Кодекс Охотника. Книга XI (СИ) - Сапфир Олег - Страница 34

Может попробовать заманить их к себе?

— У нас проблемы! — сообщил мне усач, как только меня увидел. — Они слишком быстро поняли, что им не справиться. Моя ошибка... Перестарался, нужно было чуток поддаться. Но они не ушли... Будь я их командиром, то собрал бы еще больше людей, и окружил весь склад. Ударил бы с двух сторон ударными кулаками, при поддержке сильных Одаренных.

Я слушал его, прищурив один глаз. Он провидец? Только не два кулака, а три. А так все сказанное прямо в точку. Вот что, значит, опыт! Волк годных помощников мне подогнал.

— Если все так и будет, то извини, нас сомнут.

— Хочешь отступить? — осторожно спросил я у него.

— Отступить? — посмотрел он с непониманием на меня. — Контракт подписан! Мы не нарушаем контрактов!

Он даже сказал это с легкой обидой.

— Ну, тогда стойте здесь, и не парьтесь, все будет нормально, — спокойно сказал ему.

— Откуда такая уверенность?

— Здесь же я! А я — Александр Галактионов, — сказал так, словно ему это могло что-то сказать, и вздохнул. — А еще здесь уже появился Один!

— Один? — не понял он, о чем я говорю.

— Да, Один... — указал ему пальцем на небо.

А там было на что посмотреть, даже удивительно, как они еще не обнаружили это. В небе, на высоте, на одном месте, махали крыльями сотни разломных воронов, которые только и ждали команды для нападения.

Кажется, после полета Один поменял свою тактику, и решил использовать только авиацию.

— Один... — повторил дядька, которого мне удалось впечатлить.

А картина, и вправду, была поразительной. Вороны, словно забыли, кто они, и сейчас смотрели вниз на людей, как на своих жертв, только и ожидая команды.

С первым выстрелом команда была получена, и все спустились вниз сеять смерть.

— Господин! Один прибыл на зов! — подошла ко мне Очень-Пафосная-Лягушка, и почтительно поклонилась.

— А это кто? — не понял я, что тут делает за его спиной незнакомый мне человек в форме имперских ВВС.

— Ученик...

Небо над Иркутской обл.

Южные границы Эпицентра

Один всегда мечтал о небе. Когда он был совсем маленьким крысюком, то подолгу сидел около норы, и смотрел вверх, на звезды, мечтая однажды их достигнуть. За это он огребал от многочисленных старших братьев и сестер. Правда, на них он не обижался, искренне жалея их неспособность мыслить широко и глубоко. Но крысиная жизнь тяжела и сложна, и поэтому с годами его мечта всё сильнее блекла, уступая место непроглядной действительности. Когда он вырос, то почти забыл о своей детской мечте. А потом умер, и встретил ЕГО! Господина! И мечта заиграла с новой силой, ведь он понял, что нет ничего невозможного.

И вот сегодня его мечта сбылась. Спеша на зов своего Господина, Один поднялся в небо на железной птице. Крысюк завороженно смотрел на человека, что виртуозно управлял этой сложной машиной. Один наконец-то научился говорить более-менее внятно, и завязал разговор с этим человеком. Человек сперва относился к странному пассажиру настороженно, но постепенно разговорился.

Незаметно для себя он рассказал странному маленькому человечку со смешным говором почти всю свою жизнь. Что он, барон Георгий Пожарский, был младшим сыном в обнищавшем дворянском Роду, и умел хорошо только одно. Воевать и умирать за Империю. Все мужчины в их Роду были потомственными военными, и большинство из них жили недолго. Его отцу «повезло», он вернулся с войны калекой, и поэтому прожил очень долгую, как для мужчин из Рода Пожарских, жизнь. Он умер на прошлой неделе в нищете, не выдержав сообщения о гибели своего старшего сына — Григория, что погиб в Ханстве. Сам же Георгий, будучи слабым Одарённым, пошел в летную школу, так как с детства мечтал о небе. Лучший на курсе, он закончил училище с красным дипломом, и имел при этом право выбора. Отправился он, конечно же в Иркутск, где постоянно было тревожно из-за неугомонных соседей, и часто случались стычки, в том числе, и в небе. Рай для истребителя!

Георгий с упоением приступил к полетам, ожидая своего звездного часа. И он настал. Три монгольских штурмовика пересекли границу, когда дежурное звено капитана Абросимова было поднято в воздух. Георгий был ведомым у капитана. После первого предупреждения, имперские истребители атаковали, и первый «Чжуань-Юнь» рухнул в русскую тайгу. А затем из облаков показались шестнадцать современных истребителей «Джинь-Линг», и капитан принял решение вступить в бой. И тут у Георгия случилось помутнение. Он не помнил, как проходил бой, он не помнил, как вернулся на аэродром. Очнулся он только в лазарете, и узнал о происшедшем от имперского самолета-разведчика, что оказался неподалёку.

В первые пять минут боя погибли все его товарищи, забрав с собой четыре вражеских самолета. Георгий остался один, и... в следующие пятнадцать минут сбил девять из двенадцати вражеских истребителей, заставив остальных пуститься в бегство. При том, что ракеты у него закончились в первые же минуты боя, и он работал автопушкой. Повидавшие всякого, имперские асы не поверили своим глазам. Георгий стал настоящим героем, его представили к наградам, и повысили, перескочив через звание, сразу до капитана.

А потом случилось странное. При следующем бое у него снова помутилось сознание, но на этот раз он просто сбежал, врубив форсаж. Потом еще раз. И еще раз...

Он всё еще был одним из лучших на тренировочных миссиях, но в бой его уже не выпускали. Вскоре его бросила молодая жена, заметив, что выходила замуж за героя Империи, а не долбанутого психа. Потом брат, потом отец...

— Я хочу сражаться! — говорил Георгий Одину. — Но я не могу! И не могу понять, в чем дело! Я потерял смысл жизни. Я позор своих предков. Но что я могу сделать? Я просто человек, который остался один. Ты посмотри на меня. Я слабак... Мои боевые товарищи сейчас бьются в небе Ханства, а я работаю таксистом. Все, что я умею — это управлять боевым самолетом. И, боюсь, что и это скоро у меня отберут. Тогда моя жизнь закончится.

После этих слов Один положил пилоту лапу на плечо, и медленно сказал:

— Путь Самурая — это испытание. Лепесток сакуры падает на землю, но делает это грациозно.

Георгий грустно кивнул, не понимая, что тот хотел ему сказать, и продолжил.

— Все мои предки были воинами. А я кто? Я позор... Последний из Рода. Нищего Рода. У нас даже на гербу — крыса!

В этот момент рядом возник блуждающий Разлом, и из него выпорхнули шесть здоровенных летающих тварей. И началось...

У Одина помутнело в глазах от резких виражей, что закрутил пилот. Со свистом ракеты стартовали с пилонов. Утробно застучало орудие... Один был в восторге! Вот он! Настоящий воздушный БОЙ!

Твари были быстрыми, крепкими и сильными. Но, суперсовременный имперский “Орел-7М” был также отличной машиной, укомплектованный магическим боезапасом. С криками боли, объятые пламенем, разломные твари начали сыпаться на землю, когда... глухо щелкнув, замолчало орудие, израсходовав боезапас. В воздухе осталось еще три твари.

— Это конец! — прошептал Георгий. — Прости, малец... Я не справился!

— Самурай всегда готов к смерти. Познавший путь Бусидо обретает бессмертие! — спокойно произнес Один.

Настало его время. Он потянул силу из своего Господина... В воздухе возникло пять птеродактилей, что сцепились с врагами в воздухе. Мелкие птицы большой стаей присоединились к бою. Противник был крупнее и сильнее, но он заведомо проиграл, ведь действовал без тактики только звериной своей силой.

А Один… Он познал свой Путь. В небе стали появляться птички и поменьше, которые стали врезаться тварям в глаза и выцарапывать их. В это самое время другие мелкие птицы принялись атаковать со всех сторон, мешая здраво думать противнику и как итог, они победили.

— Что это было? — ошеломленно прошептал Георгий, когда всё закончилось.

Один молча снял свой шлем жабки.