Как все начиналось - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 65

• Предыдущая
• 65/102
• Следующая

– Вехрова, ты где? – позвал он меня.

Арман тихо встал.

– Фатиа! – сдержано позвал он, под его показным спокойствием бурлил настоящий гнев.

Через секунду Арвиль материализовался из кустов немым укором и карающим за прошлые грехи перстом. Выглядел он смущённым, в волосах застрял цветочек фиалки с моего подоконника. Мы с ним испуганно переглядывались, чувствуя себя по-настоящему виноватыми, Ненэлия перевёл взгляд с моего бледного лица, на сконфуженное Фатии, молча развернулся и ушёл.

От неожиданности я открыла рот и дёрнулась за ним, потом остановилась и горестно уселась на скамейку. Плакала моя «зелёная карта» драконьими слезами.

– Фатиа, – простонала я, – сделай так, чтобы тебя искали.

– Не понял? – Властитель неловко подсел ко мне.

– Я говорю, исчезни, – я схватилась за голову. – Кто мне теперь выпишет путёвку в Данийю?

– Чего? – вытаращился Арвиль, выглядел он до крайности смущённым и не знал куда деться.

– Пойди, повесься от раскаянья за мою поруганную девическую честь и гордость, и, может быть, я прощу тебя.

– Я тебя не поругивал! – отозвался Фатиа. – Мы с тобой просто спали, – он запнулся, – в смысле ночевали.

Я бросила в его сторону недоверчивый взгляд и демонстративно фыркнула.

– Я тебя пошёл провожать, – пустился он пространные объяснения, – только не к тебе, а к себе, ты мне разрешила переночевать вместе с тобой, а потом мы вместе проснулись.

– И ради этого разрушили мою жизнь? – спросила я, не обращаясь ни к кому. – Чтобы сказать, что мы замечательно выспались в одной кровати?

– Я думал, ты переживаешь, – хмыкнул Фатиа.

– Теперь я действительно переживаю! – прошипела я ему в лицо. Арвиль надолго замолчал, потом вдруг вскочил, схватил меня на руку и потащил прочь со двора.

– Куда ты меня ведёшь? – вяло возмутилась я, сил сопротивляться не было.

– К Ненэлии, он не дурак, все поймёт и простит!

– А я и не собираюсь просить у него прощения! – я попыталась вырваться. – Я просто думала, он поможет мне остаться в Данийе!

Арвиль остановился так резко, что я по инерции налетела на его спину.

– Все равно пойдём! – подумав, объявил он. Впереди появился Дом Властителя с единственным освещённым окном, мы остановились на большой клумбе, втаптывая в землю крохотные цветочки. Луна ушла за тучи, стало темно, как в могиле. Я, страдающая куриной слепотой, силилась рассмотреть высокую мощную фигуру Армана.

– Подожди! – я хлопнула в ладоши, над нашими головами загорелся бледно-голубой светильник. – Где его окна?

– Там, – Фатиа махнул рукой, попав по моей расцарапанной щеке, я взвыла от боли и на долю секунды потеряла контроль за шаром, а тот, словно ожидая этого, метнулся в закрытое окно дома, раздался звон разбитого стекла. Мы изумлённо застыли, в этот момент прогремел взрыв, нас отбросило в фонтан, на голову посыпались искры и пепел. Из окон дома вырывалось пламя, и повалил чёрный дым, из дверей в панике выбегали слуги. Началась бессмысленная суматоха, тащили ведра с водой, пытаясь потушить пожар; налетел ветер, раздувающий огонь и заставляющий его гореть веселее. Уже через несколько минут дом полностью объяло пламя, данийцы в ночных рубахах отбегали подальше. Мы с Фатиа вылезли из фонтана и со стороны наблюдали за общей суматохой.

– Что это? – раздался голос Ненэлии, мы с Арвилем одновременно обернулись. Лицо Армана вытянулась, он указывал дрожащим пальцем на горящее здание.

– Старик, – откашлялся Фатиа, – тут такое дело.

– Вы спалили мой дом! – заорал Властитель Ненэлии, перебивая его.

Сухие доски горели, как спички, листва на деревьях пожухла от жара, белые мраморные колонны почернели от гари. Языки пламени лизали крышу, играли неровными тенями на красивом гордом лице Армана Ненэлии…

Так, выписав мне обратный билет в Словению, закончилась моя первая любовь.

Едва ли не первый раз в жизни мне было так мучительно стыдно. Мы возвращались обратно в Фатию, Советник Леонид в мою сторону смотрел лишь хмурыми, презрительными взглядами, а я вся скукожилась в седле, стараясь не замечать издёвок, сыплющихся от адептов на мою несчастную голову. Самое обидное в этой прискорбной ситуации было то, что все чудесным образом запамятовали о не последней роли Арвиля Фатиа в поджоге Дома Властителя. Ещё бы, его считали героем, Властитель Фатии обещал оплатить строительство новой резиденции Ненэлии! Моя неприязнь к нему росла в геометрической прогрессии, если я правильно понимаю, что значит «прогрессия» – механико-математическое Училище радостно обошло меня стороной.

Когда мы, наконец, въехали на постоялый двор, то я мечтала об одном: закрыться в своей комнате на веки вечные подальше от назойливых глаз и насмешек. Мария и Гарий встречали нас у ворот, хозяйка обняла меня и расцеловала в обе щеки. Гном развалился на лежаке на веранде, сложив пыльные сапоги на светленькое покрывало, и дымил вонючей папиросой, стряхивая пепел на пол.

– Вернулись! – растянул он губы в приветственной улыбке и снова глубоко затянулся. – Аська, чего невесёлая?

– Будешь тут весёлым, – промычала я, усаживаясь за стол.

Петушков подмигнул мне и расхохотался:

– Наша Асенька всю Ненэлию на уши поставила, – он пожал гному протянутую руку и продолжил, – храм разрушила, – Ваня начал загибать пальцы, смакуя каждое слово, словно глоток дорогого коньяка, – Дом Властителей спалила, медаль свою золотую потеряла.

Я посерела. Медальку, действительно, было жалко. При сборах я так и не вспомнила, где в пьяном угаре оставила её.

Гном округлил глаза и протянул:

– Вехрова, дай, пожму руку, такого урона Ненэлии даже ураганы не причиняли, – он шутовски схватился за мою горячую ладошку и начал трясти руку с таким энтузиазмом, словно хотел оторвать.

– Ваня, – накинулась я на Петушкова, – сам хорош, между прочим, храм вместе рушили, а «бесконяга» так вообще на твоей совести!

Я развернулся, подхватила дорожную котомку и поплелась в свою комнату.

– Это почему на моей совести? – донёсся с веранды возмущённый вопль Петушкова.

– А кто визжал: «Прибавь скорости, прибавь скорости?» – заорала я в ответ уже из кухни.

Когда я, наконец, с грохотом захлопнула за собой дверь спальни и закрыла засов, как завопила она, моя давно заснувшая совесть. Я так долго её не слышала, что даже удивилась нечаянному возвращению. Волна стыда накрыла меня с головой, сердце жалобно сжалось. «Нет, ну, спалить Дом Властителя Армана даже для меня слишком!»

Спастись от мук не удавалось, тогда я приняла волевое решение: «С сегодняшнего дня, я другой человек, ответственный и серьёзный!» Я решила больше не ругаться матом, не выпивать, носить юбки и больше никогда не путать инструкций к лекарствам. Закалять характер я начала немедленно, для чего даже пропустила обед, но к вечеру так оголодала, что была готова вырвать из книги «Приключений ведьмы» пару страниц и сжевать их, запивая водой из кувшина для умывания.

Только я хотела махнуть рукой на все выдуманные мной глупости и подумывала о возвращении в общество приятелей, как в мою запертую от посетителей обитель забарабанил Арвиль Фатиа. От злости я сцепила зубы, уселась в кресло и старалась игнорировать его крики. А орал он красочно и, очевидно, мечтал о разговоре по душам.

– Ася! Не глупи! – уговаривал он меня. – Один сожжённый дом ещё не повод хоронить себя в четырех стенах!

– Вехрова, он прав! – услышала я трубный голос Сергия.

– Исчезните оба! – крикнула я, насупившись.

– Открой, Вехрова! – присоединился к общему хору Петушков.

– Уйдите! Дайте мне спокойно жить! – я совсем не злилась, а просто для устрашения, схватила пустой ночной горшок и запустила в дверь. Он с грохотом ударился о деревянную поверхность, жалобно тренькнул об пол и покатился под стол. Я удовлетворённо кивнула: именно так, по-моему мнению, должна была проходить женская истерика – крики и битьё небьющийся предметов. Голоса стихли, я на цыпочках подошла к двери и прислонила ухо, пытаясь понять, убрались ли они восвояси.

• Предыдущая
• 65/102
• Следующая