Моё (не)летучее счастье (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна - Страница 27

- Какие нежности, подумать только, - хриплый насмешливый голос, ринул девушку с небес на землю. – Дивно, что вокруг вас не кружатся певчие птицы и не осыпают вас розовыми лепестками!

- Виолетта не любит розы, - лениво отозвался Арион, медленно поворачиваясь и равнодушно глядя на крупного рыжебородого мужчину, чья левая половина лица была вся покрыта багровыми шрамами – след от огня дракона.

«Так, и кто это? – Охотник сохраняя внешнюю невозмутимость лихорадочно вспоминал всё, что ему было известно об Истребителе драконов и обитателях его дома. – Ал Один? Нет, тот безбородый брюнет, большой любитель женщин и гномьего самогона. Ан Алиор? Тот тощий и бледный, словно всю жизнь провёл глубоко под землёй и никогда не видел солнца. Ал Огруст? Возможно… Тот наполовину гном, унаследовал от них прямо-таки фантастическую скупость, поэтому месяцами живёт у родственников, чтобы не тратиться на дрова и еду в собственном доме. А разве у Огруста есть шрамы? В принципе, мог и разжиться ими, дурное дело нехитрое, но рисковать всё-таки не стоит…»

- Ну что, Грей, представишь меня своей даме, или мне самому это сделать? – рыжебородый обшарил Риолу сальным взглядом, прямо-таки сдирающим одежду и пренебрежительно скривился. – Фу, тощая, такая после первых же родов сдохнет, если вообще сможет зачать и выносить.

Риола хотела сказать, что смысл женщины не только в рождении детей, но вспомнила предупреждение Охотника и замолчала, даже губу прикусила, чтобы ничего лишнего не ляпнуть. И взгляд опустила, дабы рыжий бородач не подумал, что он ей понравился.

- Чего молчишь-то, родич? – рыжебородый усмехнулся неповреждённой половиной лица. – Запамятовал поди, не узнаёшь? Не пробовал почаще приезжать, чтобы сродственников своих хотя бы по наружности определять?

- Как пригласили, так я и приехал, - Арион немного виновато улыбнулся, - а без приглашения я никуда не езжу, чтобы взашей не выгнали.

- Это правильно. Тем более, что с хозяина этого уютного гнёздышка станется и живоглотов на незваного гостя спустить, или огнём дракона в рожу плеснуть, - рыжебородый скривился и потёр обезображенную часть лица. – Ладно, не трудись, сам представлюсь: ал Огруст я. Тебе прихожусь, если верить семейным преданиям, троюродником по мужской линии.

«Угадал, - облегчённо выдохнул Арион, - это Огруст. Только на семейных портретах у него шрамов нет. И да, раз ал, значит, должна быть жена, знать бы ещё, как она выглядит. Мрак, ну почему мне не дали подтянуть материально-родственную часть, завалюсь же к раскам голохвостым!»

- А эта синеглазка тощая тебе кто? Любовница? – Огруст обошёл вокруг девушки, точно вокруг породистой кобыла на ярмарке, языком поцокал. – Дорогая, небось, хоть и дохлая. Почём брал?

- Это Виолетта, моя жена, - Арион прижал драконессу к себе.

Огруст даже присел от неожиданности, всплеснув широкими, словно лопаты, ладонями, с толстыми короткими пальцами:

- Да иди ты! Это что же, правда, что ты на любовнице женился? Вот же болван, это же такие траты, да они же и за тридцать наёмов не окупятся!

- Я свою жену сдавать не собираюсь, - рыкнул Арион так, что ему, без сомнения, позавидовали бы даже драконы, - это моя женщина!

- Совсем идиот, - печально констатировал рыжебородый родич, - эта доходяга тебя по ветру пустит, рога наставит, а потом ещё и убить попытается. Все бабы одинаковые, ласковые да покорные, только если руку хозяйскую чуют, а чуть цепь ослабишь и всё, прости-прощай тишина со спокойствием. Ныть начнёт, тявкать станет, кобелей приведёт, а потом и вовсе свободы возжаждет. Так что ты, пока не поздно, покажи своей, кто в доме хозяин, а то ей-же-ей на шею сядет и до смерти заездит.

- Твоя-то жена где? – мрачно осведомился Арион, подавляя свою магию. Эх, оставить бы от этого родича кучку пепла, да нельзя пока, опасно слишком. Вдруг, он в доме первый человек после хозяина? Ну да ничего, настоящий Охотник умеет ждать, придёт время, и с этим агитатором побеседуем.

