Крылья за спиной (СИ) - Брэйн Даниэль - Страница 14

«Надо было сказать, что я болен», — подумал он.

И что? Срочно вызвали бы другого пилота. Ничего бы не изменилось. Он бы не полетел. А отец...

«Никогда не предавай небо», — так он говорил. Мэтью никогда этого не слышал, и отца он знал только со слов Дерека и Лорен, но это было неважно. Ему иногда казалось, что для них — особенно для Дерека — отец вообще никогда не умирал, они говорили о нем, оглядываясь на дверь, так, словно он просто вышел, вот-вот вернется и спросит лукаво, о чем или о ком они тут болтают.

Мэтью знал, что многие привычки он перенял от отца. Чесать переносицу, например, как будто поправляя очки. Зрение что у Мэтью, что у Алекса было отменным, а жест был унаследован неизвестно от кого.

Каждый полет он должен ценить. Ни самолеты, ни небо не виноваты в том, что на свете вообще существует капитан Стоун.

Мэтью нежно, почти с любовью, погладил блестящий борт. Как он мечтал пилотировать этот великолепный самолет! Огромный, прекрасный пассажирский лайнер, чудо инженерной мысли. Мэтью встрепенулся, отпихнул обалдевшего механика и быстро закончил проверку, обращая внимание на каждую мелочь. Уже собираясь вернуться обратно на борт, он незаметно для механика положил руку на холодный металл.

— Легкого нам полета, — прошептал Мэтью. Это была еще одна привычка отца, и Мэтью знал, что будет разговаривать со своим самолетом уже тогда, когда ребенком, засыпая, смотрел на игрушечную пластмассовую модель семьсот семьдесят седьмого, подаренную Дереком и стоявшую на столике возле кровати.

Глава 14

Вздохнув и потерев глаза, Лорен поднялась и нажала на кнопку, извещая водителя, что есть желающий на выход. Автобус притормозил на остановке.

Выйдя на улицу, Лорен сделала еще один глубокий вдох. Здравый смысл победил тогда, возобладает и сейчас. Во всяком случае, сомнения в Мэтью отпали. Дерек так и не стал его опекуном в том смысле, который вкладывали в это слово законники, но и он, и Лорен сделали все возможное, чтобы парень вырос, встал на ноги, и существовала надежда, что они не сильно ошиблись в своих попытках помочь ему стать настоящим мужчиной.

Белобрысый появился перед Лорен будто из-под земли, пришлось даже отступить на шаг, в противном случае, как ей показалось, они бы попросту столкнулись лбами.

— Мэм, всего одну минуту, мэм! — затараторил тот. — Я не отниму у вас много времени.

Руки белобрысого ни на мгновение не останавливались, производя какие-то манипуляции с кипой бумаг, зажатых подмышкой.

— Ваша подпись способна оживить мертвецов!

Лорен замерла, не столько потому, что ей преграждали дорогу, сколько пытаясь понять, кто перед ней, и как совпало, что ее недавние мысли о покойниках вдруг воплотились в словах белобрысого незнакомца.

— Каждая подпись делает нас ближе к экологическому балансу... Наша организация собирает подписи за восстановление их популяции на территории Великобритании...

Справившись наконец-то с бумагами, белобрысый протянул Лорен планшет, к которому была привязана дешевая шариковая ручка. С плаката, находящегося поверх планшета, хищно оскалившись, взирал желтыми глазами — прямо на Лорен — огромный волк.

— Что вам угодно? — Вид серого хищника вызвал в душе одновременно досадную неприязнь и какой-то озорной задор.

— Мэм! Наша организация собирает подписи за восстановление популяции волков на территории Великобритании. Помогите нормализовать экологический баланс, в наших силах исправить то, что погубили наши деды и прадеды! Дикие звери нуждаются в защите! Они рассчитывают на нас и нашу сознательность! — как заведенный вещал белобрысый. — Мэм, каждая подпись делает нас ближе к заветной цели — вернуть природе то, что мы варварским способом у нее отняли! Жестокие убийцы, оправдывающие свои зверства охраной спокойствия и порядка! Справедливость должна восторжествовать! Свободные волки должны вновь гордо владеть лесами нашей страны!

Лорен поморщилась. «Господи, только этого мне не хватало, — устало подумала она. — Хотя, наверное, стоит ему позвонить, например, рассказать про этого белобрысого активиста...»

— Благодарю вас, но позвольте мне пройти, я тороплюсь, — стараясь обойти приставучего белобрысого парня, Лорен сделала шаг вправо.

