Ветер и крылья. Развязанные узлы - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 20

Уж и супруга нет, а злость осталась. И укусить эданну Ческу она не откажется.

Адриенне она это не объясняла. Но и не нужно было. Чувствовала людей девушка и сама по себе неплохо. И понимала, что ей сейчас не лгут.

Да, хотят получить свою выгоду… Какую?

А, вот оно что!

Дочь эданны Сабины, Паола Чиприани, пока не замужем. И если дана Адриенна не возражает, то одна из фрейлин уже есть.

И вторая. Кузина Паолы, дана Бьянка Варнезе.

Адриенна пожала плечами и утвердила обеих. Почему бы нет?

А потом решила подойти к делу уже серьезно.

– Эданна, я прошу вас составить списки тех, кто желает стать моими фрейлинами. Это первое. Второе – кратко об их семьях.

– Что именно вас интересует?

– Кто будет пристраивать ко мне своих племянниц и дочек.

– Я и так вам скажу: все, – рассмеялась эданна. – Место же выгодное, а как королева умерла, так и фрейлин распустили.

Адриенна побарабанила пальцами по столешнице.

– Эданна, вы не понимаете. Мне не нужны конфликты, мне вполне хватит эданны Чески. Поэтому, чтобы не взять девочек из семей, которые, к примеру, связаны кровной местью… или, я знаю, у эданны Вилецци есть какие-то родственники…

– Поняла, – кивнула эданна. – Я соберу для вас сведения.

– Вот и отлично. Еще один критерий отбора – достаток.

Эданна не изменила выражение лица, но… неужели в смысле – что с кого получить? Странно…

– Должность фрейлины потребует расходов. Не хотелось бы разорять чьи-то семьи…

– Согласна. – Эданна Чиприани подумала еще и о том, что нищая фрейлина – легко продается. Это в сказках пишут и в песнях поют о гордых и чистых бесприданницах. А вот при дворе таких не водится. Не выживают они здесь.

При дворе его величества Филиппо Третьего покупаются и продаются все. Кое-кто добровольно, а кто-то и принудительно.

– Впрочем, я поговорю с его величеством. Может быть, мы сможем взять двух или трех девушек на благотворительных началах. К примеру, если их семьи бедны, но родители оказали большую услугу Короне. Одеть, дать должность, приданое, выдать замуж…

– Хорошая идея, дана СибЛевран.

– Дана Адриенна. Я приняла совет его величества, эданна Чиприани. И вы станете моей камер-фрейлиной, но я надеюсь, что вы меня не подведете.

– Да, ваше величество.

Адриенна посмотрела эданне прямо в глаза.

– Я – не прощу.

А вот это эданне было совершенно ясно. Она и сама прощать не умела…

– Мы найдем общий язык, дана Адриенна.

– Вот и отлично. Приступайте к составлению списков, эданна Чиприани. Считайте, что вы приняты официально, указ его величество подпишет сегодня же вечером. А мне сегодня надо еще поговорить со служанками.

Служанок Адриенна отобрала достаточно быстро.

Не стала сильно заморачиваться выбором, взяла тех, кого посоветовал его величество. Почему бы нет? Все равно за ней будут следить, все равно будут доносить о каждом ее шаге. Только вот эти – королю.

А другие кому?

Проверять это на себе Адриенна не хотела, поэтому и рисковать не стала.

Филиппо Третий оценил ее уступчивость и задал правильный вопрос, подписывая указы:

– Адриенна, возможно, вы сами кого-то хотите пригласить?

Адриенна вздохнула.

Мия Феретти…

Вот кого бы она пригласила и не задумалась. А больше подруг у нее не было.

– Нет, ваше величество. Но у меня есть серьезная просьба.

– Чего вы хотите, Адриенна? Что я могу сделать для вас?

– Так получилось, что я свела близкое знакомство с семьей Феретти…

– Феретти… да, я помню. Эта история на всю столицу прогремела. Что я могу сделать, Риен?

– Я принимаю участие в этой семье. И мне хотелось бы, чтобы девочки были устроены, – просто ответила Адриенна. – Не надо тащить их ко двору, им это будет не в радость, Серена и Джулия – тихие домашние малышки. Но возможно ли как-то помочь?..

Филиппо кивнул и улыбнулся.

– Это вполне возможно. Я помогу немного семье Лаццо и намекну, что их благосостояние напрямую зависит от хорошего отношения к девочкам.