Арион нахмурился, удивляясь неожиданной вспышке гнева. Чего это с ним? Он ведь и раньше прекрасно знал, что положение женщин незавидное, так чего вдруг разошёлся-то так? Охотник покосился на стоящую рядом с ним хрупкую девушку и чуть заметно усмехнулся. Дело не в несправедливости вообще, даже не в горькой участи супруги Огруста, всё дело в том, что этот рыжебородый урод посмел оскорблять Риолу. Строптивую драконессу, своевольную и в то же время наивную, девчонку, за которую он, Арион, несёт ответственность.

«Угу, конечно, дело только в ответственности», - съехидничал внутренний голос, но ему властно приказали заткнуться и не лезть. И так проблем хватает, ни к чему новые создавать, тем более, что там, где звучит голос сердца, всё летит во тьму и хаос.

- Жена-то? – Огруст с хрустом почесал бороду. – А я её сдал на время ану Алиору, тот какие-то опыты проводит, я не интересовался толком.

- А если она погибнет? На похороны-то тратиться придётся!

- Сейчас, стану я деньги на ветер швырять, - при упоминании о тратах ала перекосило, шрамы налились кровью, превратив лицо в жуткую маску. – Коли она помрёт, мне этот недобиток ущерб возместит в тройном размере. И любовницу свою отдаст.

От омерзения к горлу Риолы подкатила тошнота, тело покрылось липким потом, словно её в выгребную яму угораздило свалиться. Вмешаться в разговор мужчин драконесса не решилась, лишь погладила Охотника по руке, словно собачка, выпрашивающая лакомство и ласку. К счастью, Арион вредничать не стал, похолодевшие пальчики сжал и небрежно бросил:

- Ладно, пойдём мы, долгие беседы на улице только бродяги да заговорщики ведут.

Огруст окинул Риолу очередным липким, словно слизняк, оценивающим взглядом, прицокнул языком:

- Твоя правда, ступай. Нужно ловить момент, пока твоя доходяга ноги не протянула, а под кровом этого уютного дома с ней всякое может случиться.

Довольный собственной шуткой, Огруст потянулся хлопнуть Охотника по плечу, но тот стремительно перехватил его руку, стиснул кисть так, что посинели пальцы и ровным тоном, словно ровным счётом ничего важного не произошло, предупредил:

- Ещё раз попытаешься коснуться меня или моей женщины, вырву руку и скормлю её тебе по кусочкам. Вопросы есть?

Рыжебородый громила, казавшийся несокрушимым, точно гранитные валуны Эттольской крепости, которую никто и никогда не мог захватить, побагровел, скривился и затрепыхался как пойманный мальчишкой мотылёк.

- Вопросы есть? – терпеливо повторил Арион, не выпуская руку родственника из болезненного захвата.

- Да понял я всё! – взвыл Огруст, по лицу которого градом катил пот. – Всё, всё понял, отпусти только!

- Я предупредил, - Охотник выпустил добычу, с трудом удерживаясь от того, чтобы вытереть ладонь о штаны. – Идём, Виолетта.

Риола так опешила от произошедшего, что даже не сразу сообразила, что обращаются именно к ней. Ждать и повторять Арион не стал, молча потянул девушку за собой, словно динозаврика на верёвочке. Больше всего Охотник опасался, что на него набросятся с расспросами, а то и укорами едва лишь Огруст скроется из виду, но драконесса словно обет молчания дала, покорно трусила рядом, глядя вниз и держа губы плотно сомкнутыми.

«А её не подменили случайно? – Арион покосился на Риолу, головой покачал. – Да ну, бред, кто и когда смог бы это провернуть, я же её не отпускал от себя ни на шаг, - Охотник опять покосился на драконессу, по-прежнему хранящую молчание и даже не обратившую внимания на цветочную клумбу, мимо которой они проходили. – Да, подменить ей не могли, тогда какого мрака она молчит всё время?»

Терзаться вопросами без ответа Арион не любил, а потому быстро оглянулся по сторонам, не видит ли кто, и толкнул Риолу в небольшую нишу, словно специально созданную для тайных свиданий или секретных разговоров. Проверив с помощью магии, не спрятаны ли в нише ловушки или другие мерзопакости, которые так любит хозяин дома, поставив пару созданных эльфами иллюзоров, отводящих глаза, чтобы любой наблюдатель, случайный или даже преднамеренный не смог их увидеть, Охотник прижал девушку к стене, прикрыв собой и заодно не давая ей выйти: