Миры за мирами (ЛП) - Фульц Джон Р. - Страница 32

Когда он собрался уйти, то увидел, что маленькая девочка осталась.

— Беги домой, — посоветовал он. Она смотрела ему вслед, когда он выходил на пустую улицу. Он возвращался в снятую комнату кружным путём, избегая любых закоулков, где собирались Братья Ветра. Девочка следовала за ним по пятам. Торадор пытался прогонять её, даже дал серебряную монетку, но всё это было бесполезно. Она ничего не говорила, лишь улыбалась ему так, как не улыбался никто за долгие годы.

Когда он добрался до чёрного хода в ту паршивую хибару, где проживал, то попытался в последний раз отослать её прочь. — Разве у тебя нет дома, чтобы вернуться туда? — спросил он, склонившись до уровня её глаз.

— Спасибо, — ответила она. — Я сирота.

Торадор вздохнул и оглядел улицу, высматривая любое движение. В этот час большая часть города лежала в наркотическом беспамятстве, но всегда мог найтись ночной бродяга, вроде него самого.

— Куда они везли вас? — спросил он.

— В горы, — ответила она.

— Знаешь, для чего?

— Дракон, — шепнула она.

Он впустил её, спрятав в своей комнате и принёс с общей кухни миску горячего супа. Пока она ела, он развернул четыре чёрных комочка Дыхания Дракона и выстроил их в линию на краю шаткого прикроватного столика. Он жаждал набить свою трубку, вдохнуть сладковатый дым, который освободит его, но этому придётся немного подождать. Он обмотал талию чистой повязкой, хотя голова ныла болезненнее, чем эта ножевая рана.

Девочку звали Илаа, её родители два года назад погибли от чумы и она осталась на улице. Тогда ей было шесть лет. Она выжила, копаясь в отбросах и воруя пищу у шаек других обездоленных детей, всегда прячась от Братьев Ветра, которые раз в месяц приходили их вылавливать по сточным канавам, замусоренным переулкам и разрушенным домам, где скапливалось это племя бродяжек.

Она объяснила, что Братья собирали детей в каждое полнолуние и отвозили их в горы. Лишь отпрыскам богачей ничего не угрожало в Эмеран Тахе, поскольку их не меняли на комочек Дыхания Дракона. Обычно хватало беспризорников, вроде Илаа, чтобы набрать нужное количество. Если же нет, отчаявшихся родителей было нетрудно найти.

— Почему они забирают детей в горы? — спросил Торадор.

Она допила молоко из деревянной чашки, дохлебала остатки супа и ткнула грязным пальцем в чёрные комочки на столе Торадора.

— Не понимаю, — сказал он.

— Дыхание Дракона, — пояснила она. — Знаешь, откуда его берут?

Он покачал головой.

— Они скармливают нас дракону, — сказала она. — Ради этого.

Торадор в замешательстве уставился в узкое окно, наблюдая, как свет полной луны играет на усыпанных самоцветами куполах далёкого дворца Султана. — Значит это всегда так получали? — спросил он.

— Пока не пришёл ты, — сказала она, улыбнувшись. Она свернулась клубочком на его кровати и провалилась в сон.

Торадор долго сидел у открытого окна, разглядывая чёрные кусочки на столе.

— Отныне никакого беспамятства, — сообщил он луне.

Утром он оставил девочку в комнате, с пищей и мешочком серебра. Он отправился на улицы, захватив с собой четыре чёрных бремени, завёрнутых в полотенце. Отыскать нужные сведения не заняло много времени, ибо на руках у него имелось немереное богатство в самых дорогих городских ценностях. За то, что он предлагал, можно было купить всё, что угодно. К полудню он избавился от Дыхания Дракона и в точности узнал то, что ему требовалось узнать.

Верховного повелителя Братьев Ветра звали Дивусом Крэгом. Он обитал в особняке неподалёку от врат самого Султана. Караул городской стражи бдительно охранял этот квартал, но они не доставили Торадору забот, когда он сразу же сдался на милость лорда Крэга. Когда стражники услышали, что он сознаётся в убийстве Братьев, они забрали у него клинок и препроводили его, подгоняя копьями, к самому лорду.

