Философия терпимости (СИ) - Вальтер Макс - Страница 49

— Это, так скажем, наша личная инициатива, — улыбнулся я. — Не стоит обременять Анатолия Саныча данным вопросом. К тому же в средствах мы не стеснены.

— В таком случае не вижу никаких проблем. Все вопросы к товарищу Му́тню. Он будет закреплён за вами на весь срок пребывания, так что не стесняйтесь и обращайтесь к нему по любому вопросу.

— Спасибо, вы очень любезны. — Хлюпа изобразил некое подобие реверанса.

Кардинал на это лишь ухмыльнулся. Затем он вежливо попрощался и с тремя коллегами покинул территорию стоянки, оставив парня со странным именем Му́тень. Пока мы шли к местным баням, выяснили, что это его фамилия. А звали его Павлик. В принципе, тоже такое себе сочетание.

Естественно, Хлюпа не упустил возможности посушить зубы, но наш провожатый вроде не оскорбился. Видимо, часто подвергался подобным насмешкам.

— Вот и получается, что я, как самый молодой, буду с вами повсюду таскаться, — завершил свой рассказ Павлик. — Но я не жалуюсь. Это всё равно лучше, чем рейды в наркорайон. Да и вы вроде ребята нормальные.

— Ну, это ты поспешил с выводами, — ухмыльнулся Хлюпа.

— Ой, да подожди ты со своими… — отмахнулся от приятеля я и обратился к Павлику — Значит, говоришь, о нашем прибытии часа за полтора оповещение пришло?

— Ну да. А что не так?

— Нет, всё нормально, уточняю просто. А Анатолий Саныч к вам какое вообще отношение имеет?

— Да ты что?! — Мутень удивлённо уставился на меня. — Он же самый главный над всеми кардиналами стоит!

— Типа президент?

— Ну нет, скорее министр обороны.

— Понятно. А тебя-то как в их ряды занесло? Ты вообще давно здесь? — влез со своими вопросами Хлюпа.

— Не очень, месяца два плюс-минус. А в красные мундиры меня сразу вписали, я ведь в прошлой жизни участковым работал. Мне как раз посреди ночи вызов поступил. Бабка там одна, никакого покоя от неё… Ну а мне чё, ни семьи, ни родины, ни флага. Подскочил да поехал. Прилетаю, значит, к ней, а она мне на туалет пальцем тычет, мол, грохот оттуда спать не даёт. Я и вошёл… А вышел уже здесь, ё-моё… Чуть ласты не склеил, пока по степи шатался.

— Знакомо, — вздохнул Хлюпа. — А мне вот что интересно: на тебя тоже кредит неподъёмный повесили?

— Какой кредит?! — непонимающе уставился на приятеля Павлик.

— Забей, это он так…

— Вот она, вселенская справедливость, — тяжело вздохнул Хлюпа.

— Так, значит, семьи у тебя там не было? — Я проигнорировал приятеля и поспешил переключить разговор в другое русло.

— Да откуда? Я ведь как белка в колесе… То одно, то другое, вызовы постоянные, отчёты, рапорты и всё такое. Некогда по свиданиям ходить.

— Понятно.

— Да что тебе всё понятно-то? — снова влез неугомонный Хлюпа.

— Есть у меня некая теория по поводу всего этого дерьма. Подозреваю, что сюда забрасывает всех, кто там не пригодился. Мусор мы, отбросы. Ненужная шелуха, если угодно.

— Что-то как-то мрачно немного, тебе не кажется? — почесал макушку приятель. — И что, Анатолий Саныч тоже, по твоему, мусор?

— Насколько я понимаю — да. Редко каким успешным бизнесменам удаётся крепкую семью создать. Всё время на работе, карьера превыше всего.

— Ну так там деньги.

— А что они — деньги? Думаешь, смысл жизни в них?

— А в чём тогда?

— Как минимум в продолжении рода. Мы ведь не просто так смертны, понимаешь? Сей процесс задуман эволюцией.

— А я вообще думаю, что мы там умерли и это всё загробная жизнь, — вывез свою теорию Мутень. — Но в чем-то ты, наверное, прав. Там мы никому не нужны были, потому и попали на свалку после смерти.

— Не знаю, я не хочу считать себя отходом, — буркнул Хлюпа. — Да и не сказал бы я, что никому там был не нужен.

— Да? Что-то я от тебя не слышал рассказов о лучших друзьях и большой любви, — ковырнул приятеля я.

— Но это не значит, что их там не было.

