Совсем другой дракон (ЛП) - Аарон Рэйчел - Страница 8

Может, ему показалось, но на миг Челси выглядела тронутой. Но мягкие эмоции пропали, когда он заметил их, оставив беспощадного дракона, который смотрел на него. Она покачала головой.

— Не могу. Пока мое яйцо не будет в безопасности. Я ценю предложение. Кстати, у меня подарок для тебя.

Он растерянно моргнул, но Челси уже шла по лабиринту заваленной комнаты Боба к двери.

— Это не так много, — она схватила что-то с пола коридора снаружи. — Я захватила это по пути в благодарность за то, что вмешался, даже когда я просила этого не делать, и… за все.

Ее голос был ровным, но слова все еще заставили Джулиуса выпятить грудь.

«Спасибо» было тяжело произнести любому дракону, особенно гордому, как Челси. Он пытался придумать ответ, который его разъяренная сестра не отгонит, как банальность, когда Челси повернулась, и стало видно потрепанную тканевую сумку, которую она держала в руках. Знакомую тканевую сумку.

Сумка Марси.

— Где ты это взяла?

— В СЗД, — Челси прошла к нему. — Я вернулась утром после нашего побега. Надеялась забрать ее тело, но Земля Восстановления кипела, как муравейник, который пнули. Я смогла забрать только это. Я планировала использовать это как рычаг, чтобы вытащить тебя из кровати, но ты смог сам. Я думала не давать сумку тебе после этого. Я не знала, будет ли еще больнее, но я хотела бы это, будь я на твоем месте, так что…

Она умолкла, пожав плечами, протягивая сумку. После почти минуты Джулиус взял ее дрожащими руками, зажмурился, когда пальцы скользнули по знакомой бежевой ткани, испачканной внизу кровью. Кровью Марси. С запахом Марси.

Все попытки вести себя прилично пропали. Он прижал сумку к груди, всхлипнув, сжался в комок в потрепанном кресле Боба. Он был таким растерянным, даже не заметил, что Челси приблизилась, пока ее ладонь не легла на его спину.

— Я похоронила ее, — тихо сказала она. — Я не могла сделать больше, чем неглубокая могила. Знаю, это слабо утешает, но ты хотя бы можешь знать, что она не лежит открыто.

Его сестра была права. Это не утешало.

— Марси заслуживала лучшего.

— Да, — согласилась Челси. — Так всегда, но… так заканчивают смертные, Джулиус. Что бы мы ни делали, как бы ни старались, они всегда умирают. Мы можем лишь помнить, и я думала, что тебе помогло бы, если бы у тебя было что-то физическое.

Джулиус не знал, как можно было помочь с этой болью, но он не отпустил сумку.

— Спасибо, — прошептал он, сжимаясь сильнее.

Она прижала ладонь к его спине. А потом, как тень, в честь которой была названа, Челси пропала, оставив его одного. В этот раз Джулиус был рад. Хоть он не мог отвлечься от боли, ему нужно было побыть наедине с сумкой, от которой пахло Марси. Нужно было посидеть там, где никто не мог его видеть, и он мог быть пустым.

И он стался в брошенном кресле Боба в их горе, которая вскоре будет брошена, держась за воспоминание о человеке, который никогда не вернется.

Глава 2

— Позволь уточнить, правильно ли я поняла, — медленно сказала Марси. — Я мертва.

— Верно, — сказал ее отец.

— Этого я и боялась, — буркнула она, отклонила голову и посмотрела на бесконечную тьму.

Она не знала, как долго они тут были. Казалось, она плакала вечность, но слезы со временем высохли. Теперь она и ее папа просто стояли возле друг друга в бесконечной тьме, где было не по себе, и Марси не хотела тут быть.

