Ангел со сломанными крыльями (СИ) - Ри Юкки - Страница 46

— Значит, приготовим селедку. А ты что хочешь?

— Я? Мне все равно…

— Нет, так нечестно. Мы договорились, что готовим любимое блюдо каждого. Женя заказал пиццу. Я — салат с морепродуктами.

— Тогда я хочу мясо в горшочках. С картошкой.

— В горшочках? Ничего себе! Интересно, у нас есть такие?

Они вместе начали искать по шкафам и, к своему удивлению, нашли горшочки на одной из полок.

— Да тут все, что только можно придумать, есть! Смотри, тарелки и соусники для суши, казан для плова и даже шампуры для шашлыков!

— Это ведь хорошо! Только давай сегодня без шашлыков и суши обойдемся.

Этот день прошел очень быстро. Ребята навели порядок в гостиной, приготовили комнату для папы Богдана, а потом принялись изучать рецепты и содержимое холодильника. Вернувшийся Женя и приехавший с ним Александр Георгиевич сразу включились в общий процесс готовки. Женя устроил мастер-класс по приготовлению оливье, а потом отправился в магазин, так как не догадался купить селедку. Пока его не было, на кухне состоялся спор — какое мясо надо класть в горшочки. Мила настаивала на курице, Богдан считал, что лучше подойдет свинина, а Александр Георгиевич считал, что нужна телятина. Вернувшийся Женя, выслушав аргументы каждой из спорящих сторон, вынес решение: кладем все! Так за готовкой, сопровождаемой шутками и веселыми рассказами из жизни, прошел вечер. Когда же все уселись за праздничный стол, изрядно утомленные, но довольные и веселые, Мила поняла, что за весь день ни разу не вспомнила о родителях. Сейчас она представила, что они сидят рядом с ней за этим праздничным столом, такие же веселые, а Лина прыгает около елки в ожидании момента, когда можно будет открыть подарки.

— Они всегда с тобой! — «услышала» она голос Ангела. И увидела улыбающихся родителей.

— Спасибо! — сказала она шепотом, так, чтобы только они услышали ее сейчас.

— Будь счастлива! — ответила мама и исчезла. Папа улыбнулся и тоже пропал.

— Это самый веселый Новый год за всю мою жизнь! — сказал Александр Георгиевич. — Никогда бы не подумал, что готовка может быть таким интересным занятием!

— Да разве это веселье? — спросил Женя. — Веселиться мы еще и не начинали. Сейчас пойдем фейерверки запустим, а потом устроим новогодний рок-концерт! Ты на каком инструменте играть будешь?

— Да я вообще-то не играл никогда… — папа Богдана выглядел растерянным.

— Значит, сядешь за ударные. Ритм, надеюсь, ты отбивать сможешь?..

На следующий день они проснулись ближе к обеду. И то, наверное, спали бы дольше, если бы не ожидаемый визит Натальи Николаевны и Филиппа. Мила спустилась вниз и, конечно же, Женя уже был там.

— Ты вообще никогда не спишь? — спросила она.

— Да, со сном у меня в последние несколько лет большие проблемы.

— Почему же ты не обратишься к врачам? Может тебе обследование пройти?

— Да проходил я… года два назад. Нормально все. Надо просто хорошенько отдохнуть. Чем я и занят уже целую неделю.

— Ты скоро уедешь?

— Да, третьего числа я должен быть в Москве.

— Но там же праздники, нерабочие дни.

— Не для всех, Мила.

— Как бы я хотела, чтобы ты жил здесь. Чтобы мы жили вместе так, как на этой неделе.

— Я бы тоже этого хотел, Мила. Может быть, когда-нибудь так и будет.

К пяти часам в доме был наведен порядок, а все его обитатели, как и вчера, собрались на кухне. Настроение, правда, было совсем не то — не было веселых шуток и радостного ожидания. Было тревожное предчувствие. Готовкой никто не занимался. Со вчерашнего дня осталось достаточно вкусностей, к тому же Богдан был уверен, что мама привезет целую гору своей еды. Готовить она любила и умела, правда, отдавала предпочтение сложным и нелюбимым Богданом блюдам, вроде лазаньи или суши.

