Прокачаться до сотки 4 (СИ) - Соколов Вячеслав Иванович - Страница 42

— Молчи уж. Сам вообще никого не грохнул, — подначивает Пьеро с ехидной усмешкой.

— Во как? — удивляюсь.

— Ну как есть, — разводит руками Вован.

— Не отвлекайте. А то до утра будем трепаться. Так-то бы ещё поспать не мешало, — сурово командует Хан.

— Тоже верно, — поддерживает Лаки. — Короче, я то без «Пёрышка». Так что особо на рожон не лез, и так трое наших выбыло из махача. Ещё и с Пьеро не понятно, вот понравилось ему по земле кататься.

— Что прицепился? — огрызается Петька. — Ты попробуй перевернуть или спихнуть ангела, если у него крылья во все стороны. Скажи спасибо, что я лишних посбивал пока катался.

— Спасибо, — не стал спорить Лаки.

— Всегда, пожалуйста.

— Вы достали, что с Мариком-то? — уже откровенно начинаю подхихикивать с этих клоунов.

Тут как говорится, не судите строго. Парни только с махача с серьёзным противником вырвались, вот и стебутся. Нервное напряжение скидывают.

— А что Марик? Двойной хедшот одним выстрелом.

— Каким выстрелом? — лупаю глазами.

— Ну так с фузеи. Не зря он её пёр с собой. Его же в пещеру унесло, вот он с винтовкой и вернулся. И как даст двоих, одним выстрелом в мозг.

— Не факт, — машет руками Балагур. — Был бы мозг, они бы к нам не полезли.

— Логично так-то, — соглашаюсь.

— Ты погоди, — продолжает Лаки. — На этом же всё не закончилось. Ангелочки с громового ружья обалдели. Даже Пьеро тискать бросили. И тут Хан выдаёт ещё один двойной, по этим любителям крепких мужских объятий. Как уж они к нему на одну линию встали, ума не приложу.

— Так не воевали с огнестрелом никогда, вот и нет понимания, — пожимает плечами Марат.

— Логично, — кивает Сашка. — Короче, третий раз перезарядиться Хан уже не успел, но встретил пернатого, что ещё жив был из троицы Тихони, моё почтение. Крепкую дубину Молот смастерил. Ну и сам понимаешь, когда Марик начал громом пулять по туземцам, я тоже ситуацией воспользовался.

— А тут и я вернулся, — поддакивает Балагур. — Лаки с Тихоней уже с двух сторон ножами оставшихся четверых ковыряли, а Хан прикладом забил того, что к нему кинулся.

— Так подожди, — поднимаю руку. — То есть получается, что из десятка крылатых, пятерых ухайдакал Хан?

— Ну, так я и говорю же, улетел пафосно, вернулся эпично, — смеётся Балагур. — Ну и чисто для статистики. Ещё двоих вальнул Лаки и одного Пьеро.

— Фузея сила, — делаю глубокомысленное заявление.

— А главное Хан у нас теперь русский, — подначивает друга Балагур.

— Татарин я.

— Так недавно же русским был.

— Мне по башке дали, имею право.

— Трудно с этим спорить, — смеёмся.

— Девять, — подаёт голос снова довольная жизнью нека.

— Кстати да, — киваю. — Было четверо. Двоих Лаки, одного Пьеро. Где ещё один?

— А его Листик завалил, — усмехается Хан.

— Э нет. Стопе, — машу руками. — Того, что Листик с собой уволок, уже посчитали.

— Так это другой, — продолжает лыбиться Хан. — Этим жукам просто стыдно признаться, что пока они втроём ковыряли четверых, Антошка успел не только своему крылья оборвать, но ещё и на горку обратно взобраться.

— Да он его нагло спёр у нас! — возмущается Балагур. Я как раз собирался завалить паразита, и тут эта наглая рожа вылезает. Хвать моего ангелочка за ногу и снова вниз ушли.

— Гы-гы-гы… — скрючиваюсь от смеха, да так неудачно, что заваливаюсь на неку, и впечатываюсь лицом в грудь.

— Ня-я-я…

— Гы-гы-гы… — мне кажется или даже мелкие коршуны надо мной ржут?

ПРОДА

— Мажор, ты там поаккуратней, а то проткнёшь девушку. Гы-гы-гы… — естественно Балагур не может не выпятить на свет свою пошлую натуру.

— Командир, ну не при всех же. Ня-я-я… — рыжая пакостница воспользовавшись моментом, обхватила руками мою голову, не давая свалить по-быстрому. А для подстраховки, ещё и нижними конечностями обхватила талию, замкнув ноги на пояснице.

