Чужие степи — Оффлайн (СИ) - Ветров Клим - Страница 47

Провожая её, взрослая тварь молча двигалась следом, и только убедившись что Анна зашла в дом, куда-то пропала.

Процесс лечения тварюшки я опущу, всё равно ничего не понял, но тот факт что пациент выжил и сейчас активно идёт на поправку — на лицо.

— Ну хорошо. — слушая супругу, я присел на пенёк по которому только что забирался наверх. — Вылечишь ты «это», и дальше что?

— В смысле?

— В прямом. Куда его девать? На волю выпустить? Или пристрелить всё же? Это ведь такая же тварь, пока она маленькая, но когда вырастет, точно так же как её сородичи будет людей жрать. Ты об этом подумала?

Аня молчала.

— Ладно. — не дождавшись ответа, продолжал рассуждать я. — Пусть ты все сделала правильно и мы получили шанс на изучение этих чудовищ, но тогда скажи мне, кто будет этим заниматься? Где у нас тут лаборатории, где учёные? Да и толк то какой? — Ну узнаем мы что они на обед любят а что на ужин, — но смысл?

Аня упорно молчала, и я по опыту знал, — она не уступит, и ничего из того что я могу сказать, не изменит её решения. Поэтому другого выхода кроме как уступить самому придумать я не смог, и махнув рукой, сдался.

— Хорошо, пусть остаётся, но её нужно посадить в клетку, кто знает что ей завтра в голову взбредёт...

Не знаю почему, — наверное в генах заложено, но каждый раз когда у нас случаются разногласия и я чётко знаю что прав, мне всё равно приходится признавать её правоту, уступать и извиняться, — просто гипноз какой-то.

Вот и сейчас, умом понимаю что затеянный Анной эксперимент до добра не доведёт, но сделать ничего не могу, — это сильнее меня. Так что завтра клетку нужно соорудить.

— Ты знаешь, — уже потом, дома, призналась мне Аня, — мне кажется что я слышу мысли этих существ...

— В смысле?

— Не знаю, не могу точно сказать, но смотрю им в глаза, и понимаю чего они хотят... Воды, еды, или болит что-то... Я ведь всё понимаю; опасно, необдуманно, глупо даже... Но мне кажется... нет, я уверенна, — ни этот малыш, ни его мама не причинят нам вреда...

Ну да. Точно. Она уверена. Замечательно... Так замечательно что даже слов нет, одни слюни. Матерные только.

Но спорить я не стал, спорить с женщиной которую любишь бессмысленно, она всё равно «переубедит». Женская магия, чего уж тут...

Ночь прошла спокойно, в том смысле что никто меня никуда не дёргал, (меня освободили от дежурств) и утром, — в семь часов, я уже подходил к самолёту.

— Ну чего, дядя Саша, как настроение? Полетим сегодня?

Было заметно что тот только пришёл, но не смог не пробурчать что-то про обнаглевших опоздунцов, и только потом обратил на меня внимание:

— А ты не каркай. Не ворона чать... Как бог даст, так и будет.

— Предпочитаю другую поговорку — На бога надейся, а сам не плошай! — продекламировал я, опуская металлическую лесенку. — Она здесь кстати с двумя ступеньками, (в стоке одна) видимо бывшие хозяева постарались, — удобства для.

— Чем болтать, — шасси лучше займись: давление проверь, подкачай если нужно...

— Как скажете шеф! — пытаясь пошутить, я вызвал ещё одну недовольную гримасу. По обыкновению сердитый, сегодня, перед первым полётом, Александр Карлович ещё и мандражировал, поэтому всем нам терпения, придираться дед будет ко всему, — иначе просто не сможет, если не выговорится, по-любому лопнет от злости.

Заглянув в салон, внутрь заходить я не стал, — моё задание было снаружи, да и все внутренние работы кадет делал сам, оставляя нам, как он говорил — «бездырям от сохи», лишь самые элементарные вещи.

И по сути, так оно и было, от меня всего и требовалось что проверить положение рисок на спрятанных в трубах стоек шасси цилиндрах, и если они не на месте, просто подкачать.

— Бочки катите! Чего встали?! — отвлекаясь, заорал дядя Саша появившимся на поле мужикам из ремонтной бригады, так же как и меня, прямо с корабля впрягая их в работу.

Мы вчера залили около сотни литров, и для пробного полета этого должно хватить, но для чистоты эксперимента он потребовал заполнить баки хотя бы наполовину. Увещевания о опасности такого решения — мало ли как пойдет, эффекта не дали, — «всё должно быть максимально приближено к реальности» — говорил лётчик, добавляя, — «для того и испытываем».

