Доппель лайт (СИ) - "Krestmen" - Страница 40

***

Первое ноября выдалось снежным. Наступила полноценная зима. Двигаться куда-то дальше было невозможно. Нога всё ещё опухшая, рана от когтей не зажила. В таком состоянии и при такой погоде, во-первых, далеко не уйдёшь. Во-вторых, не проживёшь и трёх дней.

После уборки и ревизии в доме обнаружился царский запас соли – целых пятьдесят пачек. От времени она слиплась до состояния каменной, но как сделать соль рассыпчатой знает любой человек – постучать по ней. В крайнем случае намочить и просушить.

Стасу сразу вспомнился случай на работе. Когда слесаря приехали на очередной вызов, у него на глазах бабулька с натугой тащила в сторону мусорных контейнеров два больших пакета из супермаркета набитых пачками с солью. Он предложил ей помочь, на что бабулька с радостью согласилась и попросила выкинуть соль. На вопрос о том, зачем ей это. Она ответила, что у соли кончился срок годности. Срок годности! У СОЛИ! Его речь о том, что у соли нет срока годности, поскольку она до этого миллионы лет лежала в земле и является лучшим консервантом, пожилая женщина слушать не захотела. В итоге ту соль он забрал себе и поделился с мужиками в слесарке. С тех пор он не припомнит, чтобы когда-нибудь пришлось покупать в магазине этот продукт.

Помимо этого обнаружились трёхлитровая банка с засахаренным мёдом, пять пачек чая, выпущенного в тысяча девятьсот девяносто девятом году, пара брусков хозяйственного мыла, одноствольное ружье без патронов, тулуп из овечьей шерсти, валенки и шапка с красным бубенчиком и надписью «олимпиада восемьдесят». К сожалению, найденная крупа превратилась в труху.

О посуде ему больше не нужно было думать, поскольку в доме её имелось с избытком. Большая алюминиевая кастрюля и пара чугунных сковородок были выпущены ещё в СССР. В дополнение к этому шли пустая канистра из-под керосина, эмалированное ведро и две пачки гвоздей.

Печь исправно горела, но коптила. Местами на ней обвалилась глина и образовались щели. Но он их оперативно заткнул с помощью той же глины, которую собрал и вымочил в воде. После этого в доме стало находиться комфортно.

Звягинцев принял решение остаться здесь до выздоровления.

Первым делом он постарался набить как можно больше рыбы и засолить её. За неделю он наловил её больше ста килограммов. В результате весь дом был увешан вялящейся рыбой и пропитался её запахом.

Несколько раз посчастливилось наткнуться на глухарей. Шпилька и телекинез снова сыграли на его стороны. Из глухарей удалось вытопить весь жир. Из этого жира, ржавой консервной банки и ветоши удалось изготовить лампадку. Она нещадно чадила, зато теперь долгими ночами он мог сидеть при свете и читать найденные в доме книги.

Особым выбором местная подборка литературы не блистала, да и жанр оказался однотипным: Библия, Псалтырь, Часослов и Часовник. Вначале ему это казалось религиозной мутью, которую невозможно читать. Но вскоре информационный голод сделал своё гиблое дело – он принялся читать то, что есть. От скуки и одиночества хотелось лезть на стену и выть на Луну, и даже такая литература казалась даром свыше.

Ежедневно он ходил на охоту и иногда даже возвращался с добычей. Реже, чем ему хотелось. Намного реже. Почти всегда.

В доме из полезного обнаружился точильный камень. С его помощью удалось довести калёную шпильку до игольной остроты. Помимо неё он принялся носить в карманах пару гвоздей на сто пятьдесят миллиметров. Они в случае необходимости с помощью телекинеза могли превратиться в грозное оружие, но лишь на определённом расстоянии.

Однажды ему на глаза попался олень, но он стоял довольно далеко. Запущенная в него шпилька не долетела до цели считанные метры. Приманить её с помощью телекинеза не вышло, поэтому пришлось ковылять за ней. Естественно, олень давно уже помахал ему копытами из леса и наверняка рассказывал своим оленьим друзьям историю о неудачливом охотнике.