— Отпуфти! — пытаюсь оторвать от себя эту наглую кошку.

Нет. Понятное дело, что я могу вырваться в считанное мгновение. Вот только при этом у девчонки может что-то сломаться. Например рёбра, если как следует давануть в районе груди.

— Ох, какой развратник, схватил невинную девушку и лапает, и лапает. Ах, я такая беззащитная. И не вздумайте меня спасать.

— Отпуфти кофка дфаная!

Говорить особо не получается, ибо мордой лица я жестоко впечатан в мягкие полушария. Да и дышать, как бы, природой на роду написано. От безысходности и по причине того, что уши уже, наверняка, красные от звуков икающего смеха, издаваемых людьми, которые почему-то называют меня своими друзьями. Делаю попытку вырваться, выдав пару звонких шлепков по филейной части Леки-неки.

— Ой, он лапает меня за попу!

Резко отдёргиваю руки от задней части этой извращенки. Нет, я понимаю, что она поймала кураж и тупо развлекается. Но меру-то знать надо? Как можно родного отца-командира выставлять извращенцем.

— Мужчины, как вам не стыдно. Сколько вы будете на это смотреть? Немедленно помогите девушке!

— Ч-ч-чем ж-ж-е-е-е. Ик… Бульк… — раздаётся голос Хана.

— Помогите своему командиру вернуть руки на место. Ах, какой развратник, забыл за какие места надо хватать девушку.

— Ы-ы-ы… Ик…

— Хы-ы-ы…

— Ня-я-я!

А вот вам. Не будет говорить, что не знаю, за что браться. Перебрав все безопасные варианты, воспользовался крайней мерой. Так как рыжая всё ещё в своей тонкой футболке, то найти на какую кнопочку нажать, дело техники. Короче ущипнул её за сосок.

Грешен, жамкнул сильно. Наглая девчонка моментально расцепила конечности и выпустила меня из захвата. И ухватив саму себя за выпуклость немалого размера, зашипела от боли.

Кажется, перестарался. В глазках девичьих скопились слёзы. Но заплакать суровая воительница себе не позволила. Моргнув, лишь смахнула слёзы.

— Сволочь ты, — перестав ржать Балагур, недовольно качает головой.

— Поддерживаю, — добивает меня Пьеро.

— Осуждаю, — Лаки водит пальцем по шраму на левой щеке.

— Ну, а ты что молчишь? — смотрю на Хана, который сидит прислонившись спиной к камню, а лицо всё ещё закрыто беретом в который он ржал.

— Почему если Балагур накосячит, то ему леща выписывают? Чем в её понимании должна была закончиться эта выходка? Где субординация?

— Так она же девчонка! — возмущается Балагур.

— Ну так и пусть сидит на базе, возле костра, кашу варит. А стебать командира, неблагодарное занятие. По определению.

— Поддерживаю, — озвучивает своё мнение Листик, — командир всегда прав. Просил же отпустить. Я слышал.

И тут рыжая сделала то, что от неё никто не ожидал. Я-то точно.

Лежащая на спине нека, перекатившись, оказалась стоящей на коленях. Придерживая рукой пострадавшую грудь, ещё и бахнулась лбом в землю:

— Нека виновата. Недостойная просит прошения и ждёт своего наказания.

Если честно, в этот момент мне стало как-то не по себе. Ибо верный Хан, умудрился парой фраз пристыдить всех. Так что Балагур с Пьеро, сосредоточено пыхтя, ковыряют ямки в камне.

А хитрый Лаки, на этот раз, поглаживающий свой шрам уже кончиком ножа, отмазался от всех претензий:

— Вот-вот. Я и говорю, осуждаю такое вульгарное поведение в отношении командира.

— Вот жук, — бурчит пристыженный Балагур.

— Так, ладно, — вскидываю правую руку вверх. — Будем считать, что Балагур и Пьеро у нас не благонадёжные.

— Чей-то? — возмущается Вовка.

— Лучше молчи, — качаю головой, и, повернувшись к Леке, прошу: — Встань. Я, конечно, слегка перестарался, но более безопасного способа не придумал.

— Нека виновата и ждёт наказания, — продолжает стоя на коленях греть лбом землю.

— Да встань ты уже! — топаю ногой.

Почувствовав мой гнев, нека испуганно вскакивает.

Так, спокойно. Старайся дышать ровно. Кажется, менталочка вырвалась. Ибо даже парни, пусть и имеющие иммунитет к ментальным атакам, но не лишённые возможности их чувствовать, встрепенулись.