100 лет тому назад. Часть третья (СИ) - Коткин Андрей - Страница 38

А потом Юрий Павлович, маг Света, к веселью подключился. И чего он медлил так долго? Вражеские пулеметы разом замолкли, да и простые стрелки, прячущиеся среди высокой травы, начали очень энергичное отступление, несмотря на свищущие вокруг пули. Еще бы, у них, не от самого луча, так от вспыхивающей в результате этого луча травы вокруг, были все шансы поджариться. Пять минут, и бой стих. У меня тоже все в полном порядке с духами выходило: карусель их еще некоторое, очень недолгое время работала, но поскольку прибывающие при очередном витке никуда уже не убывали, познакомившись с моей магией смерти, то и возвращения их с новым зарядом магии ждать уже точно не стоило.

Гораздо больше времени и сил пришлось после потратить, чтобы залить магически сотворенной водой все очаги возгорания, а то степной пожар — штука страшная, если ветер пламя в твою сторону погонит, ничуть не лучше лесного пожара по своим результатам выйдет. И вот тут-то я, впрочем, как и маг Света, был не на высоте. Ну, сразу видно, мои ведра воды ни в какое сравнение не идут с тем брандспойтом, что у третьего нашего мага вышел. И таки, да, только в этот момент я с ним и смог познакомиться. Маг воды и по совместительству, в какой-то мере, целитель оказался. А я его за какого-то ординарца в фургоне комроты первоначально принял. Да и не представлял мне его никто, так упомянул только Степанов, что еще один маг в отряде имеется.

Очень хотелось у комроты Степанова отпроситься, чтобы нанести напавшим на нас степнякам визит вежливости. Алаверды, так сказать. Только не стал. Во-первых, Степанов весь переломанный лежал и страдал, его магический вихрь об землю шмякнул без всяких магических амортизаторов, а во-вторых, пойди еще сыщи их, степняков-то этих. Им же, как тому бешеному псу, сто верст — не крюк. Потому я к лечению раненых красноармейцев подключился. Пусть непрофильное у меня Лечение, при применении к другим людям с большим штрафом идет, но все лучше, чем ничего.

Раны командира охраны каравана вовсе не помешали нам дальше по степи на юг отправиться. Просто, обязанности командира роты временно принял на себя комвзвод-раз. Ну, так в эти времена принято сокращать должность командира первого взвода, по умолчанию считающегося заместителем командира роты на случай его гибели или ранения. Кстати, этот заместитель, Ничепоренко Николай Сидорович, всего лишь два кубика на нарукавном шевроне имел. Совсем недалеко от моего одного ушел. Чуть позже эта геометрия будет обзываться младший лейтенант — у меня, и лейтенант — у Нечипоренко. Впрочем, несмотря на небольшую разницу в званиях, мне должность комроты и даже комвзвода не грозила абсолютно: я же не из основного состава подразделения, а всего лишь временно прикомандированный.

Но про должности — это я так, от нечего делать, расфантазировался. На самом деле, господи упаси меня от подобных напастей. Мне и одного единственного перехода через казахские степи хватит, чтобы заречься от такой вот должности.

Мысли мыслями, а когда послышались крики, что впереди обнаружена группа всадников, я очень заметно напрягся, принявшись в поисках очередных зловредных духов озираться. Вроде, не видать ни одного. А чуть позже по каравану и вовсе отбой тревоге скомандовали: встреченные казахи себя мирными и сочувствующими Советской власти объявили. Мол, до этого мы вели боевые действия с их соседями, бармалеями из рода Каратекит, а теперь въехали на пастбища хороших парней из рода Огуз. Хорошие парни нам бы еще раньше помогли, да у нехороших соседей уж больно могучий шаман обретался, не отважились.

По случаю нашего появления на их землях старейшины рода Огуз решили большой пир устроить. Уважить гостей, так сказать. А то, что в качестве отдарка гости должны были поделиться с хозяевами территории порохом для охотничьих ружей, котлами и прочим кухонным инвентарем, тканями и так далее по очень даже немаленькому списку, так это как бы по умолчанию подразумевалось. Хитрые и своекорыстные здесь сочувствующие Советской власти люди. Впрочем, чего это я возмущаться начал? Чай не свое, кровное, отдавать буду, а караван собственно именно эти товары и везет, правда, в Алма-Ату, но чем, спрашивается, тамошние казахи лучше здешних?