— Ну и?..

— Ой, всё! Отвали…

— Ну вот, мы прибыли. — Павлик остановился возле банного комплекса. — С вами я не пойду, не положено. Но если что, здесь подежурю.

— А с девочками как быть? — тут же отреагировал Хлюпа.

— Отстань от человека. — Я потянул приятеля за рукав, — Пошли грязь смоем, потом с удовольствиями разбираться будем.

Хлюпа, хоть и неохотно, но подчинился. Вообще он нормально соображает, но сейчас что-то тормозит. А сказать напрямую, что нам пока лишние уши ни к чему, я при кардинале не решился. Но как только мы отыскали свободную помывочную, сразу присел на уши другу.

— Ты чего такой неугомонный? Потерпеть совсем не можешь?

— А чё я такого сказал? Мы вроде с тобой договорились?

— Тебя совсем ничего не смущает?

— В смысле?

— К нам надзирателя вообще-то приставили. Да и встреча эта…

— Ну странно, конечно… С другой стороны, вполне предсказуемо. О чём-то таком я тебе и говорил, когда мы решали с маршрута свернуть.

— Не знаю, лично для меня это большой сюрприз. А ещё я со Шпалой связаться не могу.

— Да ладно?!

— Вот тебе и ладно.

— Вот я как знал, здесь дело нечисто!

— Я бы ещё мог списать всё это на защиту инвестиций, но Шпала… Надеюсь, с ним всё в порядке.

— И что делать-то будем?

— Пока играем по их сценарию, а дальше посмотрим по обстоятельствам. Нам сильно недостаёт информации, чтобы сделать выводы.

— Ох… грохнут нас, чует моё сердце…

— А ты накаркай ещё. Ладно, погнали помоемся и далее по плану.

— Что-то я уже передумал к девчонкам идти. Всё желание пропало.

— Тебя никто не заставляет. Отоспимся — и дальше в путь. Чем быстрее достигнем точки, тем раньше всё решится. Не думаю, что нас до того момента убрать попытаются.

— Твои б слова, да богу в уши. Я вот не настолько в этом уверен. На фига мы вообще во всё это дерьмо полезли?

— По-твоему, лучше до конца дней в кучах мусора ковыряться?

— Я так не говорил. Не надо передёргивать. Но и эти игрища что-то мне совсем уже не нравятся.

— Разберёмся, Хлюп, где наша не пропадала. Если там на самом деле обнаружится кладбище дроидов, значит, мы зря себя накручиваем.

— А если нет?

— Тогда мы просто получим ответы.

— Угу, или дополнительную кучу вопросов.

— И этого тоже нельзя исключать.

— Я вот одного никак понять не могу: за каким хреном Толик подкидывал нам всю эту мелочёвку, если вы с ним изначально договаривались о поиске кладбища? И почему он вдруг так резко решил отправить нас сразу в пекло?

— Да почему в пекло-то?

— Не цепляйся к словам, ты же понимаешь, о чём я?

— Понимаю, но и ответа у меня для тебя нет.

— А я думаю, ты в управе что-то такое увидел, чего обычным смертным знать не положено.

— Это мы уже обсуждали…

— А я ещё не договорил.

— Ну?

— Баранки гну… Вот что хочешь мне говори, но Толик наш совсем не собирался нас на поиски кладбища отправлять, потому и отвлекал всеми возможными способами. А теперь обязательно попытается от нас избавиться. Шпалу наверняка уже спеленали и на зону отправили.

— Мы этого не знаем.

— Да мы вообще ничего не знаем. Нами играют, как хотят. Ещё и бесплатно…

— Ты мыться вообще собираешься?

История истины

Названия городов и посёлков — это очередная не совсем понятная для меня часть данного мира. В общем, томить не стану… Посёлок, в котором мы остановились, когда специально отошли от заданного маршрута, назывался Одиннадцать. Да-да именно так. Следующий, в который мы заехали, уже встав на оговоренную траекторию, носил имя Семнадцать. И вот всё в таком ключе.

Нет, я ещё смог принять тот факт, что деньги называют деньгами. Но город, в котором ты живёшь, обозвать вот так, сухо, словно реестровый номер в пыльной канцелярии присвоить — ну такое себе. Сколько себя помню, даже песчаный карьер за гаражами у нас, среди пацанов, всегда имел собственное имя. Озеро, на которое мы бегали купаться по июльской жаре, втайне от родителей, тоже без названия не оставалось. А здесь целый город, и вдруг — Семнадцать.