Магические осадки не ожидаются (СИ) - Нефедова Алена - Страница 6

Рова же, привыкая к новому званию героя, встал рядом с поверженным верзилой, чтобы в случае, если тому вздумается очнуться… вовремя позвать инспектора.

— Что это? — удивилась госпожа Помпон, разглядывая выкатившийся на прилавок из сюртука второй амулет и пытаясь пальчиком запихнуть его обратно в раскрытый карман.

— Не трогайте! — всполошился страховщик, но, кажется, было уже поздно, лицо женщины приняло какое-то задумчиво-мечтательное выражение, словно она слышала некий далекий голос.

— Доброе утро! — вдруг сказала хозяйка магазина. — Да-да, очень привлекательный мужчина. А какая энергетика! Как я вас понимаю!

— С кем… — ревниво попытался было вклиниться господин Стах, но не преуспел.

— Ах, дорогая, скажите лишь ваш размер и ни слова больше! — Госпожа Помпон подмигнула ошеломленному Рове и зашарила свободной рукой под стеклом витрины, перебирая небольшие кружевные свертки, лишь для виду перехваченные ленточкой. Остановившись на густо-лиловом с черными кружевами, шустро сунула сверток во внутренний карман форменного сюртука инспектора и подмигнула страховщику во второй раз. — Благодарность от населения.

— Как можно! — возмутился господин Стах.

— О, не думайте, я не забыла, кто тут истинный герой, — приложила руки к груди госпожа Помпон, наконец, оставив подозрительный амулет в покое. — Как вы смотрите на то, чтобы поужинать у меня сегодня? К примеру, в восемь?

Рова смотрел крайне отрицательно. Во-первых, каждый день он ужинал ровно в семь, и горничная, зная неизменность привычек хозяина, приготовит именно к этому времени основное блюдо и пирог. А во-вторых, разве сегодняшнее утро не стало очередным подтверждением того, что отступление от привычного графика чревато как минимум неприятностями?

Но госпожа Помпон все еще ждала ответа — и обстоятельное декольте ее все еще мерно вздымалось под приложенной сверху ладонью…

— С удовольствием, — вопреки себе ответил Рова.

В конце концов восемь вечера — не такое уж позднее время… для героев.

Инспектор

«Пу-у-усик, ты был просто неподражаем, — щебетала в коммуникатор Заза. — Представить не могу, что мы вот так просто накрыли самого Болдыря и его банду! И побереги меня Предивная, как ты передавал бандитов патрульным! У меня резинки на чулках лопнули, в каком я была восторге! Надо, надо было попросить у мадам Помпон парочку для комплекта…»

— Избавь меня от подробностей, — скорее по привычке, чем, если бы действительно был раздражен болтовней напарницы, буркнул Шимус и, поймав пробегавшего мимо подавальщика за рукав, ткнул ему в нос свой жетон. — Если через минуту здесь не будет моего омлета, я спущусь на кухню и сделаю так, что и тебе, и повару придется взяться за яйца.

Пацан побледнел, сглотнул и пулей полетел за стойку.

Старейший трактир в городе, расположенный на площади перед ратушей, куда заглянул инспектор, чтобы наконец передохнуть и позавтракать в тишине, гудел как потревоженный улей. Казалось, весь Фритан собрался здесь, вместо того чтобы заниматься делами.

— Нет никакой опасности! Как же! Пусть бабке моей заливают!

— Да-а-а!

— А видели на окраине, прямехонько перед башней, по утру корова летала?

Обитатели трактира заинтересованно загудели, и инспектор тоже навострил уши.

«Расслабься, — успокоила его Заза, — она там каждое утро летает вот уже два месяца и никому дела не было, пока Погодная башня не рванула. Аж девять обращений за последний час».

— Что?

«Что-что, домик там у академика Вангеля, у того, который разработки по аэростатам ведет. Они ж все немного ку-ку, а этот еще вот и работу на дом берет».

— Ясно.

Перед носом Шимуса вдруг материализовалось гигантское блюдо с омлетом таких размеров, словно он был сделан из яйца птицы рух. Инспектор Грон заурчал нечто одобрительное и взялся за вилку.