В преддверии пира набрался нахальства, подошел к местному главному шаману.

— Здоровья тебе, уважаемый. — Про то, что он по-русски достаточно хорошо понимает, я заранее предусмотрительно у его соплеменников выяснил.

— И тебя, парень, путь не оставят в беде духи предков, — ответил щупленький мужичонка в засаленном полосатом халате, — с какой нуждой ко мне пришел?

А быстро это у него, никаких рассусоливаний о погоде и выяснений степени родства. Или это он уже на пир настроился, не хочет со мной много времени терять?

— Нужда у меня есть, конечно, — принялся формулировать свою мысль, так чтобы моя просьба совсем уж наглостью не казалась. — Слышал я, что шаманскому искусству может у вас научиться каждый….

— Хочешь, чтобы я тебя ритуалам захвата и управления духами обучил? — Даже не дослушал до конца мою словесную конструкцию этот торопыга.

— Ну, в общем-то, да. — А чего словесные кружева плести, если вопрос прямо задан.

— Запросто, — неожиданно согласился этот персонаж. — Только хлопотно тебе эта моя наука станет. Плату с тебя услугой возьму.

— Что сделать нужно будет? — Сразу повеселел было я. Ну, поиздержался я, мог не вытянуть, если тот бы начал цену ломить, а вот сделать что-то своими руками…, почему бы нет?

— Главного шамана рода Каратекитов убить нужно. — Как о чем-то таком, повседневном, объявил этот нехороший человек. И видя, что я колеблюсь с ответом, добавил: — ты с его духами не так давно встречался и знатно их проредил. Думаю, тебе по силам мое задание будет.

Ага. Спрашивается, откуда он узнал такие подробности, если даже те из наших, кто рядом со мной во время того боя находились, ничего в моих метаниях возле раздолбанного фургона не поняли. Зуб даю, не одного только Каратекитского шамана духи там порхали.

— Где этого злодея хоть искать-то? — Поинтересовался я у собеседника. В принципе… а почему бы и… да, согласен я. В конце концов, он первым начал.

— Так мой ученик тебя до самой их ставки проводит. — Явно обрадовался моему так быстро достигнутому согласию местный шаман.

Единственное сожаление, которое я испытывал, когда в сопровождении местного узкоглазого сверстника по степи ехал, это то, что остальные мои товарищи в этот момент мясо молодых барашков кушают. А задание убить лично не знакомого мне бармалея… так у нас издавна со степью очень непростые отношения, еще когда в бытность свою в Больших Ебунах, в степь, на охоту, бегал, морально готов был к смертоубийству в случае встречи их всадников в степи.

Мой проводник до места меня не довел. Внезапно остановился и рукой указал направление. Понятно, если попадусь, то чтобы никаких даже намеков на его участие в этой акции не возникло. Спешился я и вприпрыжку в указанном направлении помчался. А чего медлить-то? Бог знает, сколько еще до становища добираться, а я, если уж не поесть шашлыков, так хоть выспаться в эту ночь желаю.

На подходе к становищу все же пришлось Мерцание включать. Тут и кочевники временами рыскали по каким-то своим делам, и духи вились, да еще собаки…. Вот на собачий нюх я свою шпионскую способность еще не проверял.

До места добежал без всяких проблем. Огузский шаман мне очень подробно описал, где стоит юрта главного шамана конкурирующего рода и как он сам выглядит. Так что, сквозь войлочную стенку прошел и постарался сообразить, что же такое предстало у меня перед глазами. Ну, в Мерцании же все как сквозь очень мутное стекло видно, да в юрте еще и освещение — лишь парочка каких-то жаровен.

Пусто! Даже расстроился. Так хотелось поскорее обратно в лагерь вернуться и спать лечь. Опять же, я без разрешения в эту свою авантюру подался, как бы не потеряли меня сослуживцы. Отбрехивайся перед ними еще потом за свою самоволку.