– Благодарю вас, ваше величество.

– Это несложная просьба, Риен.

Адриенна только руками развела.

– Ваше величество, а что еще я могу попросить? Чувства не в нашей власти, разум… я надеюсь, что он возобладает у моего будущего супруга, но…

Но эданна Вилецци сделает все, чтобы ее любовник думал не головой, а головкой. Увы.

– Возобладает, – мрачно пообещал Филиппо.

Сына он еще с песочком проработает. Нет, ну что это такое!

Хороший ведь вырос человек, неглупый и в делах разбирается, но до чего ж он…

Слабовольный?

Нет.

К примеру, бойцовый пес – существо совершенно не слабовольное. Но хозяина эта зверушка себе выбирает один раз, на всю жизнь, и подчиняется ему безоговорочно.

Вот и его высочество… Выбрал.

Ругайся не ругайся, но… даже если порвать эту сворку… Адриенна его не сможет удержать. Его величество горько подумал, что надо было решать эту проблему раньше.

Жестко.

А сейчас…

Сейчас уже для всего поздно.

И потер бок, в котором под алым бархатом все сильнее и сильнее болела печень. И белки глаз желтеют, и кожа, и… поздно.

Для всего поздно.

Как же это… неправильно!

– Пустынный Смерч!

Вот уж чего Лоренцо не хватало вишенкой на тортик, так это еще разбойников.

Да-да, под страшным и ужасным прозвищем «Пустынный Смерч» скрывался именно что разбойник.

Промышлял он на караванной тропе уже третий год, после себя оставлял только трупы, трупы и снова трупы, забирал все имущество несчастных и уходил.

Куда?

Неизвестно…

Ни куда, ни кто он, ни где у него гнездо…

Изловить негодяя пытались все беи. И Амирух-бей, и Фарран-бей, и Шарнах-бей…

Султан гневался, из столицы шли возмущенные письма, но пользы от них не было никакой. Негодяй уходил от любых облав, словно заколдованный.

А может, и правда… того?

Кто ж его знает, авось и поворожила какая ведьма…

Энцо слушал и морщился. Вот ведь…

Он домой едет! Его дома ждут!

И тут какой-то разбойник? Да… просто – ГР-Р‑Р‑Р‑Р‑Р‑Р‑Р!!!

Если бы Пустынный Смерч видел выражение лица Лоренцо Феретти, он бы решительно передумал не то что нападать на караван – вообще в этом году из дома выходить. Но – увы.

И не видел, и не передумал…

– Будем надеяться, обойдется. – Зеки-фрай тоже оценил выражение лица Ангела и успокаивающе похлопывал его по руке. – Не злись… да, такое бывает. Везде есть эти негодяи…

Лоренцо это не слишком утешало.

– Нам до гор осталось всего ничего. Дней десять, может, двенадцать. Но эта сволочь регулярно здесь нападает…

– Может, нам повезет и он не нападет. Не обязательно ж сейчас. И Фарран-бей со своими людьми недавно здесь проезжал…

Лоренцо только вздохнул:

– Может, и повезет. А может, и нет…

Разговор вообще начался с рассказа трактирщика о последних «подвигах» подонка. Если можно назвать таковым словом издевательства и убийства беззащитных и ни в чем не повинных людей. Кого сразу убили, кого разорвали лошадьми, кого… тех, кто сопротивляется, могли вообще закопать в песок и так оставить – чтобы одна голова наружу. Мучительная смерть…

Смысл был все равно один: бросайте оружие и сдавайтесь! Тогда – может быть – вас не станут мучить перед смертью. Или вообще в рабы продадут. Это если очень, очень повезет.

Лоренцо такие рассуждения заранее не нравились. Вот еще не хватало! А потому…

– Кольчуга у нас есть. В ней я и поеду. И оружие не забуду. Раз уж предупредили. А ты… если что, бери мальчишек, бери Динч – и прячьтесь под телегой. Понял?

– Да.

– Чтобы вас стрелами не достали, да и оттуда не достали сразу. Пока я буду порядок наводить.

Зеки-фрай помолчал пару минут.

– Справишься?

– Смотря сколько их будет. Не всех положу, так хотя бы уполовиню, – пожал плечами Лоренцо. Помнил он, как подействовал на пиратов. Да и свои подвиги на арене – тоже.