Кувырком (ЛП) - Чейз Эмма - Страница 9

Меня прерывает появление мальчика в проеме кухонной двери, мальчика с лицом Рори. Он немного худее и чуть выше, а на носу круглые очки в тонкой оправе, как у Гарри Поттера.

В моем голосе сквозит ужас:

— Его две штуки?

Челси усмехается:

— Если таким образом вы интересуетесь, есть ли у Рори близнец, ответ — да.

— Вижу, вы познакомились с моим братом, — констатирует мальчик, видимо, уже привыкший к такой реакции. — Не надо судить обо мне на основании того, что у нас одинаковая ДНК. Слышали термин «злой гений»?

— Да.

— Рори злой. А я гений.

— Сколько всего детей живет в этом доме? — обращаюсь к тете.

Такое ощущение, что они как тараканы — видишь только одного, но можешь быть на сто процентов уверен, что внутри стен ползают еще штук пятьдесят. Вздрагиваю от этой мысли.

— Шестеро.

Шестеро? Видимо, Роберту Мак-Куэйду совсем нечем было заняться в свободное время.

Мальчик берет стоящий в углу черный скейтборд и сообщает:

— Я буду у Уолтера по соседству.

— Хорошо. Рэймонд, не забудь надеть шлем.

Паренек издает стон.

— Я выгляжу в нем как придурок.

— Думаешь, разбив череп об асфальт и лежа в коме, ты будешь выглядеть как супермен?

По всей видимости, острый язык Рори передался с генами.

— Нет, — ноет Рэймонд. — Просто… — Поворачивается ко мне: — Вы мужчина, вы же понимаете, что я имею в виду. Объясните ей.

— Да, — Челси скрещивает руки на груди, — объясните мне, как наличие пениса избавляет от действия гравитации.

— О боже! — шипит Рэймонд, чьи уши и щеки заливает жаркий румянец. — Не говори так.

— Что? — переводит взгляд с племянника на меня. — Что я такого сказала?

Пожимаю плечами, так как вообще не в теме.

— Пенис? — предполагает язвочка.

Рэймонд тут же краснеет еще больше, как первоклассный помидор.

— Господи! Это так унизительно! — хватает свой скейтборд и убегает.

— Рэймонд, шлем! — напоминает Челси. — Иначе сегодня вечером этот скейтборд будет жариться в камине!

Глядя на меня с улыбкой, вздыхает:

— Это одна из моих маленьких радостей, помогающих прожить день.

Еле сдерживаю смех. Челси не только горячая, но и… юморная.

Она возвращается к плите и снимает с нее гигантскую кастрюлю. Быстро забираю махину из девичьих рук.

— Держу.

— Спасибо! — Челси показывает на керамическую супницу на столешнице, и я осторожно переливаю в нее горячий бульон с белыми кусочками и зелеными полосками. Мы стоим в нескольких сантиметрах друг от друга, и эти невероятные кристально-голубые глаза пристально и не отрываясь всматриваются в мои.

— Итак… как вы познакомились с моим племянником, мистер Бекер?

Отвечаю прямо и без колебаний, как если бы срывал пластырь с самого волосатого места.

— Он украл у меня кошелек, Челси. Прямо на улице. Врезался в меня, засунул руку в карман и был таков.

Челси закрывает глаза и опускает плечи.

— Ох… — потирает лоб, потом поднимает подбородок и смотрит на меня. — Мне очень, очень жаль.

Отмахиваюсь.

— Все в порядке.

Ее голос звучит тише с оттенком печали.

— Он тяжело перенес все это. Я имею в виду, все они, конечно, но Рори, он просто…

— Злится, — заканчиваю за Челси.

Она кивает и отвечает тихо, с болью в голосе:

— Да, злится. Особенно на меня. Будто… винит. Потому что я жива, а они нет.

— Сколько вам лет? Если вас не смущает мой вопрос.

— Двадцать шесть.

— Вам кто — нибудь помогает? Родители? Друзья?

Челси отрицательно качает головой, и в этот момент входит Розалин.

— Мои родители умерли несколько лет назад. Все друзья остались в Калифорнии. Я там училась на последнем курсе… перед тем как…

Замолкает, остановив взгляд на племяннице, взявшей стопку тарелок со стола.

— Когда я только приехала, сразу наняла через агентство няню на полдня, но…

— Но она оказалась стервой, — вставляет Розалин.

