Красавица и ботан (ЛП) - "Vox121" - Страница 14

“Да, но я хочу услышать это от тебя”.

Я колебалась, чувствуя, как в голове отдается биение моего сердца. “Мне это нравится”.

“Какая часть тебе нравится больше всего?” Я ответил не сразу. “Айзек, какая часть тебе нравится больше всего?” - настаивала она.

Могло показаться, что я избегаю ответа, но на самом деле я думал об этом. Очевидным ответом была ее грудь. Я всегда был любителем больших сисек. Не чудовищно, но что-то такое, от чего может затрепетать большая грудь. Дрочка сисек тоже была горячей, особенно когда девушка смотрела на тебя снизу вверх, когда делала это. Не то чтобы у меня был личный опыт в этом, но там была куча POV-материала, который дал мне представление о том, на что это было похоже.

Эмме не хватало этого качества. Я бы не назвал ее грудь крошечной, просто... миниатюрной. У нее это сработало, и я, честно говоря, не мог понять, как большие сиськи помогут ей в плане внешности, но, возможно, я просто был предвзят. Кроме того, было кое-что, что можно было сказать о упругости и задорности. Размышления о них вызвали в памяти только картинку.

Ответ "сиськи" был бы ожидаемым ответом. Возможно, именно этого она и добивалась. Чем больше я думал об этом, тем меньше мне казалось, что это так. Я имею в виду, они были милыми. Чего бы я только не отдал за несколько минут игры с ними. Были ли они ее лучшей чертой?

“Выражение твоего лица”, - ответил я. “Особенно то, как ты вот так прикусываешь губу с этим тлеющим взглядом. Это сексуальный взгляд, который придает пикантности картине”.

Последовало долгое молчание, пока она смотрела на меня. Было ясно, что она не ожидала такого ответа. Как я и думал, она ждала, что я скажу, что ее сиськи - лучшая часть. Ее ошеломленное молчание длилось недолго. Она тихо фыркнула, как будто не могла поверить в то, что только что услышала. “Я показываю тебе фотографию с обнаженными сиськами, а ты сидишь там и говоришь мне, что тебя возбуждает выражение моего лица? Я не знаю, быть польщенной или оскорбленной”.

“Не поймите меня неправильно, они милые”, - сказала я, немного запинаясь. “Но если бы вы вырезали свое лицо, это было бы просто изображение грудей. Их там предостаточно, и многие из них не менее великолепны. Истинное величие этой фотографии не в содержании, это просто бонус. Это то, что на ней изображен ты ”. Осознав, что я сболтнула, я смутилась. Напротив меня она сидела молча, бросив на меня тяжелый взгляд.

Она вздохнула, медленно качая головой, выражение ее лица смягчилось. Я почувствовал, как напряжение немного ослабло, когда она усмехнулась. “Боже, ты такой чертовски странный.” Наклонившись вперед, Эмма злобно ухмыльнулась. “Все еще собираешься мастурбировать на это?” прошептала она. Отведя взгляд, я кивнул. “А-а. Мне нужно это услышать ”.

“Д-да”.

Смеясь, она откинулась на спинку стула. “Ну, по крайней мере, в этом отношении ты нормальный. Наслаждайся, Айзек”.

Нормальность вернулась, или, что более уместно, установилась новая норма. Шли недели, и я вернулся к своему распорядку. Эмма присоединялась ко мне, чтобы заниматься два или три раза в неделю. Каждый раз, когда она это делала, она сдерживала свое слово и присылала мне новые фотографии в тот вечер. Каждая из них была настоящим сокровищем. На некоторых она выглядела мило. На других был более сексуальный уклон. Все были полностью одеты, хотя она перепутала их с некоторыми, демонстрирующими изрядное декольте. Если бы ФБР взломало мою дверь и получило доступ к моему компьютеру, меня бы арестовали по обвинению в преследовании, учитывая, сколько ее фотографий я собрал.

Я думаю, что, возможно, я тоже шел по этому пути. Я все еще смотрел обычное порно, чтобы выплеснуть некоторое разочарование, но в этот момент, я думаю, это было потому, что я знал, что все становится немного навязчивым. Я был не более чем рыбой, которая попалась на крючок, но сейчас я ничего не мог с этим поделать. Сам того не осознавая, я стал собакой Павлова. Каждый раз, когда она приходила на занятия, это было как укол дофамина в череп, и у меня текли слюнки от того, что было дальше. Конечно, я был рад ее видеть, и теперь, когда она играла с нами в DnD, темы наших бесед вышли за рамки классной работы. Но настоящим призом было то, что пришло позже.