Я предложил было груз того же веса взять, но оказалось что поменяется развесовка, — «в баках должно булькать!» — отмахнулся лётчик.

Давление за ночь действительно упало, поэтому открываю лючок под брюхом, и нацепив валяющийся неподалеку кислородный шланг, — не забыв про хомут, цепляю его к компрессору самолёта.

Это кстати тоже одна из изюминок кукурузника, другие самолеты подкачивают внешними источниками, — либо так же компрессорами, либо баллонами с кислородом, а тут всё своё, и это очень удобно.

Так что несколько минут, и вуаля — шасси к взлёту готово!

— Давление в норме. — рапортую дяде Саше, но он не слышит, — сидя в кресле пилота сосредоточено чем-то щёлкает.

— Шасси готово! — дублирую заглядывая в кабину.

— Элероны руля посмотри. — на секунду отрываясь, коротко бросает тот.

На мой взгляд это совсем бессмысленное занятие, одно дело стойки, из них воздух сам по себе уходит, и совсем другое миллион раз проверенные рули. Там чего смотреть то? Они либо есть, либо их нет. Ну и смазка конечно же.

Но спорить с ним сейчас, — да и вообще; себе дороже, поэтому разворачиваюсь и молча иду к хвосту.

Я наверное уже раз тридцать проверял состояние сочленений идущих внутри фюзеляжа тяг, поэтому движения отработаны до автоматизма: Подцепить лючок — их два, один для осмотра, второй ремонтный, мне нужен смотровой. Зацепляю его отвёрткой, подхватываю рукой и заглядывая внутрь, обалдеваю.

Что за чёрт... Не может того быть: главная тяга руля подпилена и держится буквально на волоске. На земле проверку пройдёт, а вот в воздухе точно развалится.

Мда... Не хватает нам тварей с бандитами, ещё и своём колхозе гнида завелась...

Мыслей нет. Точнее нет правильных, — кому, а главное зачем портить самолёт? Я не специалист, поэтому сказать однозначно — упадёт не упадёт, от такого повреждения, не могу. Но интуитивно понимаю, повреждение не критично, эта штука способна приземлиться вообще без хвоста.

Ладно, лючок прикрываю, и спокойно чапаю в кабину.

— Ты не видишь, я занят! — не поворачиваясь рявкает дядя Саша и добавляет пару фразочек из своего неиссякаемого лексикона.

— Тяги рулей проверил. — никак не реагирую на ругань.

— Молодец. Пирожок иди возьми. — он раздраженно косится на меня, но от панели так и не отвлекается.

— Одна из тяг подпилена. — так же в тон бросаю я.

— Ну и славно. Проверь ещё... — сбивается он, — Чего? Как подпилена? Ты шутишь? — наконец доходит до лётчика и отпихивая меня в сторону, буквально выпрыгивает из кабины.

За ним не иду, — убедится что я не вру и вернётся обратно; лучше чем кабина места для разговора всё равно нет.

— Говорил кому? — спустя минуту дядя Саша возвращается.

— Нет.

— Это хорошо. Хорошо... Ты посиди пока, я до штаба добегу, доложусь. Только не трогай тут ничего!

И он, не дожидаясь ответа, развернулся и вышел из кабины.

Отсутствовал он долго. За это время мужики подкатили бочки с топливом и ушли на перекур, так как других команд не поступало.

Вообще, — если не брать в расчёт постоянные конфликты с дядей Сашей, люди в бригаде подобрались абсолютно нормальные, проработав большую часть жизни на рУднике — (напротив села, за железкой, находился глиняный карьер, почему-то прозванный рУдником, именно так, с ударением на букву У) действовали они слажено, хорошо разбирались в технике, — на карьере её хватало, — (бульдозеры, экскаваторы, тягачи и многое другое иной раз чинилось подручными средствами прямо на коленке.) — и если бы они хотели вывести самолет из строя, то сделали бы это не так явно, и каким-то другим способом. Да и вообще, любой мало-мальски грамотный человек поймёт что ломать то что в любом случае проверят, да ещё так что при любом раскладе не приведет к гибели самолёта, — не имеет никакого смысла. А смысл должен быть. Перепилить тягу это не так просто, тем более втихаря. Это риск, и риск немалый. Ведь мы живём по законам военного времени, времени когда свободных ресурсов для создания полноценной исправительной системы нет и не предвидится, поэтому наказание только одно, — смерть. Украл, убил, навредил — жалеть не станут, пристрелят да прикопают возле кладбища. Не скажу точно, не следил за этим, но думаю десяток-другой таких «хулиганов» уже переселилось за периметр, и для того чтобы рискнуть последовать за ними, нужно иметь очень веские основания.