— Вы отказываетесь, мэм? Неужели после этого ваша совесть будет спокойна?! — кричал белобрысый уже ей в спину. — Неужели ваш сон будет безмятежен?!

— Отнюдь, вы напомнили мне об одном старом морском волке, какой уж тут теперь покой? — бормотала Лорен себе под нос, пытаясь идти как можно скорее, но не переходя на бег.

Двери продуктового магазина разъехались в стороны. Взяв тележку, Лорен пошла вдоль рядов, одновременно погрузившись в поиск нужного номера среди контактов в мобильном телефоне.

— Алло! — услышала она в трубке через некоторое время громкий сердитый голос.

— Здравствуй, пап, — разглядывая разложенные на витрине восхитительные телячьи антрекоты, Лорен прижала трубку к уху плечом и прошептала продавцу, указывая пальцем на выбранные куски мяса. — Два фунта, пожалуйста.

— А, это ты! Здравствуй.

— Как поживаешь? — кивком подтвердив продавцу, что тот верно понял, какие именно куски телятины она подразумевала, Лорен перехватила телефон поудобнее.

— Хорошо, все хорошо. Вот, смотрю повтор вчерашнего матча, этот Маршалл — находка Лазурных птиц, узкоглазый может быть спокоен, если только тот не разорвет контракт раньше срока...

Лорен поняла, что не звонила отцу больше года.

— Как здоровье?

— Не дождешься! — в трубке раздался довольный хохот. — Даже моя язва не в силах доконать меня!

— Я очень рада, что у тебя все хорошо. — Улыбнувшись продавцу, Лорен приняла от него сверток с антрекотами и пошла дальше.

— Ты что-то хотела? — сварливо поинтересовался отец. — Или проверяешь, не сдох ли я?

Лорен вздохнула и положила в корзину бутылку вина.

— Я просто позвонила узнать о твоем самочувствии.

— Понятно, — протянул отец. — Все хорошо. Живу не тужу. Собираемся летом пойти на яхте вокруг континента... Сама как?

— О, у меня все отлично, спасибо, — словно спохватившись, ответила Лорен. «Взять и сказать ему сейчас про врача!» — пронеслась вдруг в голове лихая мысль.

— Ну и хорошо. Больше мне о тебе все равно знать ничего не хочется... Подарил бог дочь, нечего сказать... Ни про внуков не спросишь, ни про мужа, тьфу!..

— Тогда все?

— Все. Будь здорова, салага.

Отключив телефон, Лорен сунула его в карман и пошла к кассе.

Удивительное дело, такие вот разговоры с отцом должны были бы расстраивать ее, возможно, наполнять душу печалью несостоятельности или досадой непонимания, но на Лорен они производили обратный эффект.

Складывая покупки в пакет, Лорен думала о том, что старик еще очень даже ничего, если собирается идти вокруг континента на яхте. Значит, можно не звонить еще годик. В конце концов, случись с отцом что-нибудь, ей сразу же дадут знать. А пока лучше им не пересекаться между небом и морем.

Единственный человек, который связывал их на земле, давно умер, и Лорен доставляло некоторое удовольствие думать о том, что мама теперь рядом с ней, на небесах, хотя прах ее отец развеял над морем, когда ушел в рейс сразу после похорон.

Они всю жизнь делили ее. Разрывали ее сердце на части, так она сама говорила. Поделили и после смерти.

Лорен не сразу поняла, что звонит телефон, и даже не сразу узнала номер. Он принадлежал приемной клиники. Какое-то время Лорен держала телефон в руке, словно надеясь, что он перестанет звонить, но медсестра была невероятно упряма.

— Мисс Беккет? — профессионально осведомилась она. — Это приемная доктора Холли.

— Да, доброе утро, — ответила Лорен и почувствовала, что ничего не хочет об этом знать. Все должно идти так, как и шло, и чтобы не было никаких, совершенно никаких изменений. Она была не готова — сейчас она поняла это так ясно, как никогда.

— Я звоню, чтобы сообщить результаты ваших анализов. Срок подтвердился, восемь недель, что же до опасений доктора Холли по поводу возможных аномалий в развитии плода, то на данном этапе это была просто предосторожность. Анализы ничего не выявили, но, разумеется, доктор Холли советует вам держать все под контролем. Я запишу вас на прием, чтобы вы могли обговорить с доктором Холли режим питания и получить необходимые… мисс Беккет, вы меня слышите?