Карахан (СИ) - "Непьющий философ" - Страница 112

Но его успокаивающий тон не произвел никакого эффекта на обладателя старческого маразма.

— Ага, я сейчас засну, а потом не проснусь? Нет уж, дудки! Отвязывайте меня, немедленно! Или я кричать буду! Вот так: А-А-А-А-А!!!!!

— Тише-тише, не орите. Хорошо, пусть будет так. Сейчас вас отвяжут, дадут успокоительного, переложат на каталку, и вернут в палату. Идет?

— Идет. Отвязывайте, скорее!

— Хелера, займись, — приказал хирург. Пока медсестра ходила за успокоительным, санитары расстегнули ремни. Пациент тут же принял вертикальное положение, и сел, подозрительно косясь на всех присутствующих. Опасаясь, что кто-то сейчас зайдет сзади, и полоснет по его горлу лезвием скальпеля.

Как раз в этот момент Дима появился в операционной. И, чтобы привлечь к себе внимание, стукнул кулаком по двери. На этот стук машинально повернули головы все — и Райтек, и его ассистент, и медсестра, и санитары, и анестезиолог. Не обернулся только пациент — он был глуховат, и стука не услышал. Фрух! Полутьму операционной озарила слепящая вспышка, произведенная боевым артефактом. И тотчас из глоток раздался жуткий вопль. Все присутствующие, включая хирурга, ассистента, медсестру, санитаров и анестезиолога, завопили от дикой боли в глазах, и приступе слепой паники рванулись кто куда, прижимая ладони к лицу. Многие споткнулись и попадали на пол, кто-то столкнулся друг с другом, а один из санитаров могучим плечом сшиб пациента с хирургического стола — тот тоже упал, и стукнулся головой, на несколько секунд потеряв сознание…. Не теряя времени, Дима пошел в атаку, переплетая пальцы. За годы учебы заклятие «Невидимый удар», производимое в висок жертвы с целью чисто вырубить на некоторое время, было отработано до автоматизма, и каждый, кто корчился и стонал на полу, получил его в порядке живой очереди. Сначала дернулся и затих доктор Райтек, потом медсестра, за ней ассистент, оба санитара и анестезиолог. Обойдя стол, убийца мельком глянул на пациента, но тот лежал вниз лицом без движения. Убедившись, что все идет по плану, Дима шагнул к Райтеку. Тот лежал на боку, вытянув руки и ноги. Сцепив зубы, студент ногой перевернул врача на спину, снял со спины копье, и приставил лезвие к горлу хирурга. Диму опять начало трясти, вся его сущность воспротивилась против этого, руки дрожали, а пальцы так стиснули древко «Спартанца», что костяшки пальцев побелели. Подняв взгляд к потолку, он сделал одно-единственное движение… и услышал, как лезвие копья с тошнотворным чавканьем пронзает человеческую плоть, а кровь с глухим стуком начинает стекать на пол. Дернул посильнее — и лезвие копья вспороло горло несчастного хирурга, заставив пальцы на руках конвульсивно дернуться в последний раз. Сердце в последний раз стукнуло, и замерло. С трудом удерживая подступающую к горлу тошноту, Дима мельком взглянул на дело своих рук — и тут же отвернулся. Сомнений в том, что он сделал свое дело, уже не было. Доктор Райтек был мертв — это мог понять даже тот, кто не имел никакого отношения к медицине. Вытерев лезвие копья об белый халат хирурга, Дима двинулся к двери.

За несколько секунд до этого пациент неожиданно пришел в себя, и даже кое-как поднялся, ухватившись руками за операционный стол. Увидев убийцу с копьем в руках, он распахнул рот… и не издал ни звука, а просто повалился обратно на пол, снова стукнувшись головой. Диме обернулся на шум, но, не увидев ничего, продолжил свой путь. Он не знал, что пациент мог видеть его (потому что вспышка света на него не подействовала, раз он сидел спиной к двери), а потому не мог даже знать, что, уходя с места преступления, оставляет по сути живого свидетеля. И не какого-нибудь, а самого неприятного свидетеля, которого можно себе представить.

Ибо этим пациентом был не кто иной, как господин Радзюкевич — глава и основатель единственной в Карахане оппозиционной партии «Жизненный путь», давний враг президента Замбевича, и очень крупная шишка политической элиты….

