У штурвала (СИ) - "Angor" - Страница 41

Одна из них

Когда Хеллен уложила пирата на пол, остальные его пьяные товарищи возмутились. А капитал Батлер, поглаживая свою длинную бороду, довольно наблюдал за всем происходящим. Ему пришёлся по вкусу удар девушки.

— Ты что себе позволяешь, баба! — они окружили её, чтобы наброситься с кулаками.

— Меня зовут капитан Уилсон, черти драные! И если будете относиться ко мне без уважения, то отправитесь спать следом за своим дружком! — она обнажила шпагу.

Уилсон произнесла эту фразу с такой уверенностью, что матросы на мгновение замешкались.

— Парни, она говорит правду! Она теперь одна из нас. Так что расходитесь! — вмешался Ранделл.

— Да брось, дружище! Я хочу посмотреть, чем все это закончится! — обратился к нему Батлер. — Я вот такого ещё ни разу не видел.

— Не переживай, насмотришься ещё на неё в деле! — застучал деревянной ногой по полу Эрниголд, подходя к дверям.

Компания вошла внутрь таверны. Там, за замызганными выпивкой столами сидели матросы, горланя свои песенки про ром и про сундуки с сокровищами. На многих загорелых лицах, пропитанных морской солью, играла улыбка. У некоторых отсутствовало по несколько зубов. На коленях у мужчин хихикали женщины в пестрых платьях и с безвкусно завитыми волосами, которые напоминали Хеллен чем-то пуделей. Другие же сидели с уставшими физиономиями и с глазами, наполненными личными переживаниями и размышлениями. Они курили трубки. Отчего под балками потолка настоялся дым. Уилсон невольно сжала руку в кулак. Её воротило от такого избытка табачного запаха.

— Эй, Чарли, нам как обычно! — обратился Эрниголд к хозяину заведения. — И пожрать чего-нибудь дай!

— Сейчас всë устрою! — ответил тот, одноглазый с лысиной и в жёлтом жилете с оранжевыми узорами.

Все столы были заняты. Но матросы, заметив капитанов, тут же уступили им место возле окна.

— Бросаем кости, парни! Ах, да, и одна девушка! — с ухмылкой заявил Батлер. — Прошу, садитесь, мисс Чугунная башка! — он указал ей театральным жестом на лавку.

— А тебе идет это имя, Уилсон, — весело высказался Ранделл. — Думаю, что оно к тебе теперь надолго пристанет.

— Только попробуйте так меня называть, и я нашпигую вас порохом! — не торопясь парировала Хеллен, устроившись за столом.

— Да брось! Что в этом такого? У каждого из нас есть подобные имена. Батлер вон "Кровавая борода". Эрниголда называют "Прилипала".

— А почему так? — поинтересовалась девушка.

— Потому что я никогда не прекращаю преследовать корабли, если на них много того, чем можно поживиться. Меня ни флот и ни шторм не останавливают. Если учуял золото, то уже не отстану, — пояснил Эрниголд. — За звоном монет хоть в пекло!

— Это да! Эрниголд как-то неделю нырял за сундуками, ушедшими на дно вместе с подбитыми им испанскими галеонами. И так бы и дальше нырял, пока всë не вытащил, — скрестил руки на груди Батлер.

— Ну а тебя, Ранделл, как ещё называют? — Хеллен с любопытством посмотрела на него.

Им принесли несколько бутылок с ромом и стаканы. Уилсон порылась в карманах, отсчитывая деньги, добытые при захвате "Короля морей". Ранделл заметил это:

— Эй, сегодня за мой счет!

— Ещё чего! Я не собираюсь быть никому должной! Сама за себя заплачу.

— Вот бы все женщины были такими! Выпьем за это! — поднял стакан Батлер.

Хеллен последовала их примеру.

— Ну так что, Ранделл, ты так и не ответил! — сделав глоток, она продолжила.

— Меня называют "Колючий шрам". Из-за шрама на щеке. А колючий потому что ко мне трудно приблизиться во время сражения. Как правило, на ружейный выстрел я никого не подпускаю. А если мушкеты становятся пустыми, то долго могу отбиваться шпагой сразу от нескольких противников.

— Понятно. А ты где учился фехтованию?

— У капитана Итана. Ты о нём слышала, когда покупала его корабль.

— Что? — удивились Батлер с Эрниголдом. — Так ты тот самый пленник Ланфорда?

— Вы его знаете? — нахмурилась Хеллен.

— Выходит, это ты по его вине очутилась на виселице! А вернее, по своей собственной глупости! Он нам рассказывал про одного паренька по имени Уилсон. Говорил, что из него вышел бы толковый пират, если бы тот захотел. Но тот не пожелал, и он решил преподать сопляку жизненный урок. Ха! — Эрниголд усмехнулся. — Жаркая же встреча будет у этих двоих.