«Ладненько, сладенький, ты подзаправляйся. Я постараюсь несколько часов тебя не тревожить, так что можешь даже вздремнуть… Начальству, так и быть, напою что-нибудь о трудностях службы».

— Чего это ты такая добрая? — с подозрением спросил Шимус, воюя с гигантским омлетом.

«Вернешься в управление, покажу, — томно пообещала Заза, — а пока отдыхай, милый».

— Сплетничать пойдешь за кофе, — догадался Грон, и подозрения отступили. — Так бы и сказала.

Навигаторша хихикнула в ответ.

«Просто благодарность граждан нашего славного города поднимает мне настроение. Сюртук форменный не посей в трактире, пу-у-усик».

* * *

«Красавчик! Подъем! Ау! Просыпайся! Вставай! Пусик, гоблина тебе в кровать!»

— А?! Что?! — Прикорнувший прямо за столом инспектор подскочил в тот момент, когда голос Зазы из слащавой тональности перешел в угрожающую. Верный знак, что сейчас дела повернутся не плохо, но очень плохо. — Ты же сказала, можно спать…

«А разве я сказала, что можно не реагировать на мои сигналы? — Голос навигаторши звенел, а вместе с ним звенела и голова Шимуса. — Тебя ждет десерт! Кафе «Тафна» прямо напротив через Ратушную площадь. Живо! Живо! Пусик, двигай своими упругими булками!»

— Да что вам там в кофе подсыпают-то, — проворчал инспектор, поднимаясь со скамьи. — Нельзя было кого-то другого послать?

«А кто мечтал о премии в этом месяце? — напомнила о больном Заза. — Да и ты ближе всего. Знаешь, кому кафе принадлежит? Тафне Герхард! И знаешь, кто сегодня празднует там свою помолвку?!»

— Ты? Судя по напору…

«Нет, милый, куда же я без тебя? — сменила гнев на милость напарница. — Дочка мэра! О, как припустил! Сюртук не забудь!»

То, что случилось нечто из ряда вон выходящее, стало ясно уже в тот момент, когда пришпоренный инспектор обогнул ратушу.

Ему навстречу, не разбирая дороги, неслась богато одетая женщина с выпученными глазами. Еще одна девица в платье, напоминавшем кремовое пирожное, ржала на углу, что извозничья лошадь, и судя по всему никак не могла унять истерику.

— А видели? Видели? Нос-то у нее! Нос! — причитала она на разные лады, хотя у самой был нос не многим краше птичьего клюва.

Затолкав поглубже недоброе предчувствие, Шимус Грон направился к обманчиво приветливой вывеске кафе «Тафна».

Тафна Герхард. О любви и лимонаде

У меня тряслись руки. Вот прямо дрожали, и такими руками, конечно, разливать лимонад было нельзя. Я недовольно посмотрела на запотевший кувшин. В этот момент дверь в кафе открылась, и в помещение вошел Джереми, мой помощник. При каждом шаге на его длинных ногах смешно подпрыгивали немного короткие узкие клетчатые брюки, открывая всему миру идеально белые носки, а в руках у него был бумажный пакет, которым он лихо размахивал из стороны в сторону.

— Доброе утро! — поздоровался он.

— Д-д-доброе.

Ну вот, пожалуйста. У меня еще и зубы стучат. Еще бы они не стучали, если высшее общество Фритана соберется здесь через пару часов!

Джереми забрал у меня кувшин. Поставив и его, и свой пакет на барную стойку, он тщательно вымыл руки, а затем вернулся, чтобы разлить лимонад по заранее приготовленным стаканам. Лимонад шипел, а сладкий запах с нотой лимона щекотал нос, пальцы Джереми порхали, небрежно и в то же время мастерски украшая бокалы веточками свежей мяты. Я залюбовалась.

А ведь тогда, почти два года назад, когда я только прибыла во Фритан с одним лишь чемоданом, протянутая ладонь Джереми посреди толпы пассажиров на воздушном вокзале стала моей опорой в новой жизни. Спустившись по приставной лестнице из салона дирижабля, я засмотрелась на сияющие в лучах полуденного солнца знаменитые башни Фритана и запнулась о камень мостовой. От падения меня спас нескладный долговязый парень, на вид лет на пять младше меня. «Джереми Спенсер», — поддерживая меня за локоть, представился он.