Дивус Крэг восседал на троноподобном стуле с золочёными подушками, окружённый пустоглазыми лицами своего немалого гарема. Султан в миниатюре, он был увешан драгоценностями и носил тюрбан, украшенный одним-единственным изумрудом величиной с кулак. Его трон окружали три татуированных лейтенанта братства, с обнажёнными кинжалами, готовые воздать обвиняемому по заслугам.

— Так значит, вот человек, который убил шестерых наших Братьев, — произнёс Крэг, приглядываясь к потрёпанному Клинку. — Почему ты так легко мне сдался? Должно быть правда, что рыцари Шарока не боятся смерти, раз ты пришёл встретиться с ней в моём доме.

— Это правда, — согласился Торадор. — Я не боюсь смерти. Но сюда я пришёл не умереть, а лишь послужить.

Крэг захихикал, поглаживая заострённую бородку. Кто-то подал ему золотую чашу, из которой он жадно отхлебнул. — Как ты можешь послужить мне? — спросил он. — И отчего бы?

— Из-за вины, — ответил ему Торадор. — Я убил твоих Братьев, поэтому должен заслужить прощение. А насчёт того, как я могу послужить… я — Клинок. Позволь мне искупить это, охраняя твою особу по году за каждую отнятую мной жизнь. Никто и никогда не удостаивался такой охраны, кроме царствующих Домов моей родины.

Крэг обдумывал это предложение, пока лейтенанты нашёптывали ему на ухо причины, почему Торадора стоит убить на месте.

— Говорят, что вам, клинкам запада, нет равных в искусности и свирепости, — промолвил Крэг. — Покажи мне. — Три лейтенанта кинулись вперёд, их кинжалы нацелились на Торадора.

— Я безоружен, — сказал Торадор.

— Пусть так и будет, — ответил Крэг.

Это завершилось за несколько секунд. Торадор стоял над телами лейтенантов, сжимая в кулаке капающий кинжал. Два прочих оружия так и остались у мертвецов в руках.

Крэг захлопал унизанными кольцами руками, довольный показанным. — Прекрасно, клинок! — произнёс он. — Это уже девять лет, которые ты мне задолжал. Ты поймёшь, что я щедрый хозяин.

Торадор поклонился и стражники вернули ему меч.

Целый месяц Торадор верой и правдой служил лорду Крэгу, ожидая упоминания о следующей группе жертв. Искусность и репутация делали Торадора грозным членом братства, а поставщики, в том числе из солдат, из страха и почтения отвечали на его вопросы. Так он узнал имя того, кто занимается сбором детей — в этом месяце двойную партию, поскольку жертва прошлого месяца сорвалась. Запасы наркотика истощились и единственным способом добыть ещё, было скормить древней твари достаточно молодого мяса.

Время от времени Торадор навещал Илаа, которая оставалась в его комнате, пока он жил в доме Крэга. Она уже начала выглядеть здоровее и готовила для него пищу, когда он приходил. Он предупредил её не показываться на улицах, когда снова взойдёт полная луна и она послушалась.

Пока Крэг валялся на своём роскошном ложе, Торадор сопровождал команду детоловов, помогая им заполнить два фургона бездомными детьми. Он проследил, чтобы эти люди обходились с пленниками помягче. Затем он уверился, что включён в состав отряда, который отправится в горы. Он даже сам правил одним из фургонов. Девять хорошо вооружённых конных воинов служили охраной. Выйдя на закате через восточные ворота города, караван направился по древней дороге, что вилась вверх между беловерхими пиками.

Задолго до рассвета они добрались до укрытого за узким ущельем входа в огромную пещеру. Торадор распознал приторный запах, истекающий из утробы пещеры, но это место оскверняло ещё и насыщенное зловоние — смрад чего-то древнего и гнусного. В клетках-близнецах все дети рыдали от ужаса.

— Что теперь? — спросил Торадор, выйдя из фургона.

— Теперь мы ждём, — ответил другой возница. — Эта бестия появится и отхаркнёт нашу награду, а мы оставим ей угощение. По-любому голодная, месяц-то без жратвы, э?

Он засмеялся. Торадор срубил ему голову.

Большая часть из девяти охранников уже спешились и он убил ещё двоих, прежде чем они успели понять, что у него меч. Последний, оставшийся верхом, попытался затоптать его конём, но Торадор увернулся и, рубанув сплеча, распорол всаднику бок.