Темноволие (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 17

К моему удивлению следующие метров сто центрального прямого коридора оказались чисты и от монстров, и от ловушек. Нежить я видел – она бродила или стояла совсем рядом, заняв боковые коридорчики. Оттуда они тогда и явились на зов черепа. Но сюда они пока не совались и это позволило мне добраться до ведущих вверх заветных ступенек. Я уже было вскочил на первую из них бодрым козленочком, но успел удержать дурную ногу и пригляделся. Ничего не разглядев кроме грязного серого камня, пригнулся пониже и присмотрелся получше, поднеся лампу поближе. Этого хватило, чтобы увидеть главное – странноватую мелко дрожащую нить, протянутую над ступенькой таким образом, чтобы на нее наткнулась голень ступающего. Не удержавшись, я подобрал небольшой камешек и бросил его на струну. Едва заметная сероватая вспышка и… камешек разрезало пополам.

Тяжко сглотнув, я указал пальцем на ловушку и передо мной всплыло лаконичное пояснение:

Ловушка «Струна магическая режущая». И уже традиционные несколько вопросов в описании пониже. То, что она режущая – это я уже понял. Исследовав ее концы, обнаружил с одной стороны костяную пластину размером с мою ладонь, а с другой лежащую на боку плоскую стеклянную фляжку, густо припорошенную пылью. Мерцающая струна выходила из горлышка «фляжки», снабженной пробкой на специальном закрывающем устройстве вроде шарнира. Интересное устройство…

Глянув выше, уже зная куда смотреть, я тут же обнаружил такую же ловушку на следующей ступеньке. А затем еще одну на третье. Да тут вся лестница заминирована!

Помедлив, оценив свои шансы, я пожал плечами и попробовал чуть сместить бутылку. Она не двинулась с места – держалась как приклеенная. Едва слышно хмыкнув, я взялся за пробку с зеркальцем на донышке и мягким быстрым движением подвел ее к горлышку и утопил в нем. Секунда… другая… и внутри фляги начало разгораться алое свечение! Выругавшись, я метнулся в сторону, успев сцапать костяную пластину.

Невероятной громкости взрыв застал меня в прыжке и с яростью раненого быка боднул в спину. Долетев до стены, я врезался в нее вовремя подставленными ногами, смягчив удар. Упав, тут же вскочил, огляделся, кляня свою тупость и метнулся по стене вверх, увидев в потолке какие-то овальные отверстия. В одно из них я и забрался, обнаружив внутри ржавую металлическую балку. Зацепившись за нее коленями, я повис вниз головой и убрал в мешок лампу. В таком вот положении дремлющей летучей мыши я и остался на следующие пару минут, пережидая очередное офисное собрание нежити.

Вот только на этот раз все закончилось куда быстрее и неожиданнее. Сначала я услышал грохот очередных шагов. Но этот шум был совсем другим – куда более громким и тяжелым. Лязгающие шаги приблизились и зазвучали чаще – я не сразу сообразил, что производящий их некто начал спускаться по ступенькам. Следующие секунды я слышал лишь взрывы – абсолютно не церемонясь с ловушками, чей даже отдаленный взрыв снимал три сотни хитов жизни, кто-то уверенно спускался вниз, каждым своим шагом активируя следующую бомбу.

Бум-БАХ! Бум-БАХ! Бум-БАХ!

Подо мной полыхали вспышка багрового огня, со свистом проносились впивающиеся в стены осколки и крутящиеся тела отброшенных мертвяков. На пол падало ржавое оружие и рассыпающиеся торсы, покатился куда-то череп, уйдя из моей видимости. Второй череп остановился прямо подо мной, пылающими глазницами уставившись вверх. Разбитый мертвец узрел меня и открыл челюсть, намереваясь закричать… и тут на него наступил шипастый стальной сапог, принадлежащий высоченной широкоплечей фигуре. Небрежно крутнувшись вокруг себя, объятый пламенем и окутанный дымом тяжелый рыцарь одним взмахом боевого длинного копья уничтожил остатки нежити. Крутнувшись в его стальной длани, копье с лязгом ударилось о пол тыльной стороной, острым дрожащим наконечником уставившись точно до меня и почти достигнув моего застывшего от шока перекошенного лица. Наконечник сантиметрах так, наверное, в пяти от моего взмокшего носа…

Сбивая свободной рукой с себя языки угасающего пламени, рыцарь тряхнул черным плащом, послав вверх волну едкого дыма, и негодующе закричал:

