Франция. Магический шестиугольник - Тягны-Рядно Александр - Страница 37

Надо сказать, что «Guide de la voyance», давая ему высшую оценку три звездочки, вовсе не дает таковой Ягель, о которой журналисты пишут уже лет пятнадцать, что она «звезда ясновиденья и ясновидящая звезд». Автор «Гида» дает ей оценку «знак вопроса», объясняя это тем, что та ничего не увидела для нее, автора, ни для ее посланницы, пришедшей полгода спустя, поскольку записаться можно только за полгода. Впрочем, автор признает за ней честность: она не взяла денег, поскольку консультация не получилась. А стоит ясновидение недешево. Цены низкие только на салонах, единый входной тариф 200 франков за одну консультацию у любого из присутствующих гадателей. Но звезд там, конечно, не бывает. «Рядовые» астрологи и ясновидящие берут 500 франков, что ни в коей мере не свидетельствует о качестве: среди них есть и шарлатаны, и «настоящие», не желающие открывать официальный кабинет. Впрочем, как известно, научиться играть на скрипке может каждый, а Паганини становятся не все. На сегодняшний день прежде уникальный или считавшийся таковым дар демократизировался. Натренироваться на профессионала могут многие, а проколы случаются и с самыми-самыми.

Если человек погружен в свой фильм, восклицания окружающих, что это всего лишь фильм или пластинка и ее надо сменить, не имеют никакого действия.

Ягель Дидье берет 1500 франков (300 долларов) за часовую консультацию, Марсель Пикар – 900, Аксель Ле Мей – 1200. Аксель Ле Мей, в отличие от статусной звезды Ягель, – звезда народная. От людей я слышала именно о нем, и «Гид» дал ему высшую оценку, как там написано, только потому, что множество людей считает его самым гениальным ясновидящим. Моя французская подруга, журналистка, когда-то позвонила ему, чтобы с ним сделали интервью на мелком радио, где она работала десятой спицей в колеснице, и он прямо по телефону, без ее просьбы, сказал ей то, что тогда казалось ей непредставимым: и про серьезные осложнения со здоровьем, и про то, что она станет журналисткой в «Фигаро». У Акселя Ле Мея ясновидение в крови, дедушка занимался магией, бабушка – спиритизмом в старом доме XIII века, отец – хиромантией, так что его профессия была предопределена с рождения. Не исключено, что проблемы, возникшие у автора «Гида» с Ле Меем и Дидье, возникли оттого, что некоторые ясновидящие теряются, когда их приходят тестировать, или – как они выражаются – не могут «подключиться». Это случается и с поэтами, когда просят написать стихи на заказ.

Ясновидение – профессия повышенной ответственности

Ясновидение – профессия повышенной ответственности. Ягель Дидье рассказывает, что однажды к ней пришла 18-летняя девушка в истерическом состоянии, после попытки самоубийства. Оказывается, некая гадалка сказала ей, что она не доживет до двадцати лет. И только после того, как Ягель рассказала ей ее будущую жизнь, девушка успокоилась. Я однажды была в состоянии, близком к состоянию этой девушки, как раз в Париже, и друзья, не зная, как помочь, посоветовали мне пойти к гадалке. Дали адрес salon de la voyance, и перед тем, как идти топиться в Сене, я решила туда зайти. Зачем? За надеждой, естественно. Хотя материя эта знакома мне давно и «гадалка сказала» не производит на меня впечатления, а изучению феномена ясновидения я, учась в Университете, собиралась посвятить жизнь, – в тот момент ослепления отчаяньем какое-нибудь неосторожное слово могло бы таки отправить меня в Сену. Когда друзья мне говорили, что всё будет хорошо, как обычно говорят друзья, меня это не утешало. Если человек погружен в свой фильм, восклицания окружающих, что это всего лишь фильм или пластинка и ее надо сменить, не имеют никакого действия. На салоне, потыкавшись в толпе, составлявшей очередь к 30–40 гадалкам и шушукавшейся о том, кого из них хвалили предыдущие клиенты, я села к даме, красивой и приветливой, которая обратилась ко мне как-то по-матерински: «Что ты плачешь, моя красавица?». Она разложила карты таро, правильно описала ситуацию и пообещала мне то, что и начало происходить на следующий день. Оказалось, что всего один день я не могла дождаться, когда хоть что-то уладится после длительного балансирования между катастрофами и неприятностями. Так что гадалка, возможно, спасла мне жизнь.