— Не пожелала ты, Уилсон… А в итоге все равно среди нас оказалась! Ну ты даешь, Чугунная башка! Хороший тебе проучил старина Ланфорд, — заметил Батлер.

— И где же он? — девушка поднялась и воткнула со злости нож поверх стола.

— Не думаю, что тебе стоит с ним тягаться! Все равно проиграешь! К тому же ты сама виновата, — опустошил стакан Эрниголд.

— Он прав. Ланфорд один из нас. Хочешь не хочешь, но тебе ещё придется сотрудничать с ним бок о бок. У тебя самый сильный корабль сейчас, а у него на втором месте. Думаю, ты уже знаешь, что у него шестьдесят пушек и третий ранг, — попытался вразумить её Ранделл.

— Ладно, я! Но из-за всей этой ситуации погиб один из моих людей. Так что я с пребольшим удовольствием вызову его на поединок.

— Воля твоя, конечно! — принесли запеченное мясо. Батлер принялся отрезать себе большой кусок. — Только Ранделл дело говорит. Нам лучше не терять людей. Хотя, когда Ланфорд убьет тебя, то займет твое место. В целом хуже не станет. Я же ещё не знаю, на что ты способна.

— Ты чего не ешь, Уилсон? — спросил её Эрниголд. — Я бы не упустил возможность, чтобы набить брюхо перед смертью сочным мясом. Неизвестно, когда на том свете ещё пожрешь, — он рассмеялся.

У Хеллен пробежали мурашки. Ей изначально было страшно встречаться с другими пиратами. Но она собрала всю волю в кулак, чтобы показать, что не боится их. Больших усилий ей стоило сохранять самообладание при знакомстве с Батлером. Но девушка осознавала, что если тот почувствует её волнение, то сожрет её с потрохами. Истинные пираты не должны испытывать трусость, тем более их капитаны. Стоило хоть одному мускулу дрогнуть на её лице, те бы поняли, что она ощущает себя неспособной на отважные поступки.

В таверну подтягивались остальные капитаны. Их было шесть человек.

— Погуляйте-ка, парни! — обратился один из них к матросам прокуренным голосом.

Среди них Хеллен сразу узнала Ланфорда. Она подумала, что все же лучше не действовать сгоряча.

"Другие верно сказали. Мне ведь с ними ещё вместе участвовать в сражениях. Нужно сначала поговорить со всеми и узнать их лучше. Ещё неизвестно, как те меня примут. Как же мне не хватает Джоша. Чувствую себя беспомощным кроликом среди волков. Но могу ли я закрыть глаза на поступок Ланфорда? На мне всегда будет кровь того матроса. Во что же я вляпалась. Я чувствую, как рассыпаюсь, словно карточный домик. От меня прежней уже ничего не остаётся. Самым правильным будет поговорить спокойно с Ланфордом и вызвать его на поединок. Но вряд ли капитанам такое понравится. Они знают его гораздо дольше, чем меня. Он один из их братства. Ещё неизвестно, чем закончится поединок. Я видела Ланфорда при абордаже на испанцев. Он-то превосходно умеет фехтовать. И опыта у него больше. Неужели после всего, что я пережила и сказала, я позволю себе струсить? Я ведь создала уже себе образ сильной и решительной. Мне нельзя отступать. Каждый раз я думаю, что страхи останутся позади. Но это не так. Ланфорд был абсолютно прав, когда говорил, что страх есть у всех. Дело лишь в том, кто и как умеет его скрывать. Ох… Этого ли я хотела? Сама вляпалась в эту грязь. Но с другой стороны, иначе уже быть не может. Я лишь защищалась от жестокости остальных. Или я просто стараюсь сейчас себя оправдать в собственных же глазах? Да, скорее всего так. Но не пора бы уже принять себя такой, какая есть? Я же давала себе клятву, что этому миру меня не сломить! Не хочу, я черт побери, быть слабой. Пиратство теперь мой единственный путь. Нужно держать себя как следует при них. Залутаю деньги. Мои парни обогатятся и помогут своим семьям. А что дальше? Куда приведет меня эта дорога? Снова на виселицу? Видимо, придется забыть раз и навсегда о спокойной жизни. Мне она больше не светит! Стоит уже полностью осознать реальность. Я навсегда одна из них! И при всëм этом мне необходимо нести ответственность за свою команду. Их я больше не имею права подводить. Так что ссориться с капитанами не самый лучший вариант," — у Хеллен закружилась от волнения голова. Она сделала глубокий вдох.