След Анубиса (СИ) - Сарафанов Валентин - Страница 51

— Ну, вот и славно, — прошептал Василий. Вытер нож о кафтан одного из стрельцов. Спустился по лестнице на пару шагов, но вернулся обратно. Сдернул со стрельца окровавленный кафтан, натянул его на себя, напялил на голову высокую папаху, взял в руки секиру и, только потом, спустился вниз по ступеням. Перед подвальной лестницей остановился на несколько секунд а, затем, не спеша, степенно, вразвалочку начал спускаться вниз. Спустился. Стражник в камуфляже у Вовкиной двери на полу сидит. Спиной к стене прислонился. Спит. Тем лучше. Нет, не спит. Встрепенулся, голову повернул. Василий, неторопливо, вперед шагает. Стражник, нехотя, на ноги поднялся.

— Гришка! Ты что ли? Ты чего с поста ушел? Я Парамону-то доложу! — подал он голос. — Эй! Ты чего! А ну, стой!

В последнюю секунду стражник успел разглядеть, что в костюме стрельца никакой не Гришка. Вскинул автомат, лихорадочно пытаясь передернуть затвор. Поздно. Василий с размаху, благо коридор широкий был, секирой по шее его полоснул. Голову так и снесло. Тело дернулось и на пол рухнуло. Кровью аж по стенам плескануло и на лицо Василия брызнуло. Видел бы кто в этот миг его. Вместо лица человеческого, морда звериная. Зубы оскалены, глаза в темноте зеленым светятся.

— Ловкость рук и никакого мошенничества, — прохрипел Василий, отбросив секиру. Скинул с себя кафтан и папаху, подобрал автомат, засов с двери снял. А Вовка уже за дверью стоит. Увидел отца и отшатнулся назад.

— Ты это чего? — спросил, глядя на кровь смешанную с грязью на щеках и подбородке.

— Пошли, — только и сказал Василий, потянув сына за руку. Тот вслед за отцом вышел, на безголового стражника покосился.

— Ну, ты и зверь, папаша, — только и смог вымолвить.

— Станешь тут, — процедил сквозь зубы Василий. — Пошли тихо. Всё по плану идет.

Они выбрались из подвала и поднялись по лестнице.

— Круто, ничего не скажешь, — пробормотал Вовка, глядя на мертвых стрельцов. — А что тут скажешь — берсерк.

— Держись за мной и не высовывайся, — приказал Василий и открыл дверь. Прошли крадучись до противоположной стены. Вошли в коридор. Вот и лестница, что наверх в опочивальню ведет. Запах перегара чувствуется. В этот раз Парамон на пузе лежал, задом кверху. Василий подошел ближе и ткнул стволом автомата ему в затылок. Парамон замычал, недовольно заворочался, на спину перевернулся, не открывая глаз. Недолго думая, Василий с размаху саданул ему прикладом в солнечное сплетение. Парамон охнул, подскочил, за живот схватился. Глаза выпучил и ртом воздух хватает. Похоже, что крикнуть силится, а не получается. Голос перехватило от удара. Хрипит только. А Василий палец свой к губам приставил. Тихо, дескать. И ствол автомата Парамону в зубы сунул. Тот на ствол глаза скосил и замер.

— Вот так и сиди тихо, — произнёс негромко Василий. — Шум поднимешь — пулю скушаешь. Понял?

Парамон, послушно, головой кивнул. У самого глаза наполнились винегретом из лютой злобы и животного страха.

— Где амулет? — спросил Василий.

— Какой амулет? — прошептал Парамон.

— Тот, что ты с Гагарина снял.

— С Гагарина? — Парамон, непонимающе, смотрел пьяными глазами на Василия. — Какого ещё Гагарина?

— Не придуривайся, — Василий вытащил окровавленный нож. — Я тебе сейчас пальчики начну резать.

Глаза Парамона вылезли из орбит от ужаса.

— Вспомнил, вспомнил, — забормотал он и начал икать.

— Где он у тебя?

— Сейчас, сейчас. Убери ствол, ножик спрячь.

— Дернешься — пристрелю, как собаку, — Василий отвел автомат в сторону. Парамон начал сползать с кровати, потянув на себя одеяло.

— Сидеть! Где он?

— Там, — Парамон дернулся в сторону сундука, стоящего возле стены.

— Сиди, падла! Вовка, проверь!

Сын подскочилк сундуку.

— Закрыто. Замок.

— Ключи! Быстро!

Парамон, трясущейся рукой, подвывая от злобы и ужаса, залез в карман штанов и вытащил связку ключей.

— Бросай ему, — Василий кивнул на Вовку.

Парамон бросил связку. Вовка в замке копался недолго. Открыл сундук.

— Тут всего полно. Барахло всякое. Часы старые, посуда золоченая, ложки вилки. Золотишко попадается. А, вот, похоже и он! — Вовка вытащил из сундука круглый предмет, несомненно золотой, судя по благородному блеску, на такой же золотой цепи.

— Этот? — спросил Василий.

— Этот, этот, — закивал Парамон. — Забирайте всё, только не убивайте.

— Да, пошел ты со своим барахлом! — плюнул на пол Василий.

— А, может, прихватим немного золотишка? — предложил Вовка, надевая сканиус на шею.

— Нам налегке надо быть, — ответил Василий, шаря глазами по комнате.

— Что ищешь? — услужливо спросил Парамон.

— Веревку давай! — потребовал Василий.

— Понял, понял. Там на дне сундука есть. Крепкая.

— Точно, есть, — Вовка вытащил из сундука моток крепкой бечевы.

— Привяжи его к кровати за ноги за руки, а я его на мушке подержу.

Парамон сам с готовностью подставил руки.

— Сапоги снимай. А то веревки вместе с сапогами сдернешь!

— Конечно, конечно, — Парамон скинул сапоги.

— А теперь снимай носок и заталкивай себе в рот.

Парамон с готовностью проделал и эту процедуру.

— Теперь вязать можно. Да покрепче. Вот так, — удовлетворенно кивнул Василий, наблюдая Вовкину работу. — А теперь последний штрих.

В руках Василия снова появился нож. Парамон замычал, испуганно забился, выпучив глаза.

— Не дергайся! — Василий отрезал кусок бечевы и обмотал вокруг морды Парамона через его рот, так, чтобы тот не мог выплюнуть носок. — Вот и все. Счастливо оставаться. Надо было тебя прирезать как свинью, но мы не кровожадны и милосердны. Ты лежи тут тихо. Можешь поспать до утра. Вовка, пошли.

Они вернулись назад по коридору, прошли через комнату, где впервые повстречали хозяина этого дома. Миновали мертвых стрельцов. Вовка карабин прихватил. Выбрались на балкон. Подождали пока пройдет стража, слезли с балкона, перемахнули через забор и стали пробираться берегом на окраину поселка. Два раза затаивались в сумраке. По поселку вдоль берега стража бродила. Можно было, обнаглев кольцо Парамона показать и мимо пройти. Но, мало ли, что. Береженого бог бережёт. Тайно добрались до сторожевой вышки, что на реке стоит ниже по течению. Зашли в воду. Василий забрал у Вовки карабин. Тяжеловат он для него. На дно потянет, а Василий и с двумя стволами выплывет. Но в этом месте река мелкой оказалась весьма кстати. Вовке по шею, а Василию по грудь. Сплавились брёвнышками, изредка отталкиваясь ногами от донных камней, не поднимая брызг. Вовка бережно держал сканиус над водой. Когда вышка осталась позади, выбрались на берег. Вовка снова сканиус на шею повесил и начал его разглядывать в темноте. Попытался открыть. Не удалось.

— Ты чего? — спросил Василий.

— Разобраться хочу, но, похоже, не получиться, — мотнул головой Вовка. — Не нашенская техника, не атанийская. Ааллог тут нужен. А где теперь его икать? И куда теперь идти?

— В Кремль, — не задумываясь, ответил Василий. — Там укроемся. А пробираться по суше будем. Можно было лодку у них взять. Но по воде опасно. Речная стража рыщет. По берегу надёжнее будет. Надо, как можно дальше уйти. Они до утра, скорее всего не спохватятся.

— Жрать охота

— Потерпи. Тебя-то покормили. А я уже больше суток еду не нюхал.

— Ага, покормили. Хлеб с водой, — пробурчал Вовка себе под нос. — Ладно, пошли, а то я в мокрой одежде уже задубел. На ходу согреемся и просушимся.

Глава 19

Погоня

Рассвет забрезжил едва заметно. Река, сквозь ветви деревьев, начала отсвечивать отражением посветлевшего неба. Василий на часы не смотрел, но нутром чувствовал, что часа два они уже идут вдоль берега реки. А сколько ещё топать — неизвестно. Скоро их спохватятся, если уже не спохватились. А идти ещё долго. Километров пятьдесят, пожалуй, только от Клыков Зверя до Кремля. А вот, сколько до этих Клыков Зверя идти, неизвестно. Если по рассказам Ааллога судить, то идти предстоит километров восемьдесят, не меньше. Это по густой тайге не менее, чем два дня пути. Долго. Но иного выхода нет. Только в Кремль. Больше здесь негде укрыться. Так, что только вперед. Несколько раз они слышали рокот мотора на реке. Рыщут стражники-то. Но переполоха пока не чувствуется. Значит все ещё спокойно в поселке. Не обнаружили пока Парамона связанного, с вонючим носком во рту.