— Эй! — Челси резко поворачивает голову. — Не говори так.

— Так сказала Райли.

— А ты не повторяй.

Как только девочка уходит накрывать на стол, Челси снова поворачивается ко мне.

— Няня оказалась стервой. Я бы никогда не доверила ей Кузена Итта, не то что детей.

— А что социальные службы?

Челси качает головой.

— Наш социальный работник — добрая женщина и пытается помочь, но столько бумажной волокиты. Анкеты и контрольные встречи, неожиданные проверки и всевозможные вопросы. Иногда возникает ощущение, будто они только и ждут, когда же я оступлюсь. Будто, по их мнению, я не справлюсь.

— А вы справитесь? — мягко интересуюсь.

Эти чудесные глаза решительно загораются.

— Просто обязана. Они — все, что у меня осталось.

— Вы хотели сказать, вы — все, что осталось у них, — поправляю я.

Она приподнимает плечи с улыбкой, полной печали.

— И это тоже.

Потираю затылок.

— Челси, мальчика необходимо отправить на психотерапию.

Обычно я не даю таких советов, но Брент, образно выражаясь, превратил меня в своего последователя. В частности, в том, что касается детских травм. Он клянется, что если бы не помощь специалиста после потери ноги, он закончил бы дни жалким буйным алкоголиком.

— Знаю, — поправляет свои «трахни — меня» очки. — Уже есть в списке. Как только появится время, найду им всем хорошего психолога.

Переспрашиваю:

— В списке?

Челси показывает на холодильник, на котором магнитом прикреплен исписанный сотней пунктов лист.

— Моя сноха Рейчел могла заниматься кучей дел одновременно. И у нее для всего были списки. Так что я составила свой собственный. Список того, что я должна сделать как можно скорее. Перечень дел, которые никогда не убывают… теперь это мое персональное понятие ада.

— Ясно. — Я выполнил то, зачем пришел. Теперь мальчик — ее проблема, вернее все они. А не моя. — Что ж, мне пора идти.

Челси склоняет голову, и тонкая прядка волос скользит по ее щеке.

— Большое спасибо за то, что привезли его домой. И что не стали выдвигать обвинений. Я… не хотите ли остаться на ужин? Это самое меньшее, чем я могу вас отблагодарить.

Бросаю взгляд на супницу.

— Что у вас на ужин?

— Мисо — суп и жареные бутерброды с сыром.

Напоминает тюремное меню, направленное на сокращение расходов.

— Нет, спасибо. Мне надо на работу… и я привык к более простой еде. Мясо там, картошка.

Челси провожает меня до двери.

— Что ж, еще раз спасибо, мистер Бекер.

Мы замолкаем, стоя лицом друг к другу на сверкающем черно — белом плиточном полу. Чувствую на себе взгляд четырех пар глаз — дети смотрят с лестничной площадки над нами, слушают, прожигая дыры у меня в затылке.

Но да пошло оно все, почему бы и нет?

Вынимаю из бумажника визитку.

— Вот моя визитка. — Челси берет ее, рассматривая черную рельефную печать и поглаживая пальчиком уголок. — Если вдруг выдастся свободный вечер, и вы захотите поужинать, или пропустить коктейль, или сходить куда-нибудь…

Старшая девочка, которая ненавидит свою семью, недоверчиво фыркает.

— Ты что, только что пригласил ее на свидание?

Не отрываю глаз от лица Челси.

— Да, именно.

Ее щеки заливает нежнейший розовый румянец.

Теперь очередь Ширли Темпл в образе блондинки.

— Но ты же ведь такой старый!

— Мне всего тридцать, — отвлекаюсь от румянца Челси и пронзаю девчонку хмурым взглядом, что не производит на нее абсолютно никакого впечатления.

— Тридцать?! — упирает руки в бока. — У тебя есть внуки?

В груди пузырится смех, но я не даю ему вырваться наружу. Малявка — просто чудо.

— В тридцать лет еще рано иметь внуков, Розалин, — объясняет Челси. Ее внимание снова переключается на меня, и голос становится тише. — Сомневаюсь, что в ближайшем будущем у меня появится свободное время, но… мне очень приятно, что вы меня пригласили.

— Да, конечно, — киваю. — Всего хорошего, Челси. — Беглый взгляд по четырем любопытным лицам побуждает меня добавить: — И… удачи.