Когда появились гости, все высыпали в холл их встречать. Богдан подошел обнять и поцеловать маму, а его папа в это время подошел к Филиппу и встал напротив, глядя тому в глаза. Француз удивленно уставился на него в ответ. Все окружающие, заметив это безмолвное противостояние, притихли и почти испуганно отступили от мужчин.

— Саша, знакомься, это Филипп, — нарушила тишину Наталья Николаевна.

— Да, пойдем-ка, познакомимся! — ответил Александр Георгиевич, взял опешившего француза под локоток и вывел за дверь. Все испуганно переглянулись и высыпали из дома вслед за ними. Мужчины уже валялись в снегу, стараясь окунуть противника головой в сугроб.

— Саша, перестань! — воскликнула Наталья Николаевна.

— Ната, не вмешивайся! — крикнул Александр Георгиевич.

— Tout va bien! — вторил ему Филипп.

Женя, видя, что ничего страшного не происходит, зашел в дом и потянул за собой маму Богдана.

— Пойдемте, Наталья Николаевна, пока на стол накроем. Они вернутся очень голодные после такой «зарядки», вернее «разрядки».

И он был прав. Минут через пятнадцать мужчины ввалились в дом, поддерживая друг друга. Оба тут же были отправлены Натальей Николаевной приводить себя в порядок. И через полчаса все семейство сидело за столом, не вспоминая о произошедшем инциденте. Александр Георгиевич и Филипп вели себя, как давние приятели, очень удивляя этим Богдана. Тот был готов к ссорам и продолжению драки, но никак не к дружеским подшучиваниям.

— Успокойся, все хорошо, — шепнула ему Мила, видя, что Богдан никак не может расслабиться. — Они больше не будут драться, я чувствую.

— Но почему? Зачем было это все? Драка в снегу?

— Просто выпустили пар. Они оба любят твою маму и не хотят ее расстроить.

— Бедный папа…

— Твой папа мне очень понравился! Он крутой! Почти как ты!

— Я всегда мечтал быть похожим на него.

— Ты похож. Но лучше! — улыбнулась Мила. — А у твоего папы все будет хорошо, я уверена.

Богдан открыл глаза и сразу вспомнил: сегодня они с Милой и Женей идут на какой-то концерт. Вчера Филипп торжественно вручил им три билета так, словно это были билеты в Королевскую оперу, а не в какой-то малоизвестный клуб. Правда, как потом оказалось, клуб был довольно известный и в самом центре города, а билеты, действительно, были не дешевыми, да и не было их в свободной продаже — давно раскупили. Группа, которую организовал племянник Филиппа, в последнее время редко выступала в Цюрихе. Они выпускали альбом за альбомом и колесили по Европе с рекламными турами. Сегодняшний же концерт был организован в основном для своих — друзей и знакомых, и по форме напоминал вечеринку.

— Может не пойти? Сказать, что плохо себя чувствую? — спросил Богдан у Рича. Пёс посмотрел осуждающе и потянул с него одеяло. Ясно, здесь поддержки не найти. Скорее всего, уже и Ангелу известно, что Богдан постарается увильнуть от посещения концерта. А значит, и Мила в курсе. Вот вроде бы от этой телепатии должна быть польза, но пока — одно расстройство. Придется вставать, одеваться и собираться на какое-то непонятное мероприятие. Миле-то зачем этот концерт?

Радует одно — с ними пойдет Женя. Богдан даже думать не хотел о том, что завтра тот уезжает. С ним было легко и весело. И спокойно. Потому что у Жени всегда и все было под контролем. Он никогда ни о чем не забывал, помнил даже о разных мелочах. Ну, кроме селедки для салата, про которую ему будут напоминать, наверное, до конца жизни. За два дня эта селедка «вылезала» почти в каждом разговоре. А Женя только смеялся, хотя мог и оправдаться — ведь когда он ездил за продуктами, то не мог знать, что папа Богдана захочет селедку под шубой.

О чем это он опять думает? Завтра в этот дом переедет мама. И, наверное, будет проще, так как она, скорее всего, возьмет всю готовку на себя. У них с Милой, наконец-то, появится время на занятия. Пора догонять одноклассников. Богдан не хотел терять целый год. У него есть время, есть возможность — значит, он будет заниматься.

Погуляв с Ричем, он зашел на кухню. Мила пила кофе, а Женя что-то печатал в своем ноутбуке, сидя за кухонным столом.