Ясновидящие и астрологи, дающие политические прогнозы, как правило, попадают в комические ситуации. Когда во Франции только началась президентская кампания, в декабре 94-го, я купила еженедельник «VSD» с досье на обложке: «10 лучших ясновидящих Франции о президентских выборах». Лучший – понятие относительное. Знаменитость среди них была одна, Мод Кристен, новая звезда ясновидения, и для ее репутации было бы вернее от подобных публикаций воздержаться. Она, как и пять или шесть ее коллег, будущим президентом назвала Жака Делора. Он тогда шел первым по рейтингам, с большим отрывом от Балладюра, шедшего вторым, шансы Жака Ширака казались минимальными. Среди десяти «лучших» Балладюра назвали двое или трое, и лишь одна сказала, что сейчас все очень туманно, и она может сказать лишь про президента, который будет избран через 7 лет. Особенно смешно читать a posteriori утверждения с обоснованием. Мод Кристен описывала, как она видит Делора живущим в Елисейском дворце, принимающим других президентов, «сомнений быть не может», – заявила Кристен со свойственной ее возрасту категоричностью.

В конце времен напряженка как раз с чудесами, жизнь становится слишком знаемой, ее алгоритм – вычисляемым.

На следующий день после выхода еженедельника Делор выступил по телевидению и заявил, что в президентских выборах участвовать не будет. Правда, один правильный прогноз о французском президенте я слышала еще в ноябре 94-го от русского. В Париж приехал приятель одного нашего ученого, занимающегося магией, которого я слегка знаю, позвонил передать привет, мы встретились, и в разговоре он упомянул о выборах. «Президентом будет Ширак, уже все посчитано», – сказал он безапелляционно. Так и оказалось.

Мне доводилось читать книги с социальными прогнозами на основании астрологии или Нострадамуса, в которых время предсказанного уже прошло. В одной астрологической книге 86 года издания много внимания уделялось СССР. И в 94-м, когда я ее читала, согласно звездам, СССР всё еще существовал, Горбачев продолжал свою перестройку, и Берлинская стена стояла крепко. Автор книги – выдающийся специалист по мировой астрологии. Впрочем, и десять лучших были не лыком шиты: каждого журнал представлял с послужным списком. Одни предсказали падение Берлинской стены, другие – избрание и переизбрание президентом Миттерана, третьи – войну в Персидском заливе. А тут – прокол.

Того же порядка история была с одним ясновидцем, выступавшим в теледебатах, где присутствовала публика и требовала от ясновидящих-участников предсказания чего-нибудь конкретного и вскоре проверяемого. «Хорошо, – сказал один из участников. – На днях французский самолет будет захвачен арабскими террористами». Он дал несколько деталей этого происшествия. Так всё и случилось. Потрясло предсказание до такой степени, что даже в «Journal de 20 heures» 1-го канала (аналог программы «Время») ведущий пригласил этого ясновидящего для интервью, в то время как бывают гостями программы только высшие политические деятели. Но и само интервью было неординарным. Надо представить себе ведущего этой программы, Патрика Пуавр д’Арвора, самой популярной французской телезвезды, который на равных ведет диалог и с президентом, и с премьер-министром. Здесь его было не узнать. Ясновидящий держался высокомерно и немного в стиле Остапа Бендера, а ведущий подобострастно заглядывал ему в глаза и смущенно умолкал, когда тот его перебивал. Разговор был примерно такой: «Как вам удалось..?». «А я вообще всё знаю». «Скажите, а кто будет президентом?» «Я же уже говорил» (с усталым раздражением). «Да, но наши телезрители-то этого не слышали!». «Ну хорошо, я повторю: Балладюр». «А как с безработицей будет в следующем году?» «Да так как-то всё», – зевнул ясновидящий, – к концу года, пожалуй, чуть лучше». «А что вообще ждет Францию в следующем (т. е. 95-м) году?». «Я же уже говорил». «Да, но наши телезрители…». Возможно, у ясновидящего была узкая специализация на захватах самолетов. Что тоже, как подумаешь, немало.