Совершенные (СИ) - Суржевская Марина "Эфф Ир" - Страница 30

Конечно, первым порывом было набрать его номер и высказать все, что я думаю о подобной мстительности. Я даже достала из сумочки телефон, кстати, запрещенный во время практики.

Но потом вспомнила, как Дамир меня целовал, как шептал что-то нежное и горячечное, как признавался в чувствах… И медленно сунула телефон обратно в сумку.

Не буду я ему звонить. В коровник – так в коровник!

Чтобы посмотреть на мой наряд – ярко-красное платье под белой шубкой, сапоги на высоченных золотых шпильках и изящную шляпку с загнутой тульей – сбежались не только все работники, но и местные собаки, кошки и даже козы. Коровы, кстати, были настолько шокированы моим внешним видом, что успокоились сами собой, так что ферму я покидала вполне довольная, хотя одежда и пропиталась стойким вонючим запахом.

На следующий день я уже ждала подвоха и потому не удивилась, когда меня привезли к теплицам, стеклянными куполами расстилающимися в южной части города. Здесь выращивали все – от морковки до сочных ананасов, и после остро пахнущих ферм, теплицы показались почти курортом. Местного главу – пузатого и лысого, словно бильярдный мяч, – удалось очаровать за пять минут, так что день я провела, сидя в плетеном кресле среди грядок и деревьев, попивая ароматный травяной чай и благосклонно слушая рассказы об особых ягодных культурах, которые скоро, несомненно, перевернут мир садоводства.

В общем, день прошел неплохо, и я даже подумывала, а не согласиться ли на подобную специализацию в будущем. Конечно, стать «садовницей» для выпускницы Аннонквирхе – негласный позор, но когда меня беспокоило чужое мнение? Зато можно проводить время среди зелени, жуя апельсины и делая вид, что рядом со мной плоды созревают быстрее и становятся слаще.

Правда, мои любимые туфли из синего бархата оказались безнадежно испорченными влажной землей, а подол небесно-голубой юбки украсился несмываемыми пятнами. К тому же болтаться целый день среди брюквы и тыкв оказалось невыносимо скучно.

Домой я возвращалась с целой сумкой персиков – подарком главы садоводства для «несравненной госпожи Кассандры». А вечером получила злое сообщение от куратора, видимо, Норингтону не понравилось слишком настойчивое желание главы увидеть меня снова.

На сообщение я не ответила, съела на ужин сладкий фрукт, и довольная отправилась спать.

Увы, фантазия Дамира на этом не закончилась, как и его жажда мести. Следующий день я скрипела зубами, отправляясь на новое задание. В этот раз никакой зелени и никаких мужчин, потому что Норингтон отправил меня в женскую обитель старости, гармонизировать пространство, до самого потолка наполненное вибрациями немощности и увядания. Цокот моих каблуков казался единственным живым звуком в этом ужасающем доме престарелых. Лица старушек, похожие на печенные яблоки и их подслеповатые глаза едва не заставили меня сбежать. Но стоило представить, как обрадует подобная слабость Дамира, и мои ладони сжались в кулаки, а губы растянулись в проказливой улыбке.

Ждет, что я сдамся? Да ни за что!

Быстро набрав вбитый в сотовый номер главы садоводства, я пропела:

– Господин Тамариз? Да-да, это Кассандра… Да, тоже очень жаль, что сегодня меня отправили не к вам… Увы, у меня слишком строгий куратор… Ужин с вами? Почему бы и нет… Но прежде у меня будет просьба… Все, что угодно для самой очаровательной госпожи? Ах, как приятно…

Уже через час спертый запах обители наполнили ароматы спелых фруктов, сочных трав и ярких цветов, привезенных из садоводства. Старушки, собравшиеся в общей гостиной, оживились и умирать явно передумали, по крайней мере решили сделать это не сегодня. Жуткие вибрации тоски сменились тихой радостью и светлой ностальгией, а день прошел за воспоминаниями и обсуждением нынешней моды.

Так что и за это задание я получила высший бал, чем явно удивила куратора.

А утром от Дамира пришло новое задание: «Оденься скромнее, отправляешься на площадь Святой Луизы». Видимо, сегодня наставник решил, что хватит мне отсиживаться в тепле.

– Зануда, – фыркнула я, выбирая наряд.

«Никаких мехов, шелков и драгоценностей!».

