Двойник Рода. Начало пути (СИ) - Лахов Игорь - Страница 2

Лежу с закрытыми глазами в полнейшей тишине. Ни воплей трибун, ни голоса рефери, который уже должен был начать отсчёт. Оглох? Медленно поднимаю веки, и сразу же по зрачкам прожектором бьёт свет. Твою ж мать! Так к глухоте и слепота прибиться может! Вторую попытку посмотреть на мир совершаю осторожно. Очень яркий свет внезапно уменьшил свою интенсивность, доведя себя до комфортного восприятия. Так-то лучше. Осматриваюсь по сторонам и понимаю, что это, судя по белоснежным стенам, больница. Из потолка внезапно появляются несколько лазерных лучей, которые направлены точно на моё тело. Подвигались лучики и опять втянулись в потолок. Ничего себе! Тут и дебил поймёт: сканировали. Значит, больничка очень крутая.

Кто подсуетился? Андреич? Вряд ли. Ему самому такое не светит, не то что мне — максимум отдельная палата в “районной истребительной”. Пытаюсь пошевелиться, но безрезультатно. Руки и ноги вроде чувствую, только они совсем не хотят откликаться на приказы мозга. Парализован! Так вот откуда всё шикарное оборудование — устроители боя решили не портить свою карму и общественную репутацию, поэтому засунули “потерпевшего” в приличное учреждение, как бы чистосердечно оказывая помощь ближнему своему. Заодно дополнительно и бабла срубят на милосердии.

Лежу и мысленно разглагольствую на общественно-философские темы, боясь вернуться к главному — к своей инвалидности. Понимаю, что как только посмотрю правде в глаза, то так накроет эмоционально, что могу и не выбраться из этой ямы. Загоняю панику вовнутрь, но она всё больше и больше поднимается наверх. Чувствую, что скоро начнёт корёжить…

— Сапиенс существо, — мягкий голос, полившийся из стен, чуть не заставил вздрогнуть. — Выброс катехоламинов подходит к критическому уровню. Рекомендую дать согласие на вмешательство в эндокринные железы. Вероятностный прогноз исцеления составляет сто процентов.

— Катиехола…— попытался я озвучить непонятное название.

— Гормон страха, сапиенс существо, избыточен. Рекомендую…

Про рекомендации уже слышал, поэтому радостно дал согласие на осуществление их. И ещё с удовольствием отметил, что со слухом всё в порядке. Зажмурившись, стал ожидать укола транквилизатора, но всё тот же голос приятно разочаровал.

— Система самопроизвольно пришла в норму. Вмешательство не требуется.

— Что с моим телом? Я его не чувствую, — задал невидимому собеседнику главный вопрос. — Сильно поломали? Позвоночник? Двинуться не могу…

— Вынужденная иммобилизация, пока идёт очистка организма от токсинов, от нежелательных клеток, а также исправление застарелых травм.

— Спасибо, конечно, но на главный вопрос не ответили. Что со мной? Как сюда попал?

— Оторвавшийся тромб привёл к нарушению мозгового кровообращения. Опасность устранена, функции кровоснабжения и нейронов восстановлены. Доступ ко всем осознанным возможностям организма будет доступен через двенадцать минут. Дальнейшие разъяснения о своём пребывании получишь от сапиенса существа, уполномоченного принимать решения.

— И когда оно появится? Существо ваше?

— Рекомендовано обязательное семиминутное блаженство для нивелирования последствий постпанического синдрома, — проигнорировав вопрос, обрадовал меня голос новой информацией. — Рекомендация, обязательная к исполнению.

Тут же меня затопил такой кайф, который не испытывал даже с мастерицей-Танькой во время нашей первой постельной сцены. Когда релакс закончился, то ещё несколько минут таращился в потолок с бездумно-счастливым выражением на лице. Крутяк!

Немного придя в чувство, уселся на кровать, больше напоминавшую разложенное массажное кресло. Не соврал невидимый врач! Тело слушается, и все мышцы так и просятся дать на них нагрузку. Но это потом. Теперь стоит определиться с местонахождением странной больницы. Уж не для опытов ли меня в неё законопатили? Слишком странное место…

— Слышь, уважаемый? — проговорил я в пустоту, внимательно рассматривая голые стены на предмет скрытых микрофонов. — А как к тебе обращаться? Имя имеется?