— Так где мы? — спросила она, поворачивая голову, пытаясь найти хоть что-то, отмечающее, что они не стоят в бесконечной пустоте. — Это что-то вроде лимба или…

Ад был следующим вариантом, потому что она отказывалась верить, что эта холодная тьма была раем, но ее отец опередил ее:

— Мы внутри твоей смерти.

Она повернулась к нему.

— Что это значит? Ты говоришь «моя смерть», будто это место. Смерть — еще одно измерение?

Алдо Новалли рассмеялся.

— Не знаю. Теоретическая магия была твоей областью, карина. Этот старик знает, что видел.

Ответ был так похож на ее папу, что Марси невольно рассмеялась, хотя ее смех был нервным.

— Если я — эксперт, мы в беде, потому что я ничего не вижу.

— Потому что ты еще не открыла глаза, — сказал Алдо. — Попробуй снова.

В этом не было смысла. Если ее глаза были закрыты, как она видела отца? Но пробуждение в смерти требовало открытого разума, и Марси подавила все причины, почему это не могло быть, и заморгала, пытаясь открыть то, что уже должно быть открытым.

Эффект был мгновенным.

— Ого, — прошептала она, отшатнувшись.

Марси не знала, что случилось, но пока она моргала, бесформенная пустота отступила, как штора, и стало видно странно знакомую сцену. Она стояла на дорожке, ведущей к трехэтажному дому, скрытому под Небесными путями, где они с Джулиусом жили в СЗД. Потрясенно глядя туда, Марси понимала, что это не мог быть их дом. Во-первых, крыльцо и входная дверь были уже целыми, а не разбитыми мечом Конрада, а, во-вторых, она была мертва. Но дом ощущался как настоящий. Даже больше, как картинка, улучшенная так, что выглядела красивее, чем в реальности, и, пока она туда смотрела, Марси поняла, почему.

Это был не их дом. Это было ее воспоминание о нем. Воспоминание об их доме, каким она его любила, вплоть до восстановленной машины ее папы, припаркованной на обычном месте спереди. Бетонные пути сверху были пустыми и тихими, такого не бывало в СЗД, где машины всегда ехали из Подземелья к Небесным путям, во все часы. Тут все было неподвижным. Не было сирен, света фар в щелях, мерцания оранжевых фонарей, гудящих во тьме. Не было звуков или движений. Дом тихо стоял в бетонном убежище спутанных дорог, окна бодро горели, приветствуя ее дома.

— Ладно, — Марси повернула голову к папе. — Я все это выдумала, или тут так и было?

Ее отец хмурился, серьезно размышлял над ее вопросом, как всегда делал.

— Думаю, всего понемногу, — сказал он, наконец. — Это твоя смерть, Марси. Все, что остается от твоих двадцати пяти лет — твои знания, воспоминания, люди, на чьи жизни ты повлияла — собрано тут. Даже я тут как часть твоего воспоминания.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Марси. — Ты — это ты, или я говорю с плодом своего воображения?

— Думаю, я — это я, — Алдо Новалли пожал плечами. — Я помню твою мать, свое детство и день, когда ты родилась. Но я помню и то, что не мог знать. То, что ты испытала после моей смерти, включая то, как ты жила в грехе с тем драконом.

— Я не жила в грехе! — завопила Марси. Она не знала, что смущало больше: то, что ее отец получил ее воспоминания, или то, что она говорила ему правду. У нее не было таких отношений с Джулиусом, что было трагедией. Она жила бы в грехе сильнее, если бы знала, что умрет.

От этой мысли снова захотелось плакать, и Марси отогнала ее. Она потратила достаточно времени на эту трагедию, и она не могла позволять себе забыть, что у нее была миссия: найти Призрака и понять, как сделать то, что нужно было, чтобы стать Мерлином. Потому она взяла духа за руку и позволила ему утянуть ее в смерть. Не для того, чтобы рыдать из-за утраченных возможностей, как настоящий призрак. Но, пока она говорила себе взять себя в руки, Марси заметила, что что-то было не так.