- И вновь! И вновь я здесь у самого истока! И вновь шагаю я во тьме, желая путь сей повторить и уменье не утратить! Но доколе?! Вопрошаю я! Доколе должен я колено преклонять пред мерзким ликом казненной девы? Она не госпожа моя! Она не леди! Ох… - помолчав, он с яростью ударил древком копья в пол и наконечник пробил бы мне голову насквозь, не отдерни я ее в сторону. Спасла ловкость. А рыцарь уже продолжал – О свет очей моих Гвиневра! Прости! Тебе и лишь тебе служу я верным псом! И пусть фальшиво голову склоняю, но госпожи своей не забываю! И в знак раскаянья я отстою молитву сроком в час! Я воспою тебя, о леди белизны! Я воспою!

Бронированная махина качнулась, чуть отклонилась назад и… я увидел узкие глазницы тяжелого боевого шлема. Раз я вижу его, то он… Стоп. Нет… тут дым… много густого серого дыма, что поднялся к потолку и заменил собой воздух. У меня тикает уже багровый таймер, отсчитывая последние двадцать секунд автоматически задержанного дыхания.

Опустив голову, рыцарь прогудел что-то неразборчивое и одним широким шагом исчез из суженного поля моего зрения. Но видеть его и не требовалось – уши прекрасно улавливали его удаляющиеся шаги. Продержавшись на всякий случай двадцать пять секунд, уже теряя жизнь из-за отравления дымом, я мокрой тряпкой упал на пол, успокаивающе держа руку на трясущемся Ползуне. Внизу с воздухом все было куда лучше, и я сделал, наверное, самый глубокий вдох в своей жизни, только затем прохрипел:

- И чего это было?!

Это ведь был игрок! Наверное…

Над его головой светились зеленые вопросительные знаки. Ничего кроме них – небрежная, но надежная маскировка. Но это мог быть и необычный «местный». Какой-нибудь из сумасшедший бродяга в тяжелом рыцарском доспехе. Его защита настолько велика, что он буквально наплевал на бомбы – как есть танк в его возможно величайшем воплощении.

Но размышлять тут нечего – надо воспользоваться представленным шансом!

Хватая все, что попалось под руку, я взлетел по обезвреженной лестницы, проскочил пару пролетов, продолжая хватать на лету всякую мелочь. На бегу сверившись с картой, я проскочил парой коридоров, где не осталось ни одной активной ловушки, а у стен валялись дротики, я финишировал у очередной дымящейся лестницы. Слева у стены медленно выходил из темной ниши скелет с длинной цепью. Явно только возродился. Цепью с крюком он в меня и швырнул, причем так быстро, что она зацепила меня за плечо.

- Сюда! – рявкнул скелет в прогнившей кожаной броне, резко дергая цепь на себя и напомнив мне персонажа какой-то другой игры.

Его приказ я невольно выполнил – рванувшая цепь сорвала меня с места как былинку, ведь упереться ногами в землю я тупо не успел. А вот вытащить оружие вполне себе успеть и скелет наверняка пожалел о своей ловле на живца, когда ему в глазницы воткнулось по дротику, а следующий удар едва не раскрошил хребет у основания черепа. Мы завалились, забарахтавшись в грязи на полу. Ползун с рыком навалился на костяную фигуру, придавив врага к полу. Сорвав с плеча крюк, я помог питомцу добить семидесятиуровнего скелета, подхватил добычу и пета с пола, после чего рванул вверх, перепрыгивая ступени.

Быстрее! Еще быстрее! Шанс надо использовать до конца!

И я успел…

Поднявшись, пролетев последний отрезок коридора, увернувшись от замаха двуручного меча, я кубарем выкатился за высокий порог, перепрыгнул подземную речку с кирпичными берегами и упал рядом с крысиным гнездом в полном изнеможении – усталость почти парализовала.

- Вот это забег – просипел я.

Каземат пройден!

- Пиху-ху? – спросила меня черная крыса двадцать седьмого уровня, высунувшая из верхнего хода похожего на раздутый баскетбольный мяч крысиного гнезда.

- Уху-на! – ответил я, роняя на гнездо Ползуна.

Растекшийся во весь свой объем слим накрыл гнездо живым пологом. Из всех ходов наружу ринулись бурые и черные крысы, принявшись терзать сжимающую их слизь. Тщетно… Очень скоро перед глазами поползли строчки о крохотном опыте. Строчек было много, и они взяли числом, даровав мне и Ползуну очередной уровень. Не став напрягать голову, я распределил все между самыми отстающими статами, подняв чуток разум и мудрость.