После этого случая Звягинцев стал каждый день некоторое время посвящать тренировкам телекинеза. Он старался увеличить радиус действия способности. К середине декабря у него получилось запустить снаряд на сто метров. Помимо этого он не забывал о наставлениях учителя и каждое утро отводил пару часов на медитацию. Рыба уже порядком надоела, прогорклый чай бесил. Но стоило ему вспомнить вкус сырых грибов и ощущения пустого желудка, то сразу же становилось легче. Лучше уж так.

Дичи в округе стало мало. Птицы пропали. Заяц попался один раз, и в тот раз он не успел удрать – его пронзила шпилька и прибила к земле.

***

Звягинцеву не было известно точное число, но примерно по его подсчётам сегодня должно быть тридцать первое декабря.

Благодаря медитациям, во время которых Стас направлял всю энергию в больные места, нога почти зажила. От раны на боку остались лишь грубые розовые рубцы.

Бытовые дела отнимали мало времени. Заготовить дров, половить рыбу, пробежаться по округе в поисках дичи. Кажется, что на это уходит весь день, но на самом деле три-пять часов максимум. Лежать и бездельничать парню не хотелось. Ему казалось, что стоит хоть раз такое себе позволить, и он не успеет заметить, как превратиться в пускающую сопли тряпку.

Теперь без костылей он мог себе позволить каждый день выделять время для тренировок. В валенках и в смешной шапке с помпоном он делал массу упражнений, стараясь не нагружать ногу. С помощью телекинеза он, наконец, научился разводить костёр. Вес, который он мог поднять с помощью силы мысли, достигал примерно ста пятидесяти килограммов. По крайне мере, забитый утварью сундук он без проблем заставлял летать по избе.

Сегодня на охоту Звягинцев шёл в приподнятом настроении. Он думал о Людмиле и о скором наступлении весны, которую он ждал с нетерпением. По теплу он сможет продолжить путь к людям. Вечно жить в лесном жилище ему совершенно не улыбалось.

Среди деревьев промелькнула огромная туша лося. До этого парню не приходилось встречаться с такими животными. В Волгограде Стасу доводилось видеть лишь лошадей.

Лось был просто огромен. Безрогий и покрытой снежным налётом седины, ростом в холке больше двух метров и весом под пять центнеров он внушал уважение и опаску. У животного отсутствовал левый глаз. Пустая глазница выглядела пугающей, будто провал в преисподнюю.

Шпилька была наготове, но Стасу было жалко убивать такую красоту.

Лось посмотрел на него одним глазом, после чего величественно удалился вглубь леса.

На обратном пути парень расстроился. Как только он мог пожалеть полтонны мяса? С другой стороны, даже при большом желании и зверском аппетите он столько не съест, а кормить волков не дело. И так возле дома часто появлялись следы целой стаи.

Звягинцев замер и поднял голову. На дереве сидели две куропатки. Он потянулся за гвоздями. В следующее мгновение сразу две стальных снаряда сорвались с места и пробили птичьи тушки. Телекинез снова сыграл роль незаменимого помощника. Добыча подлетела прямо к его ногам.

- Вот и праздничный ужин подоспел! А лоси пусть и дальше бегают. Надо будет зверюге соли принести.

В избе Звягинцев ловко ощипал птицу. Вначале у него ощипывание перьев занимало много времени, пока он не стал применять житейскую хитрость. Следует закипятить в кастрюле воду, затем ошпарить ею птичью тушку. После этого перья сами вываливаются. А уж приготовить мясо проще простого. Не зря в пословице говориться: была бы курочка, сготовит и дурочка. Ещё по первому снегу повезло собрать побитые морозом ягоды. Они вместе с частью мёда пошли на изготовление браги. И вот, наконец, настало время самодельного алкоголя.

Запеченное мясо и алкоголь настраивали на размышления. Где-то сейчас бьют куранты и люди пьют шампанское. Людмила ждёт его возвращения. Его смена сегодня дежурит. Он надеялся на то, что у ребят обойдётся без аварий и все его близкие с радостным настроением отпразднуют Новый год.