Опера вызывали?! (СИ) - Романова Ульяна "Ульяна Романова" - Страница 25

— Как мы его найдем? Затребуем записи с камер наблюдения в ларьке?

— Цветочек, а давай без этого, а? — с надеждой попросил Громов.

— Как ты его тогда ловить собираешься? — не поняла я.

— Быстро и просто. Вставай. Где, говоришь, практику у оперов проходила? — серьезно полюбопытствовал Гений.

— У Потапова, — вставая на ноги, отчиталась я.

Громов как-то странно на меня покосился, а потом весело заулыбался.

— Что смешного? — не поняла я.

— Ничего. И как Потапов воров искал?

— Запрашивал видео с камер наблюдения! — не понимая, к чему он клонит, прошипела я.

— Агась. И вор в тот же день оказывался в обезьяннике, да?

Я задумалась, припоминая часы, когда заполняла многочисленные бумажки, связанные с кражей.

— Да! Или на следующий.

— Ясно, — весело хмыкнул Жека. — Пойдем, покажу как это делается на самом деле, будущий генеральный прокурор.

— И как? — напряглась я.

Гений загадочно пожал плечами и повел меня куда-то вглубь парка. Я плелась за ним, кусая губы и старательно сдерживая внутреннюю дрожь. С Гения мгновенно спал весь флер придурковатости и веселья. Он напряженно осматривался, хмурил брови и беззвучно ругался.

— Если все делать не по правилам, то как ты этого воришку посадишь? — не удержалась я.

— Зачем его сажать? Я ему просто обе ноги сломаю, и все.

— Гений, ты мент или не мент? Нельзя ноги ломать, даже воришкам.

— Моя ты справедливая, — умилился Жека, продолжая идти в только ему одному известном направлении.

— Чингачгук! — не выдержала я.

— Пельмешка, тебе вора искать или я на убийство поехал? — спокойно поинтересовался он. — У меня свидетели не опрошены, документы не заполнены, а если я убийцу не найду, мне еще и Максимка твой весь мозг выдурит.

— Он не мой! — рявкнула я.

— Это радует! Нам сюда.

Гений указал мне на лавку, возле которой сидел… бомж! Настоящий бомж в старой дырявой одежде, с густой бородой, масляными волосами и на удивление мудрым взглядом зеленых глаз.

На вид бомжу было лет пятьдесят. Он сидел с протянутой рукой, философски глядя вдаль. Перед ним на земле лежала старая, потертая кепка. Такие еще мой дедушка носил.

— Гений, зачем нам бомж? — не поняла я. — Мне с ним рядом сесть и тоже милостыню просить, раз кошелька нет?

— Это слишком дорого тебе обойдется!

Мне казалось, Гений надо мной издевается. Но он решительно двинул в сторону бомжа, поравнялся с ним и рявкнул:

— Здравствуй, Боря!

Бомж, он же Боря, поднял голову и медленно кивнул. Гений сел на корточки напротив Бориса и полюбопытствовал:

— Как бизнес?

— Идет, — любезно ответил ему Борис.

Кажется, я уронила челюсть.

— Угу, — согласился Жека. — Барбариска, радость моя бомжеватая, у меня тут минут двадцать назад один из твоих кошелек позаимствовал. Верни по-братски, пока я не разозлился.

— У тебя? — косясь на мою дырявую сумку, уточнил Борис.

— Девчонка моя, и кражу у нее я воспринимаю как личное оскорбление. У тебя пятнадцать минут, а мы пока кофейку попьем. Если хоть одна монетка пропадет — хватаю всех не глядя. Заодно все висяки по кражам закрою.

— Не грози, Громов, — вздохнул Бориска и сморщил нос. — Где тебя ограбили?

— В киоске у входа, где кофе продают, — прорычал Гений.

— Мальчишка новенький у меня, не серчай.

— Не серчай? — не удержалась я. — Он у меня последние деньги украл! Его в тюрьму нужно!

— Цветочек, иди на лавочке посиди, отдохни! — приказал мне Громов. — Быстро!

Он рявкнул так, что меня сдуло к лавочке. Я села и возмущенно косилась на Громова, который о чем-то толковал с бомжом Борисом.

Они пожали друг другу руки, и Жека легкой походкой потопал ко мне, пока я наблюдала, как Борис достает из внутреннего кармана клетчатой рубашки старенький кнопочный телефон и кому-то звонит.