В общей сложности у меня было две ее фотографии ‘обнаженной’. Вторую я приобрел, угадав, в каком году она потеряла девственность. Это был первый курс. Очень рад, что угадал правильно, поскольку наградой была моя любимая фотография. На ней она лежала на кровати и смотрела в камеру. Она могла быть полностью обнаженной, но снимок был сделан только от талии, поэтому я не был уверен. Ее волосы были собраны под затылком, когда она невинно смотрела в камеру. Это заставило меня задуматься, кто делал эти снимки, поскольку становилось все более очевидным, что делала их не она. Я хотел поблагодарить их за такую потрясающую работу. В то же время я задавался вопросом, как, черт возьми, они вообще застряли на этой работе.

Когда мы приближались к неделе, предшествующей каникулам на День благодарения, у меня закружилась голова. Учителя пропускали множество тестов перед каникулами, чтобы они могли начать все сначала, когда мы вернемся. Тесты раньше раздражали. Бумажная волокита, из-за которой терялось время, извергая информацию, которую я уже знал. Теперь это были возможности. Я не был уверен, как будет работать вся система Эммы с тестированием по картинкам, но я решил, что получу как минимум два, поскольку она уделяла большое внимание математике и естественным наукам на наших учебных занятиях. Я рассчитывал на это, потому что я уже определил, что я попрошу. Киску и задницу. Это, так сказать, завершило бы коллекцию, поскольку у меня уже были две ее груди.

Нормализация была чертовски сложной задачей. Несколько недель назад я бы спотыкался о себя от беспокойства и вины. Я признаю, что были некоторые затяжные ощущения странности, но по большей части я к этому привык. Я все еще чувствовал стыд и вину всякий раз, когда Эмма спрашивала, сколько раз мне ‘нравилась’ ее последняя фотография, но, по крайней мере, я не запинался на словах и не срывался.

Занятия тоже проходили отлично. К третьему занятию она естественным образом интегрировалась в группу. Все еще были моменты, вызывающие мега отвращение, в основном связанные с Оуэном, но она всегда справлялась с ними с социальной грацией, которой я позавидовал. Все прошло гладко, и я заметил, что она взяла на себя инициативу во многих ролевых ситуациях. Не в доминирующей манере, но ее природная энергия и энтузиазм проявились в других. Даже Трент увлекся. Конечно, это было всего несколько предложений или около того, но это было лучше, чем его пассивность в прошлом.

“Айзек, у меня есть вопрос”. Оторвав взгляд от своего учебного листа, я обнаружил, что Эмма постукивает концом карандаша с резинкой по столу. Она выглядела скучающей, уставившись в бумагу перед собой.

“Конечно, какое именно?” Спросила я, активируя режим репетитора.

“Не об этом”, - сказала она, по-прежнему не глядя на меня.

“Э-э... Хорошо?”

Ее глаза метнулись ко мне, выражение лица не изменилось. “Ты часто мастурбируешь на меня?”

Я огляделся. Она сказала это довольно громко. К счастью, мы были одни поблизости. Прочистив горло, я поерзал на стуле. “Это эээ… что считается лотом?”

Она на мгновение задумалась. “Ты чаще пользуешься обычным порно или моими фотографиями?”

Колеблясь, я почувствовал, как на мне выступил холодный пот. Я знал, что должен солгать, но одним из правил была честность. Часть меня рассмеялась над этим неубедительным оправданием. Как будто она могла знать, если бы я солгал, но непреодолимый страх перед тем, что все подходит к концу, заставил меня быть честным. “Вероятно, твои фотографии”.

Слабый признак интереса промелькнул на ее лице. “Вероятно?”

Я вздохнул. “Прекрасно. Твои фотографии”.

Сначала она ничего не сказала, продолжая постукивать карандашом. Я все больше беспокоился, потому что она не дразнила меня этим. Не было ни озорного восторга, ни озорных улыбок. Во всяком случае, она выглядела… скучающей.