И следом гневное: «И никаких каблуков!»

– Зануда и мерзавец, – сообщила я прекрасным ботильонам на высоченных шпильках. Горестно вздохнула и вытащила вязаную зеленую юбку. К ней отлично подошли сапоги на плоской подошве, кашемировый свитер с высоким горлом и короткая дубленка из овчины.

Применить Маску я тоже не забыла, так что на площадь Святой Луизы отправилась не бледная сероглазая блондинка, а знойная рыжеволосая красотка с буйными кудрями и дерзкими изумрудными глазами.

Почему-то в этот раз вместо водителя и казенного экипажа куратор приехал лично и скривился, когда я уселась на переднее сидение автомобиля.

– Кажется, я просил выглядеть скромнее, – процедил он, рассматривая мои кудри.

Я демонстративно достала из кармана вязаную шапочку с меховым помпоном и натянула на голову. Дамир моргнул.

– Кассандра, ты надо мной издеваешься?

– И в мыслях не было. – Я изобразила самую невинную из своих улыбок. – А ты надо мной? Видимо, завтра я отправлюсь на задание в какую-нибудь юдоль? Мне приготовить черный наряд?

Дамир – как всегда элегантно безупречный в пальто и костюме-тройке,– дернул шарф на шее, словно ему нечем было дышать.

– Нет. Только не туда. – Он кинул на меня быстрый взгляд. – Не ты.

Я мрачно глянула в ответ и отвернулась.

До площади, на которой зимой располагался каток и ряды торговых павильончиков, где продавали горячие напитки и булочки, мы доехали в молчании. К счастью, ехать оказалось совсем недалеко.

Возле арки входа, светящейся сотней фонариков, автомобиль мягко остановился.

– Сегодня здесь проходит выступление учеников ледовой школы, – не глядя на меня, бросил куратор. – Соберутся подростки и их близкие, а это большая и взбудораженная толпа. Городской совет запросил присутствие гражданского миротворца. Все просто-постой в толпе, успокой фон, если волнение и напряжение покажутся значительными. В общем, ничего сложного. И еще… с тобой будет Марк Колхун.

Я подняла свои рыжие брови и усмехнулась.

– Уверен, что я не справлюсь, и ученики вместо праздника устроят ледовое побоище?

– Просто решил поставить на это задание двух человек, – сквозь зубы произнес Дамир. – Не делай мою работу сложнее, чем она есть, Кассандра.

Я фыркнула и дернула дверную ручку, открывая.

– Кэсс… – Неуверенность в голосе моего куратора удивила, и я обернулась.

Дамир смотрел на свои руки в черных перчатках, лежащие на руле.

– Я много думал. О том, что произошло.

Я поморщилась. Все-таки жаль, что ему не отшибло память.

– Я не хочу об этом…

– А я хочу. – Он дернул головой и посмотрел на меня. – Ты говорила, что я пожалею о своих словах и… поступках. Но я не пожалел, Кэсс. Ни одной минуты сожаления.

Я распахнула дверцу и полезла наружу, но слова Норингтона заставили меня замереть.

– И еще я все думаю… Почему столь развратная особа, как ты, так неумело целуется. Скажи мне, Кэсс? Ты словно делала это впервые в жизни. И ты испугалась поцелуя. Странно, правда?

– Ты был пьян…

– Не настолько. Я все отлично помню. И я постоянно об этом думаю. Наш поцелуй…

Я развернулась так резко, что шапка едва не слетела с головы.

– Я с тобой не целовалась, Дамир. Я лишь хотела, чтобы ты провалился к чертям и оставил меня в покое!

– Кэсс!

Выскочила из автомобиля и двинулась туда, где сиял лед, подсвеченный тысячью огней.

***

Марк нашелся возле уличного столика. В косматой шубе до самых пят и намотанном на шею вязаном шарфе он напоминал только что вылезшего из берлоги медведя. Голубые глаза парня весело поблескивали из-под шапки-ушанки.

– Ого, ты панируешь сегодня ночевать в сугробе? – восхитилась я.

Марк пару секунд недоуменно таращился на мое лицо, а потом подпрыгнул.

– Вау, Кассандра! А я тебя не узнал. – Он отсалютовал бумажным стаканчиком, с интересом рассматривая мой новый образ. – Почему ты так любишь надевать Маску? Ты ведь и без нее красивая!