— Это что сейчас было? — не поняла я.

— Это тебе «неуд», будущий генеральный. Практика тоже провалена, странно, что Потапов тебя вообще взял! Он с женщинами принципиально дел не имеет.

— Почему?

— Потому что притон хлопнул и жену любимую в нем же и задержал, — признался Гений.

— Ого!

— Вот тебе и ого! Он эту девчонку из проституции вытащил, институт ей оплатил, женился, детей планировал. А она за старое.

— Жалко его, — искренне посочувствовала я. — Объяснишь?

Я подбородком указала на Бориса.

Гений упал на лавочку рядом со мной, закинул руку на спинку и приобнял меня за плечо.

— Это будет считаться подвигом, — скрепя сердце надавила я.

— Пельмешка-а, — мечтательно протянул Евгений. — Интересно, да?

— Очень, — честно призналась я.

— На опрос соседей со мной поедешь? — хитро сверкая глазами, поинтересовался Жека.

— Поеду!

— И на свидание пойдешь, — утвердительно кивнул он.

— На свидание не пойду, — уперлась я. — Гений, ну расскажи, что это за мафия такая и как ты с ними связан?

— У каждого опера, пельмешка, если он работает не первый месяц, есть свои информаторы. В притонах, среди алкоголиков и вот таких вот воришек парковых.

— Представляю, какими методами вы заставляете их работать на вас.

— Мы просто закрываем глаза на мелкие нарушения, чтобы потом нам помогли раскрыть более крупные.

— Мелкие? Украсть последние деньги — это мелкое?

— Смотря с чем сравнивать. К примеру, это лучше, чем если бы тебя изнасиловали, верно? Или убили.

— Но это преступление!

— Да. Но поймать всех мы не можем. Можно вечность патрулировать парки и ловить за ручку каждого мелкого воришку. А потом штрафовать, выпускать и снова ловить. А можно договориться с его «старшим». Борис своих пацанов держит, те только воруют. И негласно смотрят за порядком, то есть никто другой в этом парке больше грабить не будет. Это самый безопасный парк в городе, Цветочек, тут ни одного убийства за последние три года не случилось. Ни одного изнасилования не зафиксировано. Наркотиками здесь тоже не торгуют, Боря не дает. Хотя место очень рыбное, универ же рядом. А воры… Ну, меньше надо по сторонам смотреть и сумки на виду держать.

— Получается, он вор, но хороший? Почему он выглядит как бомж и просит милостыню?

— Это его бизнес, — хмыкнул Жека.

— А налоги он платит? — ляпнула я и тут же смутилась.

— Цветочек, тебя с такими принципами из органов попрут раньше, чем ты «мяу» сказать успеешь, — снисходительно просветил меня Гений. — Не дели мир на черное и белое, в нем полно полутонов. И в итоге важно только то, чего больше приносит человек — добра или зла. Этот мир вообще не идеальный.

— Гений, да ты философ! — восхитилась я.

— Я вообще многогранная творческая личность!

— С задатками паркурщика, — снова не удержалась я.

— Не без этого! — согласился Жека.

И пока мы беседовали, я как-то упустила, что опер нагло и вероломно прижал меня к себе и опустил подбородок на мою макушку!

— Не дергайся, дай немного отдохнуть, — попросил он, — я ж не пристаю, просто хочу немного расслабиться. А с тобой хорошо и спокойно.

Не знаю, что конкретно меня остановило. То, каким тоном он это говорил, или то, что последний час посвятил моему спасению. А, может, я почувствовала, что впервые за все время с нашего знакомства Гений говорил правду. От души. Но я не отсела. Не отодвинулась. Только напряглась и попыталась разобраться в себе.

— Это ваше! — услышала я за спиной.

Развернулась и увидела паренька, который толкнул меня в очереди, когда Громов покупал кофе.

Тот стоял, переминаясь с ноги на ногу, и протягивал мне мой кошелек. Парнишка затравленно покосился на Гения, когда тот обернулся, и машинально сделал шаг назад.

Я забрала кошелек, открыла, проверила карточки, пересчитала наличные и отчиталась Громову:

— Все на месте!

Жека благосклонно кивнул, поднялся и очень легко и ловко перемахнул через лавочку, успев схватить пацана за шею. Тот заверещал:

— А нечего было в меня кроссовком!