— Меня-я? Бред какой-то… я и не собирался даже…

— Но люди так считали… собрались толпой, прижали Красавчика с Котом к стене, чуть не линчевали бедолаг.

Не, я помню, что Красавчик так с осуждением на меня смотрел, когда про мой внезапный уход вспоминал, но что до такого доходило… даже подумать не мог.

— Для многих в универе ты — герой. Хоть ты и будешь это яростно отрицать, — продолжает Алена.

— Да брось, Ален, какой нафиг герой?

— Вот даже не пытайся, — Алена шутливо бьет меня костяшками пальцев по макушке, — Если ты и мне верить не будешь… это уж совсем тоскливо…

— Хорошо, — я поймал ее ладошку, поднес к губам и поцеловал, обозначая торжественную клятву, — Тебе я верю безоговорочно.

— Вот то-то, — Алена снова запускает пальцы мне в волосы, — Ты думал, что тобою пользуются, но на деле люди видят в тебе вожака, человека способного на поступок. За тобою готовы идти. Если б не твоя твердолобость, комендантом сейчас был бы ты.

Я вздыхаю и ничего не говорю. Пусть Алена думает, что хочет. Она тоже не все про людей знает.

— А ты знаешь, Витька, у тебя тоже прозвище есть… — Алена улыбается.

— Какое еще? — приподнимаюсь на локте, не слышал я ни про какое прозвище.

— Зомби, — мягко, стараясь не обидеть, говорит Алена, но мне все равно обидно.

— Почему это «зомби»?

— Видишь одну цель прямо перед собой, и прешь к ней, не глядя по сторонам, ни с кем не считаясь… как есть зомби.

Я кладу голову обратно на Аленино бедро. Плевать, пусть называют меня как хотят.

— А потом ты Кукле не поверил. Но Кукла не врала, я действительно проходила глубокую трансформацию. Вот ты думаешь, что, предлагая себя, Кукла власть свою защищала. А она была мне предана… молчи… молчи и слушай. Трансформацию ты сорвал. И это очень плохо. Сейчас некогда подробно об этом говорить, но мне придется начинать все сначала. И все будет труднее и болезненней.