********************

Выйдя в коридор, Дима прислушался, готовясь услышать топот ног охраны, мчавшейся на место происшествия, но вокруг по-прежнему была тишина. Очевидно, дружный вопль из операционной никто снаружи не услышал. Пройдет еще несколько минут, а может, и полчаса, пока кто-нибудь из оставшихся там оклемается, и вызовет охрану — что будет очень проблематично, учитывая полную потерю зрения. А значит, у него в запасе достаточно времени, чтобы вернуться в убежище.

Но когда он, спустившись на первый этаж, двинулся было по коридору, слева что-то зашуршало. Дима дернулся, и развернулся, срывая со спины копье, но не успел — стальная рука схватила его за локоть, и рывком втащила обратно на лестницу. Студент не успел ощутить ни страха, ни паники — заработали боевые инстинкты, и пальцы переплелись, чтобы сплести заклинание. Но тут в окно заглянула луна, и ее свет осветил высокую, черную фигуру, голову которой закрывал шлем с зеркально-отражающей поверхностью.

— Фух, Змей! — выдохнул Дима, и вовремя разъединил пальцы. — Напугал, блин!

Немой ниндзя склонил голову и прижал руку к груди, как бы извиняясь за это. Но тут же вздернул голову наверх, чиркнул указательным пальцем по горлу, а потом поднял сразу оба больших пальца вверх. Мол — молоток, приятель, классная работа!

— Стараюсь, — буркнул студент. — А ты чего тут делаешь?

Змей показал на него, опустил большой палец вниз, указал на себя, и снова чиркнул пальцем по горлу. Смысл был простой и понятный — мне приказано тебя убить, если ты не справишься. Дима ощутил дрожь в коленках, но быстро подавил это чувство. И так знал, чем все может закончиться — об этом его предупреждали еще до того, как отправить в Карахан.

Между тем Змей деловито поднялся по лестнице обратно на второй этаж, поманив Диму за собой, и тут же деловито распахнул ближайшее окно. Показал на себя, на студента, на окно, и изобразил движение ладонью сверху вниз. Напоследок двумя пальцами обозначил движение бегущих ног, и сжал кулак.

— Да понял я, понял. Ты поможешь мне выбраться, так? Раз так, тогда веди.

Вскочив на подоконник, немой ниндзя сделал шаг вперед, и растворился в темноте. Дима последовал его примеру. К счастью, луна ярко светила, и разобраться, куда прыгать так, чтобы при приземлении не сломать себе чего-нибудь, удалось вполне успешно. Дождавшись, пока он встанет на ноги, Змей черной тенью скользнул вперед, Дима побежал за ним.

Быстро, даже очень быстро, они переместились в самый дальний угол внутреннего двора клиники. Забор был здесь страшно высокий — не менее трех метров в высоту, и представлял собой сплошную монолитную стену без единой щелочки и просвета. Не успел Дима подумать, что дальше, как Змей — невероятно! — все такой же черной тенью скользнул по поверхности забора, и очутился наверху. Помахал рукой, и исчез.

«Эй, а я?» — хотел было возмутиться Дима, но вовремя прикусил язык, вспомнив, что у него есть артефакт, позволяющий проходить прямо сквозь стены. Активировав слот, он успешно прошел сквозь ограду, и очутился с внешней стороны. Здесь, в тени забора, стояла некое транспортное средство, в котором Дима мгновенно узнал фургон, принадлежавший ЭйДжей.

— Ну, как? — спросила Дарлинг — оказывается, она все это время сидела на задах фургона, и беспечно болтала ногами, посасывая леденец. — Справился?

— Вроде как, — неопределенно ответил Дима, не вдаваясь в подробности. Не удовлетворившись ответом, малолетняя убийца посмотрела на Змея — тот показал большой палец.

— Ну, и славно. Залезай, Хиро. Возвращаемся на ферму.

— Прямо сейчас? — удивился Дима. — Стой, а ты чего вообще тут делаешь?

— Как что? Принимаю у тебя экзамен, конечно, — фыркнула Дарлинг. — Забыл уже, дубина?

— А-а-а… — студент приоткрыл рот, в голове роилась тысяча вопросов. Главный вопрос — задумано ли было изначально подогнать транспорт к месту отхода, и почему его не предупредили, или это просто прихоть самой Дарлинг, которой захотелось полюбоваться на его удивленную рожу? Но потом вспомнив про вопросы, которые не надо задавать, Дима просто пожал плечами, и полез в фургон.