— Второй А-модуль реанимации седьмого Узла Жизни.

— Комп, что ли? — не хуже своего старого ноутбука завис я, услышав подобное.

— Некорректно. Второй модуль реанимации повышенной компоновки. Вхожу в систему регенерации сапиенс существ.

— Не понял. Это людей, что ли? Или есть другие существа?

— “Люди” — атавистический термин, возводящий границу между возможными представителями других сапиенс существ.

— Атавистическое? Ну я нормальный человек и дикарём себя не считаю.

— “Дикарь” — атавистический термин, унизительно обозначающий менее освоивших путь к Системному Порядку и Личностной Гармонии. В случае повторного употребления атавистических терминов, на тебя будет наложено Порицание.

То, что это “железяка” со мной общается, я сразу поверил после его бездушного бубняжа.Но больше обеспокоилоа угроза неизвестного Порицания.

— Что это такое? — тут же задал очередной вопрос модулю.— Тюрьма, штраф, пытки?

— Нет. Это получасовое без медикаментозного антистрессового вмешательста в нейросистему раскаяние для осознания своей неправоты, когда на личном экране оступившийся видит знаки сожаления от других сапиенс существ.

— И эти дизлайки могут кого-либо устрашить? Ты чего, смеёшься?

— Смех является атавистическим проявлением эмоций, если связан с воздействием на другую личность, а не от всеобъемлющего счастья общности с мирозданием.

Чувствую, что начинаю закипать от этой беседы глухого с немым. Точно, проводят надо мной какие-то психологические этюды в закрытом учреждении. По Фрейду, Юнгу или какому-то другому мозгоправу пытаются сделать из меня подопытную крысу, свято верящую, что попал… А вот куда — стоит разобраться. После можно и о свободе подумать.

— Ты эмоционально нестабилен. Нужен отдых и восстановление химического состава организма, — всё так же бездушно вынес модуль очередной диагноз. — Пока биосателлиты не внедрены в твоё тело, рекомендовано безальтернативное внешнее воздействие, через зрительно-слуховое восприятие.

Тут же свет в помещении померк, а стены моей тюрьмы-палаты стали переливаться картинами, похожими на творения художника-абстракциониста. Они притягивали взгляд, заставляя погружаться эмоционально во все эти кляксы и неровные линии. Но самое поганое — это тихий, навязчивый звук, какофония которого вонзалась в барабанные перепонки и спицей застревала в мозгу. Помимо собственного желания вдруг ощутил, что личность внутри меня распадается на составные части, и уже не хочу ничего, кроме как бездумно тонуть во всей этой психоделической хрени.

— Нет! — заорал я, собрав остатки силы воли и зажав уши ладонями. — Хрен вам, а не зомби! Не сдамся!

Подбежал к стене и стал лупить в неё кулаком, крича во всё горло:

— Господи! Дай мне силы! Дай остаться человеком! Слышишь, господи?! Прояви милость свою и верни душу в тело! Помоги всей Святой Троицей против тварей!

То ли боль в разбитых костяшках, то ли самопальная молитва подействовали, но наваждение спало. Тут же комната вернулась в своё нормальное состояние.

— Недопустимый уровень атавизма, — как ни в чём не бывало, объявил А-модуль. — Рекомендовано физическое воздействие для устранения предполагаемого саморазрушения сапиенс существа.

Тут же в помещение вбежали квадратные многоножки размером с овчарку и кинулись на меня. Не знаю, на что они надеялись, но, рыча от ярости, я схватил первого приблизившегося и запустил его в эту механическую свору, замешкавшуюся от такого на пару секунд. Этого времени мне хватило, чтобы перепрыгнуть через своё кресло-койку и отломать у неё подлокотник. Метнулся в угол и встал в стойку, держа импровизированное оружие над головой.

— Кто первый, ублюдки?! Всех покрошу! Фашики поганые!

В этот момент мне было абсолютно пофиг, что на испуг механизмы не взять, и что мой бой абсолютно предсказуемо будет проигран. Главное, не сдаваться! Главное, не “скатать договорняк” против самого себя! Пусть даже убьют, но лучше умереть человеком, чем тупым бревном пускать слюни в застенках изуверской лаборатории!