Дети Великого Шторма. Трилогия - Осояну Наталия - Страница 81

– Восстановить ее мы не сумеем. Есть единственная возможность: нужно дать «Невесте» вырастить новую мачту… Только вот для этого придется отрубить старую.

По мере того как смысл сказанного доходил до магуса, его лицо становилось все бледнее, пока не сделалось совершенно белым.

Мачта, конечно, отрастет – но что придется испытать магусу, Эрдан даже представить себе боялся.

– Другого выхода нет… – сказал мастер-корабел, словно извиняясь. – Прости.

Кристобаль кивнул и молча спустился в трюм; обратно он вернулся с топориком. Унаги как раз помог Велину выбраться на палубу, и теперь все трое смотрели на капитана. Эрдан ощутил замешательство: кто же будет рубить?

– Лучше вам перебраться на берег, – задумчиво проговорил магус. – Не знаю, что со мной случится… после.

– Собираешься все сделать сам? – ошеломленно спросил мастер-корабел. – С ума сошел?

– А как иначе? – Кристобаль улыбнулся; так, наверное, улыбаются приговоренные к повешению. – Никого из вас она после такого дела на борт не пустит, это уж точно.

Троица переглянулась.

– Мы не сойдем, – сказал Велин, выразив общее решение.

Магус пожал плечами.

Обеими руками поудобнее перехватил топор.

И со всего размаху опустил его на то, что осталось от мачты.

Отплытие из Ямаоки получилось суматошным и тревожным. Бурный праздник не прошел даром, и несколько матросов едва не опоздали – одному даже пришлось добираться до «Невесты» вплавь под улюлюканье товарищей. Он выбрался на палубу – мокрый, дрожащий – и поспешил ретироваться в кубрик. Крейн все это время простоял на корме с таким видом, что подойти к нему не отважился никто, даже Эрдан. Корабел наблюдал за капитаном с безопасного расстояния и вспоминал первый шторм, который им довелось пережить вместе, – тот самый, сплавивший воедино «Невесту» и ее молодого навигатора.

Сейчас у Крейна было точь-в-точь такое же лицо, как в тот раз, когда ему пришлось самому обрубить остаток средней мачты, чтобы дать «Невесте» возможность вырастить новую. Это произошло намного быстрее, чем Эрдан предполагал – всего за месяц, – но Кристобаль две недели пролежал в лихорадке, а первое время безостановочно бредил, из-за чего мастер-корабел узнал о нем намного больше, чем хотел.

«Камэ, Камэ, неужто нельзя было обойтись без сцен?»

Зато теперь они, кажется, и впрямь расстались навсегда – даже если судьбе заблагорассудится устроить новую встречу, это уже ничего не будет значить.

«Невеста» вышла из гавани и взяла курс на юг. Небо в той стороне затянули тучи, но Эрдан видел: пока что можно не бояться шторма. Им предстояла неделя пути через моря, принадлежавшие Лайре Арлини; эта часть путешествия обещала быть самой скучной – разве что погода все-таки переменится в худшую сторону. Когда они преодолеют Окраину, начнутся ничейные моря – те, в которых мерры и люди чувствуют себя одинаково чужими. Вот там-то и возможны настоящие приключения, а сейчас оставалось лишь найти себе занятие на ближайшие семь дней.

Крейн, все такой же смурной, ушел к себе. Эрдан коснулся планшира, пытаясь хоть чуть-чуть подбодрить «Невесту» – в те дни, когда капитана охватывала черная меланхолия, фрегату тоже приходилось несладко, – но она в ответ едва не ~обрушила~ на него всю свою растерянность и тоску. Корабел торопливо отдернул руку: «Я всего лишь человек, мне такие глубокие чувства не по плечу. Прости!»

– Каждому свое, – пробормотал он, не ожидая, что кто-то услышит.

– Целителям – чужое, – сказала Эсме, невесть как очутившаяся рядом. – Чужая боль, чужие переживания.

Корабел удивленно поднял брови, а она в ответ на его гримасу лишь рассмеялась, коротко и печально. Эрдан стоял и ждал, что сейчас целительница попросит: «Расскажите мне о Лэйфире!» И он не сумеет отказать, хотя эта тема была запретной.

Но девушка молча ушла.

Дни шли за днями; погода оставалась прежней – тучи над головой, противный мелкий дождь, редкие проблески солнца. Иногда море начинало волноваться, но это не доставляло особых проблем. Команда скучала, развлекаясь игрой в карты. Кузнечик уже не прятался по углам и заметно воспрял духом, но петь он больше не мог, а песен им не хватало. Сандер старался изо всех сил, извлекая из сирринга развеселые мелодии, но в них не было души. По ночам он уже не пытался никого веселить, а играл то, что хотелось, – и от этой музыки зачастую на глаза наворачивались слезы.

Как-то раз Эрдан проснулся глубокой ночью – сел на койке, испуганно озираясь. Корабел никак не мог понять, что же его разбудило, пока не услышал доносящиеся с палубы звуки, похожие на плач, и поспешил туда.

По темному небу проплывали редкие тучки, луна казалась непривычно большой и яркой. «Невеста» следовала прежним курсом, и ничто вроде бы ей не угрожало, но тревога мастера-корабела никуда не подевалась. Он зябко обнял себя за плечи и подошел к фальшборту.

Сознание «Невесты» было слегка затуманенным. Фрегат ~дремал~.

– Не спится? – Эрдан оглянулся и увидел Крейна – босого и лохматого. С самого отплытия из Ямаоки они обменялись едва ли парой фраз. – Я вот тоже…

Что «тоже», магус не договорил, принявшись приглаживать взъерошенные волосы: на палубе появилась Эсме. Целительница выглядела так, словно вовсе не ложилась, и на заспанный вид капитана не обратила ни малейшего внимания, как и на его татуированную спину. Магус редко появлялся на палубе без рубашки – не догадаться, что его клановый знак принадлежит фениксам, мог лишь полный идиот, а простым матросам незачем было знать, кто такой Крейн на самом деле.

Эсме, выходит, все уже видела.

– Я что-то чувствую, – сказала целительница. – Какое-то непонятное ощущение… Вроде опасности нет, и все равно тревожно…

Магус кивнул:

– Мы втроем здесь оказались именно потому, что чувствуем корабль лучше остальных. Но угрозы в самом деле нет, и это радует.

– Я бы все-таки хотел понять, что происходит, – пробормотал Эрдан.

– Тогда подождем, – ухмыльнулся Крейн.

Довольно долго они стояли рядом и молча смотрели вдаль. Поверхность моря в свете звезд серебристо мерцала, где-то слышался далекий гром. Эрдан уже уверился в том, что чувства их обманули, и собрался в каюту – досматривать сны, как вдруг над водой прокатился странный звук, больше всего похожий на зов охотничьего рога.

А потом – еще один.

Справа по борту из моря выпрыгнуло существо, чье гладкое тело светилось, а плавники были усеяны шипами. Размерами оно сильно уступало «Невесте», но против десятка таких созданий фрегат бы не выстоял – уж очень неприятно блестели в полуоткрытой пасти острые зубы, а злобные глазки на тупоносой морде не оставляли надежд на то, что существо миролюбиво. И все-таки самым удивительным и страшным было не оно само, а то, что восседало на его спине. Они успели разглядеть фигуру, отдаленно напоминающую человека, но покрытую чешуей. А потом морской конь и его всадник вновь низринулись в пучину. Правда, следом за ними сразу же появились еще двое… пятеро…

– Мерры, – негромко проговорил Кристобаль. – Меррские куклы-разведчики. Что им тут нужно? Мы еще довольно далеко от границы…

Первый испуг прошел, и Эрдан заметил то, что Крейн понял сразу:

– Они не обращают на нас внимания?

– Да, – хмыкнул магус. – Забавно, правда? Очередная загадка.

Корабел, которому все-таки было далеко до спокойствия капитана, растерянно покачал головой и взглянул на Эсме. Целительница смотрела на проплывавших мерров с изумлением и восхищением. «Посмотрим, что ты скажешь, увидев их вблизи, – подумал он и тотчас же прибавил: – Но лучше уж наблюдать издалека». Отряд морских всадников быстро обогнал «Невесту» и скрылся из виду. Крейн взглянул на небо, пробормотал что-то о приближающемся шторме и потопал в каюту, зевая на ходу. Ветер заметно посвежел.

– Как тихо… – вдруг сказала Эсме. В самом деле, не было слышно ни звука, но Эрдану это вовсе не казалось удивительным. – Пока они плыли, все время доносилась музыка… Это